Тайна деторождения: практика и теория (СИ)

— Ага, — вздохнула я. — Завтра после обеда планирую. Варя, пойдешь со мной?

— Ой, Варенька, там тоже… как это…

— Дети, мама. И, да, Варвара — не ребенок, но с детьми общается.

— Ну, конечно. И там, Варенька, тебе будет интересно. Славек — твой ровесник и большой умница, а Кети — вылитая Софико. Очень милая девочка. Хотя, ты ведь тетю Софико еще не знаешь.

— Ладно, тетя Катаржина, — важно кивнула Варвара. — Я пойду с Агатой. В гости.

— Вот и чудесно! Вот и замечательно, — выдохнула моя родительница, обведя сидящих за столом сияющим взглядом.

Да… Специалисты говорят, что чувство вины одного из членов семьи заметно укрепляет ее в целом… Вот я сейчас как ее «укрепила». Вот я — «молодец»…

— Агата… Варвара.

— Здравствуйте. Это — вам. Я сама торт выбрала.

— Молодцы… что пришли.

Бежать — остаться. Продолжать молчать — оглашаться. Да хоть в глаза им посмотреть… Уф-ф… И стало, вдруг, тепло и спокойно — Софико, сунув за ухо темный локон, первой мне улыбнулась. И, будто не было семи лет, прошедших среди чужих лесов. Все тоже вновь в моей жизни. И глаза ее с поволокой под густыми ресницами, и вечно торчащий рядом на вытяжку, вихрастый Года:

— Привет, — буркнула неловко и тоже в ответ скривилась.

— Девушки, проходите. Варвара, давай первой свою шубу, и будем знакомы: это — тетя Софико, я — дядя Годард. Но, можно и просто…

— Дядя?

— Годард. Мы ж с твоим «дядей Ником» — ровесники. Впрочем, как и с двумя этими «тетями».

— Ох, сколько ровесников в одном доме. А где мой?

— На отведенной территории. И с утра весь в трудах.

— Умных? Тетя Катаржина сказала, что ваш мой ровесник — «умница».

— Да как тебе сказать, Варвара?

— Умных, Варенька. Говорящего ворона своего сначала выучил стишок один «умный» декламировать, а теперь переучивает. Зато Кети уже свободна… Дорогой?

— Угу. Пойдем знакомиться сначала с ней. А у тебя — чайник.

— Ой!..…….

— Ага… Ну что… А я тогда здесь пока… постою…

— Агата! Ты где?! По коридору прямо и направо!

— Иду-у!

И будто прошедших семи долгих лет совсем в моей жизни не было…

Да нет. Конечно, были они. Пронеслись мимо, оставив на память округлившиеся бедра у Софико и широкую трость ее мужу. Хотя Года старался передо мной не хромать. Но, Склочные болота в этих пролетевших годах тоже были. Как и два рожденных ребенка: высокий и вихрастый в отца, Славек и маленькая Кети с точно такими же, как у ее матери, глазами. Только оба они в данное время отсутствовали. И, судя по громкому «… не дурак, а чудак, Крош. Чу-дак чу-даком» из дальней комнаты слева, занимались переучиванием ворона уже вместе, считая Варвару.

— А она — смышленая, ваша с Ником Варенька. И взгляд, у нее, как у взрослой.

— Ну, так, «не ребенок», — провела я пальцем по фарфоровому краю чашки.

— Не ребенок, — с расстановкой повторил за мной Года. — Я там был. Еще во время службы в Прокурате, — и глянул на свою жену, сидящую рядом за столом. — Правда, в центральных землях… Шальные места… Агата?

— Да?

— Можно профессиональный вопрос?

— Спрашивай, — отодвинула я недопитый чай.

— Свечение у нее… специфическое.

— Демоническое, Года.

— Что? — вскинули на меня оба глаза.

— Мать Варвары — маг земли, а отец — инкуб. Отсюда в нем и сиреневые «переливы».

Софико недоуменно сощурилась:

— Инкуб, это ведь…

— Ага. Демон и есть. А Варвара — «темная полукровка». Как и я сама.

— Ну, этим у нас никого не удивишь. Здесь весь вопрос в «специалитете». Вы с Ником его уже выяснили? — заинтересованно уточнил Года.

— Выясняем. Ник пока очень занят на службе, а я, в меру своих сил… В общем, есть некоторые соображения, — и глянула на него.

— Говори, — подался вперед мужчина.

— Инкуб ведь обычно награждает своих потомков «супер инджениум», сверхспособностями в определенной среде. В довесок к таланту в темной магии. Я, после того, как активировала заклятье, наблюдала за Варей и, ты знаешь, кое-что заметила: скорее всего, инкуб одарил ее «фортунатос».

— Извините, что вмешиваюсь, но: что это?

— «Везение», любимая, — чесанул бровь Года. — Один из видов «инджениум». Там их несколько может быть. А здесь, значит… Ты думаешь…

— Ага. И чем дольше, тем больше убеждаюсь. Пока проявляется лишь на первичном уровне: элементарное угадывание, но, если его со знанием развивать…

— Из Варвары выйдет первоклассный специалист, — продолжил он мою мысль. — Кстати, торт она «угадала» наш самый любимый… Что же касается второго, то здесь…

— Извините меня еще раз.

— Что, Софико?

— Я про «талант в темной магии».

— А-а, — уныло скривилась я. — Это — сложно. И очень опасно.

— В каком смысле?

— Понимаешь, есть такое понятие в психологии…

— О-о, — откинулась Софико на стуле. — Если вы перешли со своей магии на психологию, то я здесь — специалист не хуже. Потому что мать двоих детей. И, знаете, что думаю, господа маги? Весь вопрос в воспитании и личном примере. А дурной наследственностью, как ты сказал, дорогой «у нас никого не удивишь». Это, если вы — про психологию.

— Ну, да, — удивленно хмыкнула я. — В вопросе воспитания я, честно говоря, совсем не подкована… И есть еще проблема… — уф-ф. А вот теперь переходим к основной части нашего визита. — Контроль за переправленными через стену.

Года, отвернув в сторону взгляд, кивнул. Еще бы.

— Чей контроль? Государственный?

— Да, Софико. Ведет их учет Прокурат. Он же следит за тем, чтоб не высовывались по жизни. А с таким «диагнозом», как у Варвары, ей вообще придется сидеть как мышке за печкой от начала и до самого конца.

— И что ее ждет? — хлопнула та ресницами.

— «Карьера» сельской травницы, в лучшем случае.

— О-о.

— Ага. Но, выход здесь есть. У нас, действительно, полукровок всех мастей — не сосчитать. Не даром под «переливы» свечений в учебном корпусе Прокурата целый специалитет отведен, но, к ним отношение другое. Непредвзятое. Не как к тем, кто «родом» из Грязных земель.

— И в чем же здесь выход?

— Он — единственный, Софико.

— Найти отца Варвары, — покачал головой Года. — Агата, а ты уверена, что он до сих пор на поверхности?

— Уверена, Года. И у меня нет цели его найти. Я пока лишь хочу подтвердить или опровергнуть одну свою теорию.

— Какую?

— А вот это, к сожалению — профессиональная тайна двух о-очень уважаемых в стране контор.

— К одной из которых относимся и мы с тобой, — прищурился догадливо Года.

— Так точно, — оскалилась в ответ я.

— Дорогой, о чем вы? — встряла недоуменно Софико.

— Агата, подобные данные — не в моей компетенции.

— Но, ты же занимаешься госстатистикой? А вся информация хранится в одном общем архиве Главной канцелярии.

— Ну да. Только уровни допуска к ней у всех разные.

— Агата, о чем вы?

— Даже у заведующего отделом? Года, данные о нем обязательно должны там быть. Я уверена: случаев подобного «сотрудничества» — раз-два и расчет окончен. А мне очень надо.

— Только лишь для «теории»?

— Ага.

— Да в конце концов, мне из вас двоих кто-нибудь что-нибудь объяснит?

— О-ох… Любимая, Агата просит ей помочь найти сведения об отце Варвары.

— Да? — удовлетворенно выдохнула Софико.

— Так точно, — в подтверждение кивнула я.

— О-о…….. Дорогой, надо помочь Агате.

— Не смотря на то, что я при этом противозаконно влезу в секретную базу?

— И Варе, дорогой.

— Но, любимая?

— Годард?..

— Ла-дно… Но, за успешный результат не ручаюсь.

— Уф-ф… Спасибо вам. В любом случае, спасибо.

И за надежду на него и за наглядный урок «воспитания». Причем, не только детей.

Два дня спустя я тихо сидела на безлюдном ветреном берегу Моря радуг. Сидела на облезлой скамейке и смотрела в серо-сиреневые шумящие просторы. Где-то за спиной на веранде, спрятанной в пожухлой листве сада, чадил самовар. Он, как символ нашего фамильного гнезда перетащился и в местный каменный домик. А прямо напротив по берегу бродила Варвара. Уже долго бродила. В поисках красивых камушков. За три дня их коллекция разрослась до пары дюжин и грозила составить конкуренцию цветочным горшкам. Три дня у тихого сиреневого моря. В таком же тихом зимнем Тайриле с полупустыми магазинчиками и кофейнями, где самым популярным заказом был сейчас чай с молоком вприкуску с горячей маковой булочкой… Три дня ти-ши-ны… Уф-ф…