«Мы с тобой из разных миров...» (СИ)

Теперь, спустя три сотни лет существования, небольшое племя оказалось на грани уничтожения. Виной всему ― амазонки, с которыми Волкам приходилось соседствовать. Военных конфликтов с береговым народом и раньше не удавалось избегать, однако ещё какие-то два года назад всё ограничивалось лишь небольшими стычками, да и те происходили на территории Темискиры.

Но сейчас, когда к власти пришла овдовевшая и осиротевшая королева Милоса, всё в одночасье изменилось: от прежней амазонской терпимости не осталось и следа, а молодая правительница, ослеплённая жаждой мести, стянула к границам добрую часть флота и драконьей армии.

Эрет, которого викинги за глаза называли Льётольв* за его излишне жестокий характер, стоял на смотровой башне городской стены и с напускным спокойствием наблюдал за чернопарусными кораблями, над которыми кружили разномастные крылатые рептилии с всадниками на спинах.

Закалённый в битвах вояка смотрел на горизонт уверенным и холодным взглядом, однако в душе он прекрасно понимал, что эта битва уже проиграна: биться с армией амазонок ― это то же самое, что идти на Ужасное Чудовище с голыми руками. Верная погибель.

― Пап, ― позади раздался детский, но довольно уверенный и громкий голос. Викинг тут же обернулся и увидел перед собой крепкого для своих лет мальчишку, сжимающего в руках меч.

― Ты что здесь позабыл? ― Льётольв в один широкий шаг покрыл разделяющее их с юнцом расстояние и навис над ним. ― Ты должен быть с матерью и своими братьями. Пошёл к ним. Живо! ― мужчина старался говорить как можно более грубо ― он не считал нужным приучать детей и жену к ласке. В мире, в котором они живут, нет места нежным чувствам.

Однако черноволосый мальчуган и не собирался уходить. Он лишь сильнее сжал рукоять клинка и выше поднял голову, показывая строгому родителю, что слушаться его не собирается. Злобный взгляд карих глаз мальчишки столкнулся с холодным отцовским взором, в котором буквально через мгновение сверкнули насмешливые огоньки.

Льётольв, к переменам в настроении которого невозможно было привыкнуть, отбросил свою напускную злость на задний план и потрепал мальчишку по голове. Сейчас во взгляде викинга читалась гордость. Гордость за этого юнца, что смеет в свои-то десять лет перечить не просто взрослому вояке и своему отцу, а, ни много ни мало, вождю племени!

― С характером юнец у тебя растёт, ― добродушный смех одного из воинов привлёк внимание викинга, который впервые за последние дни позволил себе улыбнуться.

― Ещё с каким, ― Льётольв снова перевёл глаза на мальчишку, которого он назвал в свою честь.

Малец мало чем отличался от своих братьев. Единственное, что в нём было совершенно другим ― темперамент. Прочие отпрыски вождя были физически сильными, невероятно ловкими и умными, но характером попорчены: все в мать ― такие же мягкотелые и вялые. Зато Эрет, которым мужчина так гордился и которого любил больше остальных сыновей, рос уверенным в себе мальчишкой, пробивным и смелым. Именно таким Льётольв видел свою замену на посту вождя. Однако…

Однако юнец был всего лишь незаконнорожденным ребёнком ― сыном какой-то рабыни с юга, которая одиннадцать лет назад вошла в дом Эрета. Смуглая кареглазая дева с дерзким характером сразу приглянулась Льётольву.

«От характерной бабы рожаются характерные дети» ― именно эту фразу произнёс мужчина, когда впервые увидел черноволосую девушку: на рабовладельческом рынке хрупкая девица буквально вцепилась в викинга, который проходил мимо, осматривая остальной товар.

― Эрет, ― мужчина опустился на колени перед сыном и взял того за плечи. ― Ты должен пойти обратно к матери и братьям. ― Мальчишка отрицательно покачал головой. ― Кто-то же их должен защищать. ― Льётольв потрепал мальчика по голове и встал с коленей. ― Отправляйся назад… ― голос мужчины стал непривычно ласковым и тихим. ― Там от тебя толку будет больше. ― Слегка подтолкнув мальчика к выходу со смотровой башни, викинг повернулся обратно к океану.

Эрет же некоторое время смотрел на спину отца, который был сегодня слишком задумчивым и добрым, а затем, крепко держа в руках меч, отправился к каменной лестнице, что вела к выходу с городской стены.

˜”°•. இ .•°”˜

Густой едкий дым расстилался над окроплённой кровью каменистой землёй. Некогда чистый и свежий воздух теперь был наполнен тяжёлыми запахами гари, крови и палёной плоти. Над уничтоженным за час селением всё чаще стали пролетать звуки тихих болезненных стонов, женского плача, хруста костей и громкой ругани.

― Да заткнись уже! ― рыжеволосая амазонка, облачённая в зелёную амуницию, со всего размаха ударила по лицу стоящего перед ней на коленях вождя племени. Девушка с презрением смотрела на викинга, который буквально месяц назад стоял на земле северянок с мечом в руках. ― Милоса! ― всадница повернулась к темискирской королеве, которая вальяжно ходила меж связанных защитников острова. Воительница не сразу, но всё же повернула голову в сторону советницы и вопросительно уставилась на неё. ― Что нам с ними делать? Какие будут приказы?

Огенноволосая амазонка бросила короткий взгляд на дозорную и направилась в её сторону. Девушка, на лице которой не было ни единой эмоции, подошла к воительнице и остановилась напротив другой группы пленников. Милоса устало посмотрела на раненого в бою конунга, а затем оценивающе оглядела остальных. Взгляд голубых глаз остановился на мальчишке, что сидел рядом с беловолосой женщиной, облачённой в богатые одежды.

― Диковинный мальчик, ― всадница Лунного Духа сделала несколько шагов в его сторону и улыбнулась одними лишь глазами. Смуглая кожа и карий цвет глаз резко выделяли его на фоне остальных жителей небольшого селения.

― Наверняка сын какой-нибудь рабыни с юга, ― Эния, не отходившая от королевы ни на шаг, оценивающе оглядела мальчика и про себя отметила, что находит его довольно необычным и даже красивым…

Милоса опустилась на одно колено рядом с юнцом и заглянула в его глаза, в которых читалась нескрываемая ненависть.

― Такой маленький, а уже такой злой, ― амазонка добродушно улыбнулась и, поднявшись с колен, повернулась к Энии. ― Мужчин убить. Женщин и детей ― в клетки и продать работорговцам.

― Женщин? ― дозорная, казалось, была немало удивлена решением Милосы.

― Мы убьём их мужей. Ты думаешь, эти варварские бабы смогут сжить бок о бок с нами после этого? ― воительница скептически взглянула на подругу, а после продолжила: ― А скандинавские девочки злопамятны. Так что от них тоже лучше избавиться. Выполняй.

Милоса, отдав указания, ещё раз посмотрела в сторону вождя. Усмехнувшись, северянка вытащила из поясного колчана чернёную стрелу. Положив её на тетиву, амазонка, почти не прицеливаясь, выстрелила: снаряд со свистом рассёк смердящий воздух и с глухим звуком вошёл в человеческую плоть.

Позади амазонки тут же раздался женский крик, пропитанный ужасом. Воительница ещё раз усмехнулась и сделала несколько шагов в сторону раненного конунга. Оказавшись рядом с мужчиной, амазонка схватила его за нестриженные волосы и, резко наклонив его голову назад, заставила посмотреть на себя. В глазах мужчины всадница увидела лютую ненависть… ненависть к себе и всему роду амазонскому.

― Будь ты проклята, темискирская тварь, ― викинг гневно сверкнул глазами и дёрнулся, пытаясь высвободиться из крепкой женской хватки.

― Всегда одни и те же слова… ― воительница тепло улыбнулась и провела тонкими пальцами по испачканному в пыли и саже лицу воина, от чего тот недовольно поморщился. Одна рука девушки остановилась под подбородком мужчины, а вторая легла на затылок. ― В бою я обычно использую меч… ― амазонка коротко пожала плечами и довольно мило улыбнулась. ― Но больше мне нравится знаешь что? ― северянка нежно погладила Волка по жёстким волосам и продолжила: ― Больше мне нравится добивать врагов голыми руками и… слышать хруст ломающихся костей… ― в тот же момент всадница, не ослабляя хватки, резко развернула корпус в сторону, сворачивая, таким образом, шею викингу.