Мой ангел-хранитель (СИ)

Середина осени уже давала о себе знать холодными, проливными дождями. С деревьев падали последние листья, и ветер уносил их в неизвестные края, где им суждено сгнить, превратиться в ничто, утром с небес моросил мелкий дождь, а ближе к дню он становился все сильнее, то и дело барабанил по крыше домов, замков, по поверхности радужного моста. Оголенные деревья выглядели поникшими, одинокими, их ветки содрогались от прохладного ветра, от дождевых капель. В садах, в некогда прекрасных зеленых парках теперь образовалась только грязь с торчащими из неё ветками кустарников, тропинки были усеяны лужами, как и дороги, а на месте когда-то растущих цветов теперь находились только ветхие заросли. Волны холодного океана гневно разгуливали по просторам, неслись к берегу, а когда достигали - покрывали собою почти все, вплоть до скал, а потом отходили обратно, казалось, что они хотели бы зацепиться за землю, но море утягивало их назад. Над водой кружились чайки, что-то очень громко сообщая друг другу, сильный ветер не давал им парить в воздухе, и они опускались на волны, дожидаясь, когда стихия утихнет.

Но даже в такую непогоду Асгард потрясал своей красотой. Золотые замки, дворцы, арки, улицы не меркли, не теряли своей величественности, своей горделивости и роскоши даже в дождь и ветер. На улицах не угасала торговля, работы, кое-где продолжалась стройка домов, обделка арок, возведение мостов. Асы всегда отличались своей выносливостью и трудолюбием, а вот вечером после всех работ их ждал отдых, вкуснейшие блюда, вина, настоящие пиры, развернутые в харчевнях. Только веселья и музыки не будет - Асгард все ещё угнетен трауром, печалью о кончине Одина. Престол был пуст, и к кому обращаться теперь, люди не могли даже представить, так же, как и не могли даже подумать, что их новый царь скоро объявится.

Он пришел к ней утром. В комнате стоял запах теплого молока, на большом столе он сразу же увидел поднос с двумя маленькими, неглубокими тарелками, в одной из них была творожная запеканка, а в другой - клубничное варенье, рядом лежала чайная ложка и стоял хрустальный кувшин с теплым молоком. Сама же комната была пуста. Огромная постель была не заправлена, на ней беспорядочно лежало одеяло, простыни слегка были свезены, и только подушки лежали на своем месте, прямо, как и должно быть. Кроватка Нари также пустовала. До слуха Локи донесся шум воды, который шел из ванной комнаты. Маг незамедлительно направился туда.

Подойдя к двери, чуть приоткрыв её, он заглянул одним глазом внутрь. Его взору предстала картина: тонкая, изящная девушка, хрупкая, как вазочка, сидела на мягком табурете возле ванны, наполненной водой, её белые руки натирали тело ребенка душистыми шампунями, а тот заливался веселым смехом, бил кулачками по воде, образуя брызги, мама же смеялась ему в такт, ласково приговаривая: -Нари, перестань, а то водичка попадет в глазки, и их защиплет.

Но малыш даже не хотел слушать предостережение Сигюн, он продолжал веселиться, брызгаясь водой, плавающий рядом с ним игрушечный драккар потерял для него всяческий интерес, мальчику было любопытно лишь наблюдать, как капли выныривают из ванны и падают на пол. Сигюн заботливо сполоснула Нари чистой водой, смывая с него пену, а пока она намыливала его черные волосики, тот попытался наколдовать огромный пузырь, но все его старания закончились безуспешно. Локисона это не расстраивало, он лишь старался снова попробовать.

Локи не мог сдержать улыбки, когда наблюдал за столь трогательной сценой. В душе его разгорелся огонек, тепло потеснило вечный мороз внутри. Это самые родные в его жизни люди, и если кто-то причинит им боль - он спалит весь мир дотла, он ничего не оставит вокруг. Они - самое важное для него, и он не перестает утверждать, что сердце его бьется только благодаря жене и сыну.

Маг тихо заходит в комнату. Сигюн же не слышала за шумом воды как скрипнула дверь, как шаги зашуршали за спиной. Его шаги были такими бесшумными, что даже самые острые на слух ни за что бы их не различили. Девушка поливала Нари из маленького кувшинчика, смывая с его головки, волос мыло. Мальчик же не переставал проводить эксперименты с магией, которых мама даже не видела. Новая манипуляция ручками - снова неудача. И только опытная рука отца помогла сыну сдержать образовавшийся пузырь в воздухе. Ребенок восхищенно смотрел на творение, которое меняло форму шара на форму дельфина, а потом образовался корабль, а потом звезда, а потом пузырь заблестел, как Бифрост.

Сигюн заметила этот трюк и уже знала, что за спиной её колдует муж. Она с улыбкой обернулась - он стоял слишком близко к ней. Он перевел на неё зеленые глаза, а потом, движением ловких пальцев образовал из пузыря форму бабочки, которая взлетела, словно настоящая, присела на головку Нари, а потом лопнула, рассыпавшись на пыльцу. Ребенок снова залился смехом, а Локи опустился на корточки рядом с Сигюн, погладил её по голове, позволил прижаться к его груди, а сам же продолжал любоваться сыном, пробующим повторить фокус отца. Бог обмана лишь забавно посмеивался, наблюдая за его манипуляциями.

-Ты пришел так рано. Сегодня ты сообщишь людям? - спросила Сигюн, наблюдая, как Локи на руках выносит укутанного в махровое покрывало Нари, попутно вытирая его волосы от воды.

-Ни сегодня, а прямо сейчас, - отвечал колдун, усаживая малыша на постель, устраиваясь рядом с ним.

-А что если что-то пойдет не так? Я ещё не забыла их ненавистный взгляд, когда мы вернулись из Мидгарда, - проговорила дева, поглядывая на мужа.

-Это в прошлом. Все будет так, как надо. Асгард в таком положении, что у них нет выбора. Смерть Одина сделала их дух слабее также, как и тот факт, что теперь престол пуст и защитить народ некому. Они будут рады тому, что я здесь, - пытаясь скрыть злорадную улыбку, Локи начал любоваться малышом, сидящим около него.

-Я пойду с тобой. Я должна быть там, - Сигюн тут же спешно вынула из гардеробной первое попавшееся платье, но Локи остановил её, буквально выдирая из её рук наряд и отбрасывая его в сторону.

-Нет. Тебе там быть ни к чему, - его глаза проницательно глядели на неё, и девушка непонятливо сморщила милое личико. -Я не хочу снова заставлять тебя врать. На трон я возведу тебя позже, родная, а сегодня побудь с нашим сыном.

-Но, Локи…

-Не обсуждается. Не заставляй меня запирать дверь, - серьезно сказал он.

Никто из родителей не заметил, как Нари ловко, но осторожно спрыгнул с кровати, а затем подбежал к матери, дергая её за подол халата. Сигюн подняла его на руки, чмокнула раскрасневшуюся после принятия ванны щечку.

-Ты все поняла? - переспросил маг, уделывая прядь её волос за ушко.

-Поняла, - кивнула она, снова мирясь с тем фактом, что вновь она начнет ждать. К количеству таких моментов ей давно пора привыкнуть. Локи лишь изредка дает ей право хоть на что-то, как всякий муж, а в остальном же пытается её уберечь. А она, как любая жена, должна слушать лишь его слово. И она остается по его приказу, просьбе, мольбе, как угодно можно это назвать. Она остается в покоях, когда за ним закрывается дверь…

========== Глава 62 ==========

Он идет прямо, гордо, уже не скрывая свое лицо. Он идет и улыбается, предвкушая, какая ошалевшая, шокированная гримаса сейчас возникнет на лицах асов, когда они собственными глазами увидят его перед собой, живого, здорового. С обоих сторон его окружают золотые стены, которые однажды, очень давно, в далеком прошлом, что ветер перемен разорвал на части, он считал своим родным домом, потом они стали для него чем-то чужим, чем-то нелепым, как прекрасный горшок для скудного цветка, а после, когда в эти стены его привели в цепях, он и вовсе счел их тюрьмой, тогда весь Асгард, вся его роскошь, все его величие ассоциировалось у него с заключением. Теперь же он даже не знал, что чувствовал. Вроде знакомый запах в коридорах, в улицах, комнатах, но все это ему кажется таким далеким и забытым, напоминающим о его семье, хоть и не о родной. И говорит себе, что с прошлым пора расстаться, пора его выбросить, как не нужный мусор. Весь этот дворец теперь принадлежит только ему, а что здесь было до этого знать и вспоминать уже не стоит. Пусть будет так, словно он пришел в этот мир впервые.