Попаданец для драконши (СИ)

- И нашла? - улыбнулась я.

- Да, всех кроме тебя, - с запоздалым ужасом заявила Ласла. - Тебя не было у Конкори. Я думала, что надо было просто подождать... но я прождала почти неделю и страшно перепугалась. Вот, приехала сюда чтобы удостовериться в том, что твоя подружка, Оди Лиа Гот, тебя не прячет. Прикрыли свой отъезд желанием оплатить до конца кредит... в общем-то Вадгард больше ничего Конкори не должен твоими стараниями. Но когда я приехала тебя здесь ну было. Где ты шатался все это время?

- Не поверишь, - сказал ей я с хитрой улыбкой. - Но давай все же сядем, долго рассказывать.

Ласла помогла мне добраться до большой, мягкой постели, усадила и внимательно выслушала рассказ и о побеге, и о путешествии с королем пиратов и об Эрике. Последнее ее совсем расстроило.

- Придурок, - закусив заусенец, сказала она. - Ругает Ганса за то, что он - торопыга, а сам... сам отдал все, чтобы решить проблему, на решение которой просто требовалось время. Времени у меня еще много, а вот друг был в то время всего один...

- Ну, зато маски я нигде не вижу, - улыбнулся ей я. - Во всем есть свои плюсы.

Ласла как-то странно смутилась и заявила:

- Да, я больше не страшная драконша. И... мда, бедный Эллиот.

- Что, ему пришлось отдуваться за все четыре года, что ты отказывала себе в любви? - хитро улыбнулся ей я.

- Что-то вроде того, - весело ответила королева.

От этих слов у меня сильно потеплело на душе.

- Ты рада? - спросил я у нее.

Королева тяжело вздохнула, глянула на мои костыли, валяющиеся на полу и покачала головой. Лицо ее сделалось грустным, глаза заблестели, губы - задрожали.

- Нет... - покачала головой она. - Вчера была... но сейчас... свет, Влад, почему же все так закончилось...

И, к моему удивлению, она вдруг закрыла лицо руками и... заплакала. Беззвучно, только шмыгая носом и трясясь всем телом.

Я опешил, не ожидая такой реакции от нее. Опешил, но тут же собрался и, обняв сестру, погладил ее по спине. В конце-то концов какая разница, что там со мной. Я могу худо-бедно ходить и мне больше совершенно нечем заняться. Приключения закончились и я стоял на пороге какой-то новой, совершенно иной жизни без зримой цели в конце, в окружении дорогих мне людей.

И мне это ощущение нравилось, мрак их всех забери! Такие перспективы!

И пусть мне светило до конца своих дней просидеть в инвалидном кресле, но... разве это не достойная плата за такую замечательную жизнь?

Эпилог

В храме Тьмы-птицы было темно, прохладно и как-то жутковато. Жрицы провели меня внутрь помещения, по форме напоминающего чуть усеченное снизу яйцо, и усадили в самый центр, прямо на пол. Когда мы вошли, впустив в помещение жару и яркий солнечный свет, то я к своему удивлению заметил на полу толстый слой пыли а на потолке - тенета паутины. Казалось, что сюда давно никто не заходил, хотя храм стоял открытым, его двери не запирались даже на ночь. Ну а что, красть в святилище было нечего - помещение оказалось совершенно пустым, а жрицы жили в отдельной постройке и заходили сюда только, как они сами выразились, в крайних случаях.

Оставив меня в центре напольной мозаики, изображавшей свернувшуюся в клубок словно кот птицу, девушки в черном ушли и плотно закрыли за собой дверь.

Удобно устроиться не получилось. Пол был прохладным, но приятным после жара горячего дня. Потому, не долго думая и не особо заботясь об одежде - отстирается, куда она денется - я лег, свернувшись комочком как мозаика-птица и, помявшись, заговорил.

- Ну... здравствуй, Тьма.

Тьма ответила мне молчание. Я замолчал и невольно прислушался.

Здесь, на Кете, молились только нескольким богам - Василиску, Сове, Виверне. С двумя же матерями птицами, которым, по легенде, снился этот мир и все, что в нем происходило, было принято разговаривать. Этим я и пытался заняться, но по первому разу вытянуть из себя разговор с незримым и, возможно, даже не слушающим тебя собеседником оказалось не легкой задачкой. Впрочем, раз был все же второй.

- Вчера я приходил поговорить с твоей сестрой, - сказал я, закрыв глаза. - Надеюсь, это ничего, что я - чужак? Просто... я уже достаточно долго здесь прожил. А вы, местные боги, не то что наш. Наш-то давно нас, кажется, бросил и не показывается. Мы даже не знаем точно, был ли он или не было его...

Понимая, что отвлекся, я с тяжелым вздохом лег на спину, раскинув руки. Надо было начинать говорить то, что положено... но меня почему-то несло совсем в другую сторону.

- Знаешь, я до сих пор не могу выбить из головы глупую мысль о том, что пришел поклоняться дьяволу, - фыркнул я. - Никак у меня в голове не может уложиться тот факт, что ты - нечто другое, Темная Птица. Мне сказали, что я должен рассказывать твоей светлой сестре о том, какие плохие вещи я сделал, чтобы она меня простила. Тебе же я пришел рассказать о хороших своих делах, чтобы ты меня не забрала после смерти в свое царство. Но я маг... и, пожалуй, я не достанусь после смерти ни тьме, не свету. Однако я все равно хотел прийти и рассказать тебе что-нибудь хорошее...

Я закусил губу. Темнота будто сгустилась, от пыли щекотало в носу. Глаза отчего-то щипало...

- Вчера я много чего рассказал в храме твоей сестры... - продолжил я, и губы у меня задрожали. - Я... говорил, говорил и говорил обо всех своих грешках. Их так много накопилось за всю мою жизнь. А ночью я лежал и думал, что скажу здесь. И понял, что сказать-то мне нечего. Ну что я сделал хорошего на самом деле? Спас Ласлу? Но это сделал не я, а Эрик, я лишь шел по намеченному магом плану. Помог ученым? Но у меня не было на это ни денег, ни влияния, к тому же все организовали за меня. Избавился от синей птицы? Но у меня тогда и выбора другого не было. Про Арлейв я вообще молчу...

Закрыв глаза, я немного отдышался.

- Иногда мне кажется, что это не мы с Эриком облажались, а вы, боги, оставили мне проклятье в награду за мое себялюбие и самоуверенность. Ведь по сути, даже если я и делаю добрые дела, я делаю их с корыстным умыслом - чтобы меня любили окружающие. И они любят... за эти мелочи... или просто хорошо притворяются. Что ж... думаю, поделом мне.

Тьма не ответила, однако мне показалось, будто воздух стал гуще и начал давить на меня. Обманчивое чувство, самовнушение, нервы...

- Завтра я еду во Фрит. У нас будет совещание, соберутся все графы. Пусть такие собрания проходят каждый год, я в этот раз особенно волнуюсь. Мне... на самом деле не хочется оставлять здесь Каю одну. Вроде до родов остался еще месяц, но кто его знает. Вдруг она ошиблась, и срок уже подходит? Вдруг у меня родится ребенок до того, как я вернусь? Не знаю... мне сказали, что я могу попросить тебя, Тьма, о чем-нибудь. Ну что ж, пусть я этого не заслужил - я все равно попрошу. Пожалуйста, отвернись на время от меня и моей семьи. Или, если так нельзя - смотри только на меня, но не на Каю или Ласлу. Я бы с радостью снес шишки за них, только бы ребенок родился здоровым и дело, что замыслила Ласла, прошло успешно. Будет жаль, если Эллиот...

Меня прервал звук открывающийся двери - ко мне заглянула одна из жриц чтобы поинтересоваться, закончил ли я. Я улыбнулся и решил, что сказать мне больше нечего... впрочем, мне нечего было сказать еще до того, как я сюда вошел.

***

- Именем Ласлы сон Розалинды, правительницы Вадгарда, я снимаю обвинения со всех дезертиров войны пятилетней давности. Любые нападки в их сторону отныне будут приравниваться к обычному преступлению и караться соответственно книге законов. В честь этого знаменательного события я объявляю рыцарский турнир открытым! Да будет так!

Ласла - красивая, нарядная в своем ярко-красном платье, расшитом колосьями, с венцом на голове - закончила свою речь и вернулась на свое место. Трибуны, до которых короткую речь донесла магия, радостно взревели, на арене колизея началась суета - все готовились к первому из состязаний - скачкам.