Гарем. Незабываемая (СИ)

— Ладно, мой господин. Я немного устала и хочу отдохнуть. Пусть Нарцисс проводит меня.

— Ты хорошо себя чувствуешь?

— Конечно, хорошо!

Нилима нежно улыбнулась. Ахмад позвал жестом Нарцисса.

Когда они с Алессандро остались одни, султан дал волю своим мыслям.

— Встреча с отцом расстроила Нилиму больше, чем я мог представить. А ей сейчас нельзя волноваться… Алессандро, Нилима беременна. Я уже сказал твоему отцу. Кроме вас, моей матери, Хакима и Даса никто не должен знать об этом.

— Я понимаю. Ахмад, это замечательные новости! Но…тебе, наверное, сейчас лучше быть рядом с ней?

— Немного позже. Нарцисс уговорами и хитростью заставит её уснуть. Не понимаю, в кого Нилима такая упрямая? Уговорить её лишний раз поесть или поспать весьма затруднительно.

— Нилима была очень желанным ребенком. С самого рождения все почитали за счастье баловать её, ласкать и радовать подарками.

— Вот и я не стал исключением. Мне хочется исполнять все желания моей любимой девочки.

Нарцисс делает волшебные успехи, если ему удалось даже это. Придя в покои жены, Ахмад убедился, что Нилима безмятежно спит. В руке она продолжала сжимать цветок, подаренный старшим братом. И нежно улыбалась во сне.

Немного полюбовавшись, султан ушёл. Нужно сообщить радостную новость Зубейде. Как и следовало ожидать, его мать слегка растерялась на несколько мгновений, но очень быстро её реакция сменилась полным удовольствием. Зубейда ласково поздравила его и предложила сыну снять волнение испытанным способом: развлечь себя изысканными танцами умелых красавиц.

Ахмад согласился.

Девушки очень старались. Чтобы как можно дольше удержать его внимание. Амад почувствовал, что негромкая музыка и грациозные движения танцовщиц и вправду начали завораживать. Так продолжалось, пока среди чувственного представления не появилась Нилима.

Видно, что слуги её нарядили в голубой шёлк, надели украшения, причесали и поставили на ноги…но разбудить забыли. Не глядя, она прошла на своё любимое место, рядом с Ахмадом, и положила голову на его бедро.

Музыка продолжала играть, а танцовщицы замерли в неопределенности.

Нилима, с удивлением, обернулась на полуобнаженных девушек и недоуменно подняла зеленые глаза на Ахмада…

Султан жестом приказал оставить их вдвоём.

— На тебя поступила жалоба, любовь моя, — Ахмад легонько приподнял её мордашку.

— В чём я провинилась?

— Почему ты не ешь того, что специально приготовил наш повар? Тем более, он сделал всё по моему приказу.

Он вздохнула.

Нилима снова капризничала с едой. С детства она уверенно обходилась таким минимумом пищи, как пташка, что Ахмад готов был поверить, будто эта девочка может насытиться одним воздухом.

Слуги в присутствии султана поспешно накрыли для неё столик. И незаметно удалилсь.

Нилима, надувшись, сидела среди подушек. Ахмад, опустившись рядом, ласково погладил её щёчку.

— Мне бы хотелось, чтобы ты стала есть немного больше.

— Я буду толстой, — упрямо возразила Нилима и бросила уничижительный взгляд на тарелку с «очень питательной кашей».

— Нет, не будешь, — продолжал уговоры султан.

— Господин не любит толстых девушек, -м гновенно напомнила Нилима.

— Разве? — Ахмад, приподняв бровь, испытующе бросил взгляд на её фигурку.

С тяжким вздохом Нилима потянулась за ложкой и опасливо зачерпнула непонятное варево… И попыталась, для начала, накормить Ахмада. Но тот был непреклонен.

— Даже детей не кормят насильно, — прошептала Нилима и со страдальческим видом начала ложка за ложкой глотать кашу. Пока вся тарелка не была очищена полностью.

— Господин доволен?

— Вполне. Скоро это платье станет мало тебе в талии.

— Конечно! Меня заставляют есть за двоих!

— Это правильно. Потому что в животике моей красавицы поселился ребёнок.

Нилима ошеломленно вскинула ресницы:

— Я не верю, нет!

— Госпожа сомневается в моей мужской силе?

— Это не так.

-Тогда хочет поспорить со мной?

— Если я выиграю, то господин подарит мне дюжину платьев!

— Нилима, если выиграю я, то у тебя будет несколько дюжин самых роскошных нарядов.

Она мечтательно заулыбалась, соображая, что в любом случае станет богаче одеждой… И вдруг поняла, что у неё на самом деле длительная задержка. Но всё же упрямо возразила вслух:

— А как же снадобье Нарцисса?

Ахмад понял.

— Разве этот хитрюга не проговорился, что давал тебе совсем другой состав? Благоприятствующий скорому наступлению беременности.

Нилима прижала ладони к вспыхнувшим щекам… Ей то ли плакать от собственной глупой недалёкости, то ли смеяться от счастья своего нового завидного положения?

— Господин, ты выиграл…

Ей стало нехорошо. Губы пришлось сжать, будто каша просилась обратно.

Ахмад уложил Нилиму на свою грудь, успокаивающе погладив по волосам.

— Мой ребёнок, — улыбаясь, прошептала она. И вдруг заплакала.

— Мама никогда не увидит моего ребёнка. Я помню руки моей мамы. И её босые ноги. Я пыталась ухватиться за них, когда её уносили навсегда. У мамочки сильно болела голова. Она не прожила долго в неволе.

Бородатый торговец отобрал мой драгоценный крестик, заметив, что я всё время зажимаю его рукой, пряча ото всех. И сказал, что не даст мне даже хлеба, если я не буду ласковой и не перестану кусаться. Я была рада покинуть его. Оказалась в доме богатого господина, Зейна. Его дочка Хатиба разрешила мне поиграть со своей старой игрушкой и сказала, что меня скоро продадут. Ахмад, что бы со мной стало, если бы не ты?

— Нилима…ты — моя радость, мой свет, в тебе вся моя жизнь. Отдай мне всю свою боль и печаль, не плачь.

— Нет, не отдам.

— Просто жадина… А кто обещал не плакать?

— Я обещала. Я больше не буду. Ахмад, мне не нужно так много платьев. Я просто так попросила.

— Мне для тебя ничего не жалко, Нилима. Если захочешь наряды из чистого золота-они у тебя будут.

— Не так. Больше всего мне хочется быть одетой в твои объятья… Ахмад, прости неблагодарную. Что я могу дать взамен, если и так полностью принадлежу тебе?

— Мой драгоценный подарок…просто живи. И не упрямься по мелочам, хорошо?

— Обещаю. Господин никогда не почувствует из-за меня сожаления!

Лейла заметила, что принц Фархад чем-то встревожен.

— О, господин, — она легонько прикоснулась к его руке.

— Лейла… Жене нашего султана угрожала большая опасность. К счастью, виновницу вовремя разоблачили.

— Но кто мог желать зла Нилиме?! Она прелестна, как гурия, и добра, как ангел. Её невозможно ненавидеть!

— Ревность, моя дорогая. Сколько добрых отношений разбивается о рифы зависти и ревности… Я не могу жить, зная, что тебе может угрожать подобная опасность!

Щёчки Лейлы вспыхнули, а ресницы затрепетали. Принц волнуется из-за неё. Фархад притянул её к себе, заключив в ласковое объятье.

Лейла невольно вскрикнула. Её грудь стала в последнее время чувствительной до боли. Сказать ли принцу о важном, да или нет?

Но догадливый Фархад всё понял сам. Он ошеломленно перевел дыхание, слегка отстранился и снял одежду с плеч смущенной наложницы. Один внимательный взгляд…

— Лейла, да ты беременна!

Фархад счастливо засмеялся.

— Я знаю все признаки, давно выпытал у Хакима.

Он с готовностью поведал свои знания и добавил:

— Ребёнок. Наконец-то! Я так счастлив. Хатиба тоже обрадуется…