«Мы с тобой из разных миров...» (СИ)

Милоса некоторое время держала голову воина, дух которого поспешил покинуть огромное тело, а затем, брезгливо сморщившись, оттолкнула тушу от себя. Тело викинга с глухим звуком ударилось о землю, подняв небольшое облачко чёрной пыли.

В адрес воительницы тут же полетели оскорбления и проклятия, однако девушка лишь в очередной раз улыбнулась и повернулась к амазонкам.

― Пленников на корабли. Деревню сжечь дотла, ― не произнося более ни слова, всадница Лунного Духа поспешила к своему дракону и, взобравшись на его спину, взмыла в небо.

Эния, стоявшая рядом со смуглым мальчуганом, в глазах которого застыл ужас, смотрела вслед своей подруги с беспокойством и укором. Милоса, сколько сама советница её помнила, никогда не отличалась подобной жестокостью. Даже к викингам, которых люто ненавидела её мать, королева Амарис.

Конечно, дозорная не была дурой и понимала, что именно та трагедия, произошедшая с всадницей Лунного Духа два года назад, сломала её. Но Эния и подумать не могла, что некогда добродушная и справедливая принцесса превратится в жестокую и беспринципную королеву.

Разочарованно покачав головой, Эния повернулась к пленникам ― связанным женщинам и детям. Невольно взор амазонки упал на смуглокожего мальчишку, который продолжал неотрывно смотреть на убитого отца. На лице юнца не было ни единой эмоции ― ни скорби, ни злости, ни ужаса, ― однако детские глаза говорили гораздо красноречивей громких слов и уродливых гримас: на них застыли слёзы. Слёзы боли.

Амазонка, сильнее сжав рукоять своего верного лука, отбросила в сторону жалость и сострадание и, схватив мальчишку за плечо, подняла его на ноги.

― Топай вперёд, ― всадница толкнула младшего Эрета в спину и проследовала за ним. Когда оба оказались у тела Льётольва, мальчик за­мед­лил шаг и роб­ко посмотрел в его сторону: израненный отец лежал в неестественной позе, из свободного бока торчала чёрная, словно смоль, стрела, а приоткрытые остекленевшие глаза смотрели куда-то перед собой.

На мгновение в душе юного викинга проснулось желание броситься к мужчине, лечь с ним рядом, закрыть глаза и больше никогда их не открывать. Но маленький Волк быстро заглушил в себе этот порыв ― отец не простил бы его за такую позорную слабость. Льётольв всегда говорил, что оплакивать умерших ― неуважение к ним самим и тому, ради чего они отправились в мир иной.

― Вперёд, ― рыжеволосая амазонка в очередной раз толкнула мальчика в спину и кивнула головой в сторону юркого военного корабля с чёрными парусами, куда на погибель вели его самого и его братьев…

˜”°•. இ .•°”˜

В Туманной Заводи, центре работорговли Предполярных Земель, стояла привычно скверная погода: тяжёлые тучи заволокли всё небо и каждую минуту норовили излиться очередным проливным дождём, холодный ветер, который здесь был частым гостем, пронизывал до костей и вояк, облачённых в добротный доспех, и их господ, закутанных в меха, и рабов, одетых в рваное тряпьё.

Однако, даже не смотря на холод и противную морось, от которой делалось ещё хуже, на рынке было полно народу ― каждый желал купить себе сильного раба, послушную служанку или терпеливую наложницу.

Над рынком то и дело проносились громкие звуки ругани, споров, спокойных разговоров и смеха. Где-то слышался свист кнута и лязг металла, болезненные крики и тихий женский или детский плач ещё пару дней назад свободных жителей какого-нибудь острова.

Младший Эрет, закованный в цепи, стоял босыми ногами на влажных от недавно прошедшего дождя досках. Юное тело пробирала крупная дрожь, а в глазах застыли ненависть и боль ― единственные чувства, на которые теперь была способна детская душа.

Мальчишка опустил взгляд вниз: его взору предстала картина, к которой он успел привыкнуть за последнюю неделю ― прогнившие от постоянных дождей доски какого-то помоста, на котором держали рабов. Юный викинг бросил взгляд в сторону, в бессмысленной надежде обнаружить где-нибудь своих братьев или неродную мать. Однако их уже несколько дней не было на этом острове ― женщину и одного из мальчиков забрали ещё в первый день, а остальных двоих сыновей Льётольва купили пару дней назад.

Из всей семьи вождя Чёрных Волков лишь Эрет всё ещё находился в Туманной Заводи. Безусловно, многие конунги, да и просто зажиточные люди обращали внимание на крепкого мальчика с диковинной внешностью. Чего греха таить, даже юные особы женского пола заглядывались на рослого кареглазого юнца, прося богатых отцов приобрести им такой диковинный и… дорогой подарок. Однако все мысли о покупке тут же отметались, стоило заглянуть в детские глаза, в которых давно не осталось ребяческих эмоций.

«Глаза языческого дьявола… непокорным будет…» ― единственная фраза, которую бросали спешащие уйти конунги.

Так продолжалось много дней к ряду, пока однажды к острову не причалил странного вида корабль: массивное судно о белых парусах с изображёнными на них странными чёрными символами. Но большее удивление вызывал не диковинный драккар, а его капитан.

Под поражённые взгляды обитателей крошечного острова с корабля сошёл огромный мужчина: его чёрные волосы были сплетены в странные косы, лицо покрыто глубокими шрамами, а сам он был закутан в драконьи шкуры и меха диких зверей. В единственной руке викинг держал металлическое копьё.

Вальяжно прохаживаясь по прогнившим доскам просторной пристани, мужчина направился в сторону знакомого работорговца, который должен был отобрать ему лучших юнцов на продажу.

― Приветствую тебя, старый друг, ― мужчина скользко улыбнулся и наигранно учтиво поклонился известному в своих краях драконьему покорителю. ― Товар, как ты и просил. ― Тощий мужчина с засаленными волосами указал в сторону двух десятков мальчиков, которые были скованы цепями.

Черноволосый викинг ничего не ответил, лишь, брезгливо сморщив нос, подошёл к, казалось, до смерти напуганным юнцам, которые разве что не жались друг к другу от страха. Мужчина с презрением осмотрел мальчуганов, которых буквально неделю назад оторвали от отцов и матерей, а затем перевёл свой взор на стоящего отдельно ото всех черноволосого рослого мальчика, который даже не считал нужным смотреть в сторону уродливого викинга.

Драго, именно так звали таинственного незнакомца, вплотную подошёл к мальчику, заслоняя собой море, видом которого наслаждался Эрет. Юнец удостоил викинга коротким гневным взглядом, а после отвернулся от него. Мальчик прекрасно знал, что за это его могут наказать, однако ему было всё равно: маленький Волк с интересом рассматривал белоснежную чайку, что умостилась на одном из деревянных возвышений.

Драконоборец окинул мальчика оценивающим взглядом, а после, усмехнувшись, повернулся к работорговцу. Указав копьём на юнца, викинг отвязал небольшой кошель, доверху заполненный серебром, и швырнул его скользкому мужчине, что нетерпеливо потирал руки, ожидая хорошей наживы. Сам же Драго молча направился обратно к кораблю. Словив кошель с монетами, торговец указал на Волка и кивнул своим стражникам, чтобы те поскорее отвязали его и отвели на драккар.

˜”°•. இ .•°”˜

Стоя на корме странного корабля, Эрет наблюдал за удаляющимся островом Туманной Заводи. Мальчик не знал, кто его новый хозяин, чем занимается и куда его везёт… но он отчётливо понимал, что ничем хорошим это знакомство не закончится. Однако то, что этот страшный викинг не приказал заковать его и остальных ребят в цепи, было весьма странным… Хотя, возможно, этот чужеземец прекрасно понимал, что бежать им всё равно некуда… разве что к морским драконам.

Маленький Волк бросил последний взгляд на ставший ненавистным остров и поспешил отойти к левому борту, чтобы иметь возможность наблюдать за пока ещё спокойным морем. Не прошло и нескольких минут, как Эрет услышал позади себя тяжёлые шаги. Он предполагал, кому они принадлежат, но поворачиваться лицом к своему господину он не собирался.

― Хм… любишь море? Это хорошо, ― голос оказался отвратительным: грубым, хриплым и насквозь пропитанным иноземным наречием. ― Теперь ты каждый день будешь зреть этот вид. ― Мужчина указал копьём на пустой горизонт, а спустя несколько мгновений бросил на мальчишеские плечи тёплый плащ. ― Больных я выкидываю за борт. Так что нечего здесь стоять и полипы свои морозить. ― После этих слов мужчина резко развернулся и зашагал прочь к носу корабля.