Судьба изменчива, как ветер (СИ)

- Кто вы такой? – спросил Илай, пристально глядя на незнакомца.

Ответом было молчание и всё тот же недоверчивый испуганный взгляд.

- О, простите, забыл представиться, - офицер с усмешкой погладил бороду и церемонно поклонился, - князь Илай Эйден, к вашим услугам. Нам здесь не до манер, и я давно предпочитаю крестьянскую одежду привычному мундиру. Практичнее, знаете ли, да и в глаза не бросаюсь врагу. Так с кем имею честь?

- О, мой спаситель! – звучным грудным голосом воскликнул омега, резко подался вперед и вдруг свалился Илаю в объятия, закатив глаза и потеряв сознание.

***

Почему-то именно сегодня Тефи не находил себе места. Хватался сразу за несколько дел, потом всё бросал и бесцельно бродил по гостиной. Сердце сжималось от непонятной тревоги, руки дрожали, а в мыслях вертелось только одно - как там Илай? Он всегда беспокоился о нём, когда отряд уходил в рейд, но сегодня особенно.

«Уж не случилось ли чего? – с волнением думал он. – Не зря же говорят, что сердце чувствует беду?»

Тефан гнал от себя плохие мысли, но тщетно. Тревога не уходила. А тут еще погода такая тоскливая, как зарядил с ночи холодный дождь, так и не утихает. И Теа бродил всё утро как неприкаянный, потом сунул в карман горсть зерна и отправился на кладбище, думая, что никто не заметил его ухода. Тефи послал за горничным Карлоса, не то чтобы для защиты, карейцы давно не появлялись возле Лилиас-Миду, а так, для его же пользы. Измучился бедняга после смерти мужа, иссох, жалко смотреть. Карлос найдет, как утешить Теа и отвлечь от горя, вот как он смотрит на него! Только слепой бы не заметил!

Зря Теа на Карлоса внимания не обращает, любит его иноземный солдат, с первого дня любит. А он закопал себя в землю вместе с покойником и ничего вокруг не замечает. Нельзя так, живой живое думать должен, примириться с тем, чего изменить не вправе, и идти дальше…

«А что насчет меня? – скептически прервал он сам себя. – Сам десять лет прожил затворником, а вот теперь и часу не проходит, чтоб я не думал об Илае? И как это могло случиться? Возможно ли для нас счастье любить?»

«Все это глупые мечты, надо забыть об этом! – возразил упрямый внутренний голос. – Я просто устал от одиночества, вокруг враги и мне порой так страшно. Закончится война, Илай вернётся в столицу и думать обо мне забудет. Мы будем, как и раньше, идти каждый своим путем..."

За окном послышались голоса и скрип телег, на подъездную аллею выехали подводы с ранеными. «Сражение закончилось!» – Тефан выбежал на крыльцо, нетерпеливо вглядываясь в лица всадников, сопровождавших подводы. Основной отряд партизан во главе с командиром всегда появлялся позади санитарного обоза, на всякий случай прикрывая его с тыла.

Раненых перенесли в левое крыло дома, отведённое под лазарет, лошадей распрягли и поставили на конюшню. Аллея опустела. За подводами никто не выехал. Тефи похолодел. Что-то сегодня шло не так. Сердце вещун…

- Вам пакет, ваша милость! - перед графом возник парнишка, из новичков. Как же его, Фил? – Командир приказал отдать вам лично в руки, чтобы вы прочитали бумагу и распорядились по своему разумению. Людей можно известить, но с осторожностью.

- А командир где? Не вернулся с вами? – растерянно принимая пакет, спросил Тефи. – Сражение не кончено еще?

- Злодеев мы побили, - бодро ответил Фил, - а командир добро распределять остался. Ну и ещё там… - он глянул в огорчённое лицо молодого господина и вдруг передумал рассказывать ему о пленном красавчике омеге, найденном в карете, каким-то шестым чувством понимая, что это известие его не обрадует, - …ещё там коровы, целое стадо, и вообще…

Что вообще, он не уточнил, да Тефан и не спрашивал. Вынув бумаги, он читал написанное. Лицо его вспыхнуло и пошло пятнами, потом побледнело как полотно.

- Что там такое, отец? Что это за бумаги?

- Князь Илай отобрал у пленных донесение, Аль. Наши армии оставили столицу, – дрожащей рукой Тефи сунул сыну листок. – На, дальше сам читай. О, небеса, и что ж теперь будет?

***

Год назад судьба сыграла с отпрыском знатной матарской семьи Виланом Айхе скверную шутку. Вернувшийся из западного похода отец неделю кутил, жалуясь приятелям на многочисленные раны, весьма ощутимо попортившие его броскую внешность, потом пустился во все тяжкие. Сорокалетний щеголь пристрастился к выпивке, стал посещать сомнительные городские заведения, в том числе игорный дом некоего господина Аймута, про которое ходили плохие слухи. Солидные люди не раз оставляли там целые состояния, будто бы обманутые искусными шулерами, но уличить преступников, доказав мошенничество, так и не смог никто из пострадавших. Хозяин заведения неизменно подтверждал в разбирательстве свою безупречную честность, выходя победителем из любой тяжбы. Скандальные происшествия только добавляли пикантности заведению, и над игорным домом витал некий ореол таинственной опасности. Каждый вечер игроки слетались под его крышу, словно мотыльки на огонёк, а огромные ставки, риск и азарт ещё больше разжигали кровь – у Аймута играли только по-крупному.

Супруг пытался образумить игрока, но тщетно. Упрямец не только не бросил беспутную жизнь, но и завел любовника из числа омег легкого поведения, чем ещё больше скомпроментировал себя в глазах общества. Высший свет по-разному отнёсся к выходкам израненного героя войны. Одни видели в его чудачествах стремление забыть ужасы неудачных походов и прощали его, продолжая принимать, другие же, а таких было большинство, резко осуждали неподобающий его статусу образ жизни, категорически закрыв перед падшим дворянином двери своих домов. Скандалы следовали один за другим, сказываясь самым неблагоприятным образом и на Вилане, и на всей семье, но отец упрямо не желал замечать этого.

Дело кончилось тем, чем и должно было кончиться. В одну бедственную ночь старший Айхе проиграл за игорным столом всё своё немалое состояние. Не выдержав обрушившегося на него удара, он пустил себе пулю в лоб, супруг от потрясения обезножил, а юный баловень судьбы Вилан в одно мгновение превратился из богатого жениха в полунищего бесприданника.

Последовала унизительная передача их роскошного особняка новому владельцу, выигравшему на аукционе, потом опись поместий со всем имуществом, включая драгоценности и туалеты обоих омег. Чужие люди ходили по хорошо знакомым комнатам, выносили мебель, снимали картины, бесцеремонно рылись в личных вещах…