Мой ангел-хранитель (СИ)

Хугин и Мунин ловко спустились с блестящих сводов, осторожно приземлились на плечи Локи. Эти вороны были с самого начала подвластны ему, и никому неизведанно, как Бог обмана заставил преданных лишь одному Одину птиц служить ему.

-Вы сообщили Хаймдаллю, чтобы он собрал людей в тронном зале? - спросил маг, даже не глядя на своих поданных. Те гаркнули в ответ, и силой мысли передали, что холл уже набит людьми, ожидающими объяснений, с бьющимися в интриге сердцами.

-Хорошо, возвращайтесь, - Локи махнул рукой вперед, и пернатые покорно последовали его указу. Тем временем с грозной улыбкой Локи направился к дверям. Отворив их, он увидел перед собой затаивших дыхание людей, которые все до одного устремили глаза в сторону входа, где скрывался высокий мужчина в тени дверей. Они не узнали его, не сразу, а когда дневной свет, разгуливающий в зале, упал на его лицо, все в один голос ахнули. Подивившись весьма ожидаемой реакции, маг с ухмылкой, какой всегда любил манипулировать, подался вперед. Народ продолжал буравить его взглядами. Он жив. Он пришел, он вернулся к ним. Но как он выжил? Как?

Боевые доспехи украшали его тело, на голове красовался рогатый шлем, зеленый плащ с прорезями на подоле развевался при ходьбе, правая рука сжимала великий Гунгнир, время от времени ударяя им о мраморный пол, от чего по залу разносился глухой грохот. Он шел медленно, смотря вперед и лишь изредка заглядывая в побледневшие лица мужчин, стариков, женщин и даже детей, что жались к взрослым, откровенно боясь вернувшегося из царства Хель трикстера.

Зеленые глаза колдуна блестели, но были серьезными, были сосредоточенными. Он прошел между толпой людей, которая со страхом, инстинктивно расступилась, дабы пропустить вселенское зло, завладевшее копьем Одина. У асов сразу же состроились версии в голове, некоторые тут же предположили, что внезапная болезнь на их царя была наведена странным образом выжившим магом. А другие же не спешили с выводами, предпочитая услышать слова трикстера, хотя уже заранее не особо в них верили.

Локи повернулся к народу лицом, в тихом зале его легкие шаги слышались очень отчетливо. Он увидел теперь всех, обводил взглядом почти каждого, а народ же боялся произнести хоть слово, они сжались, когда глаза Бога хитрости добрались до них, словно опасались, что взгляд этот высосет из них жизнь. Вороны, что до этого сидели на спинке королевского трона, слетели к царю на плечи. Шепот пробежал по толпе - люди были поражены тем, что Хугин и Мунин подчинились магу. Неужели их страшная догадка сбывается?

Локи заметил, что из первого ряда чуть выступила Леди Сиф, держа свою крепкую, изящную руку наготове, положив её на рукоять своего меча. Его повеселила такая боеготовность. Вольштагг реагировал точно так же, а вот целая армия воинов и стражей почему-то не предпринимала никаких действий - они, кажется, как и простой народ, потеряли дар речи, с открытыми ртами наблюдая за то ли привидением, то ли живым.

-Как же я рад вас всех видеть, друзья мои, - улыбнулся маг, разведя руки в стороны.

-Жаль, что мы не можем ответить тем же, - послышался густой бас хранителя Бифроста, который вышел из массовки. На лице Бога лжи погасла усмешка, и он состроил печальное лицо.

-Да, я знаю, что вы все ещё ненавидите меня, Хаймдалль. Но я пришел сюда не для того, чтобы вести с вами споры, войну…

-Это ты убил Одина! - прошипела сквозь зубы Сиф, бросаясь на мага с мечом, но тот ловко отбил его из её рук всего лишь одним движением пальцев. Валькирия опешила, глаза её налились свинцом.

-Я же сказал, что не хочу воевать с вами. Ты даже не выслушала, Сиф, а уже кидаешься биться, бросаешься обвинениями. Ты не изменилась, - ухмыляется он, глядя на безоружную деву.

-А разве в твоих словах будет что-то, кроме лжи? - осведомился Вольштагг, дергая Сиф за руку, уводя от Локи подальше.

-Я скажу вам все, что было на самом деле, а уж вам самим решать, соврал я или нет. Лишь с одним вам придется смирится, лишь одно придется принять - теперь я царь Асгарда, - провозглашая себя правителем, маг гордо вскинул голову, высокомерно глядя на людей, которые, словно загнанные мыши, жались друг к другу, дабы спрятаться от нагнавшего их дикого кота. От его слов они переглянулись. Мыслей было так много. И Локи слышал каждую из них. Они боятся, они ненавидят его, но боятся именно сейчас гораздо больше. Ведь некоторое время они свободно дышали, точно зная, что Бог обмана больше не ступит на асгардскую землю, но они ошибались, они уже величали его погибшим героем, забывая прежние разногласия, прежние его поступки. Сейчас же, когда они увидели его живым прямо перед собой, их мнение разом поменялось, за свои недавно сказанные слова никто не понесет ответственности, и Локи это сильно раздражало. Ведь многие из людей говорили ему, как Одину, что Лафейсон заслужил наименование храбреца. Что же видит Локи сейчас? Что же слышит в их головах? Опять слова, которые они скроют потому, что бояться. Что ж, другого он и не ждал, но знал, что почет и подчинение придут со временем, и этот момент не заставит себя долго ждать.

-Один посодействовал тому, чтобы я оказался жив, - Локи не стал садится на трон, он медленно из стороны в сторону расхаживал перед толпой, изредка поглаживая воронов, сидящих у него на плече, тонким пальцем. -Он ушел из жизни, чтобы даровать жизнь мне. И повелительница Хельхейма не отказала ему в этом, нагнав на него тяжелую болезнь, которая в итоге победила его.

-Это все ложь! Один бы никогда так не поступил! Он всегда хотел видеть на троне Тора, а не тебя. Ты лжешь! - звонкий, грозный голосок Леди Сиф вновь возразил Локи, на что он только слегка улыбнулся.

-Твоя любовь к Тору затмила весь твой разум, бесстрашная дева. Тор отказался от трона, он сам изъявил желание уйти в Мидгард и по своей воле остаться там с возлюбленной смертной. Тебя так это задевает? - он нарочно испытующе глядел в её очи, где горели тысячи огней, пожаров, но в груди сердце екнуло от его слов. Это её слабое место, и Локи не доставляло труда, чтобы утихомирить пылкую асинью, слегка надавив на эту не затянувшуюся рану.

-Подумайте все, кто придерживается такого же мнения, что и Сиф, - громко заявил маг, - зачем Одину отдавать царство тому, кто не имеет достаточного опыта, кто не имеет желания владеть целыми мирами? Много ли проку будет от такого правителя? Пусть даже этот правитель всегда был наследником престола.

Все шептались, согласно кивали головами в ответ на слова Локи. Теперь они, кажется, начинали слушать свой разум, а не свой страх.

-В прошлом я сделал много ошибок, я знаю. Но их исправление было заключено в моей гибели. И я погиб. А потом после скитания во тьме вновь открыл глаза и увидел Свартльфхейм. Я пришел, чтобы забрать из Асгарда свою семью, но вороны сообщили о том, что трон Одина был передан мне, а его бывший обладатель заключил с Хель сделку - он отдал взамен моей жизни свою. Если вы не верите мне, - Локи протянул руку, и Мунин присел, цепляясь за его пальцы острыми коготками, - Хаймдалль, прошу.

Локи знал, что страж умеет читать мысли птиц, а не только следить за звездами.

Хранитель Бифроста приблизился к магу, снял со своей головы шлем, опустил его на ступень возвышения, а затем пристально взглянул на ворона. Закрыв свои золотые очи, он преподнес ладонь к его голове, а потом сжал её в кулак с такой силой, что аж побелели костяшки. Он стоял возле ворона несколько минут, не шелохнувшись ни разу за это время, и все эти минуты в зале царила полная тишина. Глаза его вдруг открылись, он взглянул в лицо Локи, который ожидал ответа.

-Лафейсон говорит правду, - Хаймдалль повернулся к людям, которые теперь вовсе не знали, что делать. Вмиг в зале раздался гул различных голосов, пока громкий бас хранителя не прервал их. -Тихо! - он медленно повернулся к царю. -Поклянись, что во всем этом нет никакого обмана.

-А какой смысл в обмане? - ухмыльнулся он. -Я хочу исполнить волю своего отца. Я приму трон и возглавлю Асгард. Рядом со мной на престол взойдет моя жена Сигюн, а с этого дня мой сын, Нари, является моим наследником, вашим принцем. Смерть Одина не будет напрасной. Да здравствует, великий Асгард!