Неизбежная реальность

— Я Вас не боюсь, — кажется, мужчина искренно удивился, но это было правдой: я знала, что он мне ничего не сделает. — Я злюсь на Вас.

— Пообедай со мной и, возможно, мне удастся изменить твое мнение обо мне, — я так и не подошла. — Ты все равно не сможешь уехать домой, пока твои друзья не освободятся, —он не прав, можно вызвать такси. Но я не хочу. — Пожалуйста, — и я согласилась, хотя чувствовала, что еще пожалею об этом.

      Удобно устроившись в кожаном кресле, я огляделась: черный салон, чистый, никаких специфических ароматизаторов, единственный запах — мужской дорогой парфюм, мистер Коулман явно заботится о своей машине. На приборной панели заметила элегантный черный смартфон самой последней модели, и, пожалуй, это единственная вещь, которая могла что-то сказать о хозяине автомобиля.

      Беннетт обошел и, сев на место водителя, завел машину. Студенты снова затихли, внимательно наблюдая, как мы выезжаем за территорию университета, но из-за тонированных стекол ничего конкретного увидеть не смогли.

— Теперь меня еще больше будут обсуждать?

— Ну и пусть, многие бы хотели узнать, чем мы сейчас с тобой занимаемся, — остановившись на светофоре, мужчина повернулся ко мне с хитрой улыбкой и подмигнул.

      От намека в его словах по телу пробежала легкая дрожь, а в голове всплыли миллионы картинок запретного наслаждения: наши разгоряченные тела на белых шелковых простынях, блестящие от пота и безудержной страсти, ритмичные движения и одновременно достигнутый пик блаженства. Я махнула головой, сбрасывая наваждение, и попыталась спрятать эти мысли в темном углу сознания, но обжигающий взгляд небесно-голубых глаз не позволял этого сделать.

— Перестаньте, — я закрыла глаза и отвернулась. Сбоку послышался короткий смешок, и Range Rover вновь набрал скорость.

      Остальную часть пути мы ехали молча, я изредка поглядывала на мистера Коулмана, который, несмотря на то, что явно думал о чем-то своем, вел машину аккуратно и выглядел уверенно. Изредка на его губах появлялась легкая улыбка, которую он как можно скорее старался скрыть, как и я то, что наблюдаю за ним. Сегодня он надел элегантный темно-синий костюм, который идеально подчеркивал крепкое телосложение и сочетался с цветом глаз; белая рубашка резко контрастировала с загорелой кожей, а парочка расстегнутых пуговиц открывала вид на жилистую шею, по которой хотелось провести языком.

      Вновь отругав себя за такие мысли, я отвернулась к окну и стала наблюдать за проплывающими зданиями, которые не видела практически десять лет. В городе почти ничего не изменилось, немного облагородили фасады, поменяли внешний вид магазинов, а некоторые и вовсе заменили, но атмосфера все та же — далекого детства.

      Сама не заметила, как мы остановились около элегантного стеклянного здания, с яркими светящимися буквами «NanaSteak» на входе. Этим рестораном восхищались даже в Вашингтоне, поэтому побывать в нем я мечтала с тех пор, как узнала, что переезжаю в Дарем. Мне рассказывали, что он сочетает в себе все достоинства современных заведений: многообразие кухонных блюд, вкусная еда, изысканный дизайн, непринужденная атмосфера, которая подходит как для романтического свидания, так и для важной бизнес-встречи, и, конечно, приемлемые цены.

      Беннетт вышел и, обойдя машину, открыл для меня дверь и протянул руку, которую я с удовольствием приняла. Как только наши ладони соприкоснулись, от кончиков пальцев пробежал электрический импульс и мощной волной распространился по всему телу, а дыхание участилось. Я взглянула в глаза мужчины и увидела в них бушующий океан пламени, от которого у меня перехватило дыхание. Беннетт сделал шаг навстречу и, остановившись в нескольких сантиметрах, приблизился в моему лицу. Смесь мускуса, чистоты и дорогого парфюма, которым я только что наслаждалась в машине, ударили в голову, вытесняя все непрошеные мысли, сомнения и принося желание, всепоглощающее, неконтролируемое. Взгляд сам собой опустился на идеальные губы, которые были слишком близко, одно неловкое движение, и я смогу его поцеловать. На мгновение в голове возникла мысль, что мне нужно преодолеть эти ничтожные сантиметры, и я была готова подчиниться желанию, но не успела.

—Дыши, — тихий шепот, и мужчина отстраняется, возвращая прежнее расстояние между нами, а на лице появляется хитрая, понимающая улыбка.

      Это слово было словно ушат холодной воды. Разъяренная, я отпрянула от Беннетта и, бросив на него раздраженный взгляд, стала рассматривать вход в ресторан. В душе кипела злость на Беннетта за то, что он оказался таким искусным соблазнителем, от взгляда которого все мое тело обдавало огнем; на себя за то, что повелась на внешний вид взрослого мужчины, как минимум на десять лет старше меня; на тело, которое предавало уже не в первый раз и желало почувствовать профессиональной ласки опытного представителя сильного пола, а не безмозглого юнца, который, кроме собственного удовлетворения, ни о чем не сможет думать; и, наконец, на обстоятельства, заставившие меня вчера припарковаться на том чертовом месте!

      Я услышала звук сигнализации, и в следующую секунду на мою талию опустилась рука, подталкивая ко входу в ресторан, а по шее скользнуло теплое, еле ощутимое дыхание.

— Я поцелую тебя, но не сейчас.

      Он знает! Знает, что я хотела почувствовать этот поцелуй, хотела до такой степени, что была готова сама накинуться на него посреди улицы. Я, неопытная девушка, у которой еще не было серьезных отношений, на взрослого мужчину, наверняка, не испытывающего недостаток женского внимания. Черт, черт, черт! Стыд, вот что я сейчас чувствовала, за то, что позволила эмоциям взять верх над разумом. Появилось нестерпимое желание уйти, чтобы не позориться еще больше, сидя в ресторане с другом ректора, но тогда я буду слабой, а это куда хуже. Поэтому придав выражению лица равнодушия, я скинула наглую руку со своей талии и направилась в ресторан.

— Не стоит, — голос дрогнул, но я надеялась, что Беннетт этого не заметил.

      Нас проводили на второй этаж к угловому столику, где освещение было менее ярким, придавая атмосфере некоторую загадочность. Официант вежливо улыбнулся и, оставив меню на столе, удалился. Слухи оказались правдивы, дизайн был необычайным: на первый взгляд строгим, но при лучшем изучении становилось понятно, что это никакого дискомфорта не вызывает, скорее, уют и легкость. Из-за больших панорамных окон, помещение казалось в разы больше, чем оно есть на самом деле, а тусклые лампы становились незаметны при дневном свете, который до нас доходил в малых количествах, скрывая от глаз других посетителей.

— Что ты будешь? — мужчина отложил меню, очевидно выбрав себе блюдо, и начал гипнотизировать меня взглядом. — Могу посоветовать, — судя по всему, он тут частый гость.