Уроборос (СИ)

Я же не могу оторвать взгляд от девочки на ковре, такой хрупкой, беззащитной. Моя собственная слабость, невозможность помочь, приводит в отчаяние. Но тот ужас, что я испытываю, невозможно побороть. Боль растекается по телу, заставляя меня мешком сползти на пол.

― Ты думаешь, Добрый волшебник придет и спасет тебя? Их не существует, есть только маги и они дети демонов, такие же мерзкие твари, как и ты!»

― О, милостивая Лилит! Дыши Магнолия, умоляю, дыши! ― в сознание, оглушенное чужой болью и страхом, врывается напуганный голос отца. ― Девочка моя!

Я делаю судорожный вдох, воздух колючим комом прокатывается по горлу, боль в груди жжет, но я продолжаю жадно хватать воздух. Мир вокруг медленно выплывает из пелены темноты. Я дома, я с силой сжимаю предплечья отца, вглядываясь в его бледное лицо, и резко поддаюсь вперёд, обнимая со всей силой, на которую способна. Я цепляюсь за него, как за единственный в своей жизни якорь, спасательный круг. Мне кажется, если я его сейчас отпущу, то снова провалюсь в видения, тот страх и ужас утащит меня обратно.

― Папа, папочка! ― шепчу я, сминая пальцами его рубашку на спине. ― Прости меня, прости, прости.

Он с силой отдирает меня от себя, заглядывает в мои глаза и его зрачки расширяются, жёлтый медленно растекается по радужке. Я ощущаю, как магия отца окутывает меня, заставляя, расслабится, успокоится, она могущественной рукой отмела страх. Мир сузился до его глаз, руки соскользнули с предплечий отца. Я осела, облокачиваясь на спинку дивана, глубоко дыша.

― Что это только было? ― голос Алека раздается над головой, я лениво откинула голову назад, он сидел у меня за спиной, нащупав его руку у себя на талии, прикрыла глаза.

― Чего-то подобного следовало ожидать, ― отец встаёт с дивана, ― она ещё слишком юна, чтобы спокойно переживать подобные потрясения.

― Я в порядке, ― взглянув на отца, поймала его обеспокоенный взгляд, ― но я никуда не поеду!

― Как пожелаешь, ― кивнул отец, ― но хоть предупреждай, если не будешь ночевать дома, я ведь беспокоюсь! А теперь, воркуйте голубки!

Мои щеки тут же вспыхнули, я прижала ладони, к лицу прожигая взглядом удаляющуюся спину отца. Алек демонстративно прокашлялся, я тут же дернулась, пытаясь отстраниться, но Охотник удержал меня, кладя подбородок мне на макушку. От нежности защемило в груди, тепло разлилось по телу, заставляя меня зажмуриться. Охотник же обнял меня второй рукой, соединяя свои пальцы в замок у меня на животе.

― И сколько тебе лет? ― спросил Алек.

― В январе будет девятнадцать, ― ответила я, открыв глаза, ― сколько тебе? Ты старше меня?

― Двадцать один, ― ответил Охотник.

Я все же выбралась из объятий парня, чтоб взглянуть ему в лицо. Он тут же чуть улыбнулся, внимательно смотря на меня. Встав с дивана, протянула парню руку, и когда он сжал мою ладонь, я потянула его к выходу. На мне все ещё была куртка Рафаэля, Алек молча остановился, подкатил рукава, застегнул молнию под самый подбородок и удовлетворённо кивнув сам себе, повел меня к выходу.

Когда мы вышли на улицу, вела уже я. Мы шли по улицам, разговаривая о всяких глупостях, разговаривать с ним вообще было легко. Хотя он больше слушал, но всегда вставлял меткие и насмешливые комментарии. Я рассказывала ему о себе, об интересах и увлечениях. Я узнала что Алеку, не смотря на его суровый вид, нравится поэзия. Классическая музыка. Он любит черный кофе, старые черно-белые фильмы.

Когда мы проходили мимо небольшого кафе, Алек потянул меня туда. Я попыталась упрямиться, ведь телефон и кошелёк так и остались у Рафаэля в отеле Дюморт. Охотник просто проигнорировал мои протесты. Сев за дальний столик, под обеспокоенным взглядом примитивного, не смогла удержаться от улыбки. Мы, наверное, странно выглядим со стороны. Девушка в огромной кожаной куртке, явно для нее великоватой и парень весь в татуировках.

― У меня есть один вопрос, ― дождавшись, когда официант принявший заказ, отойдет, Алек обратился ко мне, ― Адамас ядовит для магов, раны после него невозможно вылечить только магией, но ты способна полностью исцеляться без зелья.

― Возможно, это из-за моей связи с Лиа-линиями, ― протянула я задумчиво, ― все маги накапливают магию, получая ее небольшими дозами от энергетических линий, чем больше скопление Лиа-линий рядом с магом, тем быстрее он восстанавливается. Я же с детства могла управлять энергией не только других магов, но и Лиа-линий, хотя когда черпаешь энергию оттуда на прямую, состояние такое, будто надышался угарным газом.

― То есть, ты можешь черпать магию бесконтрольно? ― нахмурился Алек.

― В теории да, но на практике все сложнее, ― я задумалась, пытаясь подобрать правильное сравнение, ― это как пустить по тонкому резиновому шлангу слишком большой напор воды, его просто разорвет. Энергия в Лиа-линиях нейтральная, не демоническая ни ангельская, маг, получая энергию, преобразует ее в демоническую, вы в ангельскую. Чем быстрее процесс преобразования, тем сильнее маг.

― Что именно влияет на преобразование, почему один быстрее, чем другой? ― Алек пододвинул ко мне латтэ.

― Все зависит от того, кем был отец мага, мой отец, так же как и я может управлять энергией, только ему это даётся намного тяжелее, чем мне, но он считается одним из самых могущественных магов из ныне живущих. Все маги, рождённые от Высших Демонов, умеют управлять энергией, чем могущественнее отец, тем сильнее его ребенок.

― А кто отец Магнуса? ― Алекс застучал пальцами по столу, но я поймала их и переплела со своими.

― Один из семи принцев Ада, правитель Эдома, Асмодеус, ― торжественно выдала я и улыбнулась, ― отец считает, что моим отцом был кто-то сильнее Асмодеуса. Вариантов в этом случае немного.

― Всего три варианта, включая самого Люцифера, ― удивлённо кивнул Алек, в какую-то секунду мне показалось, что Охотник просто встанет и уйдет, но он только сильнее сжала мои пальцы, ― и ты не знаешь кто именно?

― Предпочту быть в неведение и дальше, ― улыбнулась я, ― но тут есть и другие нюансы, обычно маг наращивает силу постепенно, поэтому считается, что чем старше маг, тем он сильнее, но с такими уникумами как я и отец все иначе, мы от рождения сильны, легче учиться, когда не располагаешь огромной силой. Я с лёгкостью могу открыть портал, но элементарная попытка просто, например, поднять взглядом книгу, приведет к двум вариантам: либо книгу просто разорвет, либо она превратится в смертоносный горящий снаряд. У меня ушло два года на то, чтобы научится кипятить воду магией, при этом, не растопив кастрюлю до состояния расплавленного металла. А порталы я научилась открывать за пару недель.

― И как ты справляешься? ― хмурится Алек.

― Благодаря ему! ― я приподняла руку и на запястье сверкнул браслет. ― Это что-то между накопителем и фильтром между мной и Лиа-линиями. В каждом кристалле определенного цвета свое заклинание. Например, черные маскирующие чары, фиолетовые порталы, зелёные исцеления.

― А жёлтые и красные? ― Алек пробежал по камням пальцами, изучая их. ― Для чего они?

― Жёлтые и красные это демоническая энергия, когда я использую энергию из камня, он тускнеет, но постепенно накапливает магию, обратно получая ее от меня. Слишком сложно?

― А бывают те, кто не может получать энергию от Лиа-линий? ― Алек опустил мою руку на стол, продолжая изучать взглядом браслет.

― Да, но они не способны к магии, их называют ифритами, ― кивнула я, начиная перебирать пальцы Алека, ― например, закусочная Таки охраняется ифритами. Они сильны физически, более быстрые и быстрее восстанавливаются от ран, чем примитивные.

― Ясно, ― кивнул Алек, перехватывая мои пальцы и сжимая их в ладони, ― щекотно.

― Прости, ― я улыбнулась парню и, высвободив руку, провела по руне на его запястье, ― что это за руна?

― Декстеритас, руна ловкости, ― ответил Алек, наблюдая за моими пальцами, я обвела руну по контуру, - Все руны, которые используют Охотники, записаны в Серую Книгу.