Телешоу «Научи меня любить» (СИ)

Можно было бы предположить, что они просто уезжают из Майбурга, вот только ближайший населенный пункт располагался в пятистах километров от города. Если бы один процент населения каждый день катался туда-сюда эти самые пятьсот километров, власти рано или поздно заметили бы это. Не говоря уже о том, что не стоило забывать и о синдроме Майбы, из-за которого жители города оставались привязанными к этому месту на всю жизнь.

На самом деле один процент населения города составляли беженцы, иностранцы и люди со странностями. Все об этом знали. Все об этом молчали. Зато бурно обсуждали некий тайный квартал города, в котором якобы и располагалось место проживания таинственного процента. Желтая пресса пестрила предположениями о подземном бункере, фантасты публиковали статьи про невидимые воздушные пластины.

На самом деле все они были чуточку правы, при этом ошибаясь во всем. Не было таинственных этажей. Отсутствовал и квартал, якобы замаскированный под свалку или старый завод, которые периодически брались искать самые любопытные и отчаянные.

Убежище однопроцентников оставалось практически на виду, но ни один уважающий себя житель города никогда бы не посмел даже предположить, что люди живут именно там. Почему? Так это же истинное самоубийство!

Местом, где таились однопроцентники, являлись Веердовые шахты, что располагались под восемью кварталами Старого города. Да, эти шахты до сих пор полыхали. Фиолетовым пламенем. Тем самым, что якобы убивало любого, кто к нему прикоснется. То самое, что прямо сейчас держал у себя в руке худенький мальчик лет тринадцати, играя с ним, будто с ватным шариком.

- Такой большой! – воскликнула девочка помладше, с восторгом разглядывая пламя, полыхающее на ладони у друга. – И как у тебя только получается?! – выдохнула она с завистью, протягивая руку к огоньку и тут же поглощая его.

Фиолетовый свет пробежал по ее венам, просвечивая руку почти насквозь, и вырвался из предплечья сквозь фиолетовую, святящуюся татуировку, которую можно было отыскать на теле каждого однопроцентника. Незамысловатый символ в виде шутовского колпака причислял носителя к особой группе людей, которые называли себя Поглотителями или, что в последнее время стало куда распространённое, Чароитами – в честь редкой горной породы фиолетового цвета.

Кот бросил мимолетный взгляд в сторону юных Поглотителей и продолжил свой путь по темному, пыльному тоннелю, который то и дело озаряли всполохи фиолетового пламени. Вслед за мужчиной следовали два черных гладкошерстных кота. Животных дети заинтересовали куда больше, чем их хозяина. Один из них даже приблизился к ребятам и в удобный момент сбил фиолетовое пламя с плеча девочки на землю. Дети завизжали, испугавшись за жизнь «милой зверушки», но быстро сообразили, что животному пламя не опасно. Обнюхав огонек, кошак в прямом смысле слова слизнул его с земли и был таков.

- Демо-он, не отс-с-ста-авай, – строго окликнул Кот, и черный зверь тут же рысцой побежал за хозяином. Чароитам же, впервые столкнувшимся с животным – представителем им подобных, только и оставалось, что восхищенно пялиться на удаляющегося кота, так нагло полакомившегося их пламенем.

Лидер кошек редко спускался в Веердовые шахты отчасти оттого, что они пробуждали в нем неприятные воспоминания, отчасти оттого, что хозяйничал здесь оливковый безумец. Не то чтобы Кот его боялся, скорее, относился к нему с вполне обоснованной неприязнью.

Темный извилистый тоннель вывел Кота в большое просторное помещение, в самой середине которого построили каменное возвышение. На нем размещался дурацкого вида трон, на котором восседало Его Шутовское Величество. Вокруг же размещались многочисленные лавочки, стулья, табуретки и кресла, на которых сидели однопроцентники в дни Шутовских выступлений. Сегодня же они пустовали. Чароиты разбрелись по тоннелям, оставив Шутовское Величество в гордом одиночестве.

- Какие люди в наших скромных шахтах! – воскликнул Шут, при этом не сдвинувшись с места и все так же вразвалочку сидя на безвкусной пародии на трон. В руках он вертел мегаминкс, то и дело машинально разбирая его, а затем так же ловко собирая обратно.

- Я при-иш-шел не прос-с-сто-о та-ак, – нахмурился Кот, не слишком обрадованный перспективой смотреть на Шута снизу вверх. Но из-за возвышения иначе общаться с шутником возможности не было.

- Конечно же, не просто, нет, – пожала фигура в хвостатом капюшоне плечами. – Конечно же, случилось что-то важное, да. Шут чувствует твой страх, – ухмыльнулся он.

- Не ране-е-ее чем полчас-с-са назад ко мне приходили журнали-ист и его оператор, – выговорил Кот, нахмурившись. – Они приблизили-ись к тебе-е слишшшко-ом близко!

- На что Шут и рассчитывал, – кивнула фигура, не отрывая взгляда от мегаминкса.

- Они найду-ут тебя раньше, чем ты думаешшшь! – возразил Кот.

- Они найдут Шута ровно тогда, когда ему будет это выгодно, – хмыкнул Шут, не выказывая и толики беспокойства.

- Я бы на твоем мес-с-сте…

Шут встрепенулся и вскинул на собеседника взгляд больших темных глаз. В тени капюшона они становились еле различимыми.

- Ты бы на месте Шута? – выдохнул он с неожиданной яростью. – Ты бы? На Моем Месте?! – выговорил он, медленно поднимаясь с трона и отбрасывая мегаминкс. – Тебе Никогда не быть на Моем месте. Ведь это Всего-лишь Ты, да, – выдохнул он, присаживаясь на корточки и не мигая взирая на Кота. Лидеру кошек тут же захотелось отпрянуть, но лишь гордость не позволила выказать тревоги, из-за чего пепелиец остался стоять на своем месте.

- Не преувели-ичива-ай свою значччимость, – вместо бегства нахмурился Кот, играя с Шутом в гляделки. – Ты уже переоценил свои способности в прошлый раз. Помнишь, чем все закончилось? – как бы между прочим напомнил Кот. Шут встрепенулся, резко поднялся на ноги и начал наворачивать круги по импровизированной сцене.

- В этот раз Шут не допустит ошибок, да, – уверенно заявил он чуть погодя. – Правда же, Ваара? Ты веришь в Шута? – ласково проговорил он, потрепав по холке химеру размером с большую собаку – красную гиену с желтыми выразительными глазами и большими орлиными крыльями, что росли прямо из ее лопаток.

Это Кот создал животное для Шута. Ее и еще парочку мутантов. По старой «дружбе».

- Видишь, она верит в Шута. Так почему же не веришь ты? – заметила фигура, вглядываясь в Кота.

- Потому что ты одержим и безумен, – выдохнул мужчина.

- Конечно, Шут одержим! Конечно же, он безумен! Ведь только сумасшедший фанатик решится спасать гнилое человечество.

- Ты меня что, преследуешь?! Еще шаг – и я обвиню тебя в сексуальном домогательстве! – пригрозил Стэм, меньше всего походя на жертву оного.

- Не смешно, – обиженно буркнул Эгон, которому не посчастливилось нагнать блондина у лестницы, ведущей на крышу. А он так старался идти медленней, чтобы повстречаться с Тараби не ранее, чем в будке Несравненного Мика. К сожалению, Стэм тоже не особенно торопился выполнять служебный долг.

- А я не шучу, – с серьезным лицом заверил Эгона Тараби. – Вот прям сейчас заору, что ты схватил меня за задницу.

- Сдалась мне твоя задница, – фыркнул лысый, поспешно поднимаясь на крышу от греха подальше от этого блондинистого зануды. Того и гляди, действительно устроит какую-нибудь бучу, а Эгону потом расхлебывай. Нет уж, одна лишь выходка с его матерью Йоту стоила многих нервов. Не хватало еще и в тюрьму загреметь из-за гадливого характера Тараби.

- А мать твоя уверена, что сдалась, – ехидно заметил Стэм, ухмыляясь.

- Да что ты говоришь… Как интересно, – фыркнул Йот, которому На Самом Деле было Совсем Не Интересно, что там надумала его мать. Она постоянно заваливала его самыми странными предложениями и предположениями и, наверняка, у себя в голове уже успела поженить любимого сына и даже придумать имя его первенцу.

- Ага, она уверена, что ты от меня без ума!

- Как жаль, что в этом не уверен я. Хотя нет, совсем не жаль, – продолжал шипеть Йот, не понимая, зачем Стэм вновь нарывается на скандал. Не до того же!