Факультет защитной магии. Силуэт в сумерках (СИ)

собственными мыслями. Ход которых категорически не радовал, потому как неизбежно добирался до вполне неприятного вывода: притязания Декара не были моей самой главной жизненной трудностью на данный момент. Я всегда старалась строить свою жизнь разумно. И первая же настоящая крупная ошибка потянула за собой цепь событий, в результате которой я оказалась сейчас на чужой кровати, в чужой квартире, в компании мыслей о парне, о котором мне не стоило бы думать вообще никогда. Он был таким, именно таким, как я мечтала. Спокойным, уверенным в себе, надёжным, умным... красивым, чёрт его побери! И я хотела знать, как он ко мне относится. Только вот умом понимала, что как бы ни относился, это не имеет никакого значения. Положим, он мне нравится. Упрямая вещь факт, никуда не денешься. Можно обнаглеть и предположить, что я тоже ему нравлюсь. Не только как тело, которое можно... использовать раз-другой. Смело, конечно, даже самоуверенно, но для гипотетических рассуждений вполне допустимо. Итак, некая взаимная симпатия существует. Что дальше? А дальше, собственно, ничего. Кто он и кто я? Он аристократ, наследник титула и состояния. Я -- девочка без денег, связей и положения в обществе. Так что ничего серьёзного у нас быть попросту не может. Я это понимаю, он наверняка тоже, поди не дурак. И какой из всего этого напрашивается вывод? Интрижки, после которой он отряхнётся и пойдёт по жизни дальше, за ручку с какой-нибудь более подходящей ему особой, а я останусь с уничтоженной репутацией, мне не нужно. Это стоит уяснить для себя твёрдо, и именно из этого исходить в дальнейшем. Сейчас нам в некотором смысле по пути. Точнее, это мне по пути с Рейном, потому что своим путём я пока пойти не смогу. Попросту не справлюсь. Не умею я скрываться, не думала, что однажды придётся, не готовилась к такому. Но если всё закончится хорошо, мне останется только попросить о последнем одолжении: замолвить за меня слово в универе, чтобы за прогулы не отчислили. И идти дальше своей дорогой, как и шла. Ещё бы найти в себе на это силы! А ещё я чувствовала себя малолетней идиоткой. Потому что валялась на кровати без сна, когда нужно было отдыхать. И думала о парне, когда следовало бы -- о человеке, задавшемся целью заполучить меня, чтобы помучить и наверняка убить в итоге каким-нибудь ужасным способом. И о том, как этой незавидной участи избежать. * * * К счастью, магазин, куда меня притащил Костан, оказался огромным универмагом. Не пришлось обходить десяток разных, чтобы купить всё необходимое, в каждом выслушивая ценные указания от скучающих продавщиц. Бродя между бесконечными полками и вешалками, я пыталась сообразить, что мне сейчас нужнее всего. Толстовка, удобная и практичная, уютный тёплый свитер, несколько футболок, три комплекта нижнего белья, которые я успела выбрать, пока мой спутник отвлёкся на рассматривание группы весьма соблазнительно одетых манекенов. И что ещё? Джинсы. Обязательно джинсы. А потом ещё обувь. И рюкзак. -- Нравится? -- дёрнул меня за рукав Костан. Я посмотрела на то, чем он залюбовался. Украшенная кружевами пижамка пудрового цвета, состоящая из короткой маечки на бретельках и шортиков, была и впрямь хороша. Правда, вряд ли в ней будет особенно удобно спать, но подобные вещи не для сна обычно предназначаются. -- Красивая, -- согласилась я. -- Твой размер, -- ухмыльнулся Костан, подталкивая меня вперёд. Я перевела взгляд на красивую коробку, украшенную розовым бантом. Полюбовалась красотой дизайнерской тиснёной бумаги, поглядела на ценник и только плечами пожала. Красивая, но... не для меня. -- Тебе пойдёт. Ухмылка Костана стала ещё нахальнее. Он тоже шагнул к витрине, взглянул на ценник, повернулся и смерил меня задумчивым взглядом. Потом заглянул в корзинку с вещами, которую я держала в руках, и поморщился. -- Удобно, практично, скучно, -- констатировал он. -- Ты же молодая красивая девушка. Как ты можешь так одеваться? -- Как могу, так и одеваюсь, -- отрезала я, разворачиваясь и собираясь пойти куда и собиралась -- к отделу с джинсами. -- Так лови момент. Я остановилась как вкопанная. Потом медленно развернулась и тоже смерила Костана взглядом. Видимо, достаточно выразительным, потому что нахальная ухмылка на его физиономии быстро померкла. Если бы мы не были сейчас в универмаге, если бы вокруг нас не ходили, присматриваясь к товарам, люди, я бы ничего не стала говорить. Молча залепила бы ему пощёчину и молча пошла по своим делам. Но мы были в универмаге, пощёчину пришлось облечь в слова. -- Ты знаешь, как я влипла в эту историю? -- тихо спросила я, подходя чуть ближе, чтобы нас никто не услышал. Костан отрицательно качнул головой. -- Тогда объясню: меня преследует Декар. Лично меня. -- Что Декар может иметь против тебя? -- Против? -- с невесёлым смешком переспросила я. -- Против -- ничего, скорее уж за. Но это не твоё дело, полагаю. -- Как хочешь.К чему тогда рассказ? -- К тому, -- холодно ответила я, -- чтобы ты понял, кто я. Не... -- Это я уже понял, -- перебил меня Костан. -- Не такая, как вы, девушки, элегантно выражаетесь. Вот какая -- не пойму. Я чуть шевельнула плечами, чувствуя досаду. Он просто меня дразнил, грубо, пошловато, но не всерьёз. Или, может, проверял. Откуда мне знать, в чём заключаются его должностные обязанности? -- Так пижамку не будешь брать? -- Нет, -- уже спокойно отозвалась я, разворачиваясь и всё-таки направляясь к джинсам. -- Зря, -- довольно громко, так, что пара женщин заинтересованно на нас покосилась, заметил Костан. Я придушила в себе желание продемонстрировать ему неприличный жест. Он не обязан мне нравиться, лишь бы хорошо делал своё дело. Со мной та же история. С какой бы стати ему мне симпатизировать? Мало ли, в каких жизненных планах меня подозревает семья Рейна. И нет ничего удивительного, если Костану поручили помимо прочего присмотреться ко мне на всякий случай. Больше мы не разговаривали. Я спокойно покончила с выбором вещей, и мы покинули универмаг. Только уже в машине, пока ждали, когда какая-то девица закончит неловкие попытки припарковаться и освободит нам выезд, Костан неожиданно сказал: -- Ты извини, крошка. -- Ничего, -- пожала плечами я. -- Ерунда. -- Я больше так не буду, честное слово. -- Рада это слышать, -- чуть улыбнулась я в ответ. -- Но я действительно не понимаю, какая ты, -- вздохнул Костан, ловко вклиниваясь в поток машин. -- Обычная. Простая. -- Не так уж легко согласиться. Знаешь, вообще мы как-то неправильно свели с тобой знакомство. Может, когда всё закончится, дашь мне второй шанс? -- Ты ужасно храпишь, -- усмехнулась я, преувеличенно внимательно рассматривая свои новые тёплые перчатки. -- Вылечусь, если будет подходящий стимул. Так как? -- Посмотрим, -- неопределённо отозвалась я. Остаток пути мы молчали. Я сидела, опустив голову, делая вид, что задремала, и размышляла, почему дала именно такой ответ. Конечно, ничего такого в этом не было. В смысле, никаких обязательств. К тому же, нельзя исключать возможность того, что вне работы Костан нормальный парень. Не идеальный вариант, зато реальный. В отличие от Рейна. Вернулись мы тоже в тишину. Рейн сидел в кресле с ноутбуком и сосредоточенно читал. Пока Костан галантно относил на кухню увесистый пакет с продуктами, я подошла, облокотилась на мягкую спинку и посмотрела на экран. Разумеется, новости. -- Что пишут? -- вполголоса поинтересовалась я. -- Ничего хорошего, -- чуть поморщился Рейн, переключаясь на следующую вкладку. -- Ищут меня, ищут тебя. Отец твой жалостливые интервью раздаёт направо и налево, просит вернуть ему дорогую доченьку. -- Лицемер, -- фыркнула я. -- Узнаю своего папочку. Пять минут славы и десяток новых клиентов -- сплошная выгода. -- Всё настолько плохо? -- поинтересовался усевшийся в соседнее кресло Костан. -- Всё настолько обычно, -- отмахнулась я. -- Мне не привыкать. А интересное что-нибудь мелькало? -- Нет. И это даже странно. -- Почему? -- озадачилась я. -- Мало разных сплетен. Помнишь, сколько их было до того, как на меня повесили всех собак? А теперь все прямо слились в едином порыве изобличить негодяя, причём придерживаются одной и той же версии. Хотя мне думается, история о том, как я лично пошёл нанимать какого-то наркомана за тысячу злотых должна звучать смешно с точки зрения любого здравомыслящего человека. Я побарабанила пальцами по чуть шершавой обивке. Звучало это в самом деле смешно, теперь я это осознавала. Почему не осознала сразу? Потому что аристократов зарвавшихся ненавидела, твёрдо считая их способными на любое скотство. Многие их точно так же ненавидят, потому и не сомневаются. Многие, но ведь не все... -- Но вот что действительно не укладывается у меня в голове, -- продолжил Рейн, со стуком закрыв ноутбук, -- так это то, что все, решительно все верят, что я был настолько против брака с Амирой, что аж на убийство пошёл. И никто не спросит себя, зачем тогда мне было столько времени играть в открытую, демонстрируя наши уверенно двигающиеся к свадьбе отношения. -- Действительно, бред, -- пробормотала я, сообразив, что сама ещё ни разу не смотрела на эту историю под таким углом. Но меня ещё хоть как-то можно простить. Я была в шоке, в панике, вообщесоображала плохо, а уж критически осмыслить происходящее и подавно не могла. Но другие-то не потеряли лучшую подругу. Значит, по идее, должны были оценивать факты более трезво. Но почему-то ничего подобного не наблюдалось. -- Не понимаю, -- протянул Костан, -- почему шеф не пытается на это повлиять. -- Шутишь? -- усмехнулся Рейн. -- Это сейчас будет всё равно что воды в кипящее масло плеснуть. Никто всерьёз не воспримет, только добавится истерики по поводу купленной прессы, за деньги обеляющей любого последнего негодяя. -- Она и так явно купленная, -- проворчала я. -- Однозначно, -- согласился Рейн. -- Интересно только, кем. Уж точно не Декаром. -- Откуда такая уверенность? -- Декар по факту, конечно, аристократ, младший сын барона и всё такое, -- вместо Рейна ответил мне Костан. -- Но по сути он банальный бандит. Манипуляции общественным мнением не его конёк. Выпрямившись, я посмотрела на кухонный стол, где теперь красиво расположились рядком кусок мяса, три пакета с овощами и бутылка красного вина. Желудок на это зрелище отреагировал радостным бурчанием, напоминая, что давно уже ждёт чего-нибудь посущественней и поприличней вчерашних сомнительных котлет. -- Не думаю, что людей, влиятельных настолько, чтобы суметь организовать подобную травлю, уж очень много, -- позволила себе заметить я, уже засучивая рукава, чтобы приступить к готовке. -- Их мало, -- хмыкнул Рейн. -- Но они настолько влиятельны, что подозревать их просто страшно. Там даже и доказательства могут не помочь. Услышав это, я невольно насторожилась, но потом решила не зацикливаться сейчас на мрачных мыслях. Без того приходилось несладко, нужно было хоть надеяться на возможность хорошего конца у всей этой истории. -- Пообедаем и уедем отсюда, -- объявил Рейн, когда я уже устроилась чистить картошку. -- Куда? -- опередил меня с вопросом Костан. -- Есть у одного давнего отцовского друга загородная недвижимость. Такая уклончивость ответа меня несколько удивила. Сначала Рейн сказал, что доверяет Костану. Теперь не говорит ему, где собирается прятаться. Как одно согласуется с другим? Неужели разбор свежей прессы навёл ещё на какие-то подозрения? -- Не проверят? -- въедливо уточнил Костан. -- Вряд ли. Друг слишком давний. -- Тогда я за машиной. -- Не нужно, -- спокойно ответил Рейн. -- Машина уже здесь. Я напряглась, вслушиваясь в этот диалог, и тут же чуть не порезала себе палец. Неприятная складывалась ситуация, даже страшно было себе представлять, во что она может вылиться. -- Не доверяешь? -- с нажимом проговорил Костан. -- Доверяю. Но сейчас тебе самому лучше убраться из города. -- Думаешь, Альфи настучит? -- Уверен, что уже настучал, -- всё так же спокойно поправил Рейн. -- И на всякий случай лучше тебе не знать, где я. Случайная встреча в клубе это одно. Укрывательство преступника -- совсем другое. Я не удержалась от вздоха облегчения, вылавливая из пакета следующую картофелину. Выходит, зря перепугалась. Но ведь это в самом деле ужасно: подозревать в предательстве каждого, даже самых близких друзей. Так вообще нельзя жить, проще сразу застрелиться и не мучиться. Пока я возилась с готовкой, парни молчали. Рейн, кажется, вообще задремал прямо в кресле. Костан сидел на диване с телефоном, но, судя по звукам, просто увлёкся какой-то игрушкой. Мне тоже не хотелось заводить никаких разговоров. Отправив гусятницу в духовку доходить до кондиции, я разобрала новые вещи, поотстригала оставшиеся ярлычки и уложила всё в рюкзак. Больше заняться было нечем, разве что пойти полежать немного. Уже в кровати мелькнула мысль почитать что-нибудь по учёбе. Забывшись, я, не открывая глаз, протянула руку и пошарила по тумбочке. Под пальцы подвернулся только стеклянный подсвечник, напомнив, что я не у себя в общаге, да и телефон мой остался в доме Марты. А с дешёвой одноразовой звонилки не почитаешь. И даже поиграть не во что. Оставалось только спать. Разбудил меня Рейн. Мягко встряхнул за плечо, убрал с лица растрепавшиеся волосы. Протирая глаза, я не удержалась от улыбки. Было в этом коротком моменте что-то удивительно тёплое, что не хотелось разрушать. Тишина, полумрак, вкусный запах тушёного мяса, просачивающийся с кухни. И ничего кроме. -- Так я один всё ем? -- радостно поинтересовался Костан. Я досадливо поморщилась. Поистине, у некоторых людей буквально талант везде встревать не к месту и не ко времени. Хотя в данном конкретном случае не исключено, что действует он вполне продуманно. -- Лопнешь, -- ответила я, сползая с кровати. Стол уже накрыли без моей помощи, мясо даже успело немного остыть. Как раз достаточно, чтобы сразу приступить к еде. Так мы и сделали. И никакого разговора не получилось снова. И прощание вышло скомканным и ощутимо неловким. Только уже в машине я решилась попытаться спросить, что произошло. Так и не смогла подобрать слов, но Рейн меня понял. Немного помолчал, делая вид, что сосредоточенно маневрирует в потоке машин, а потом неожиданно сказал: -- Он собирал сведения о тебе. -- Костан? -- уточнила я, чтобы не молчать. -- Да. -- Откуда ты знаешь? -- Покопался в его ноутбуке. -- И что такого? -- пожала плечами я. -- Он работает на твоего отца, и... -- Мой отец знает о тебе, причём гораздо больше, чем можно отыскать в сети. -- Откуда? -- изумлённо выдавила я. -- Не знаю, -- чуть раздражённо отозвался Рейн. -- Честное слово, Илона, не имею понятия. Лично у меня имелась одна подходящая версия, притом уже довольно давно. Возникла ещё когда Рейн рассказывал нам с Сантером о пропавших девушках. Тот, кто сложил эту мозаику, был подозрительно хорошо осведомлён об отношениях, существовавших между Декаром и моей матерью. Возможно, хорошо знал её. Именно её, поскольку Декар точно не стал бы делиться подобнымни с кем. Получалось, что либо на Марино работал человек, этой информацией обладавший, либо ею обладал сам граф. И в этом, то есть, в достаточно близком знакомстве богатого аристократа и известной модели, не было ничего удивительного и невероятного. -- Значит, ты не веришь