Яд

— Вы не хотите подождать брата?

Кэтрин пыталась остановиться — хотя бы притормозить! — но мисс Дегри тащила её с такой неожиданной силой, что Кэтрин чуть не упала. Пришлось снова поспешно задвигать ногами.

— Вы серьёзно, миссис Хэскил? — голос француженки источал яд. — Желаете поделиться с публикой, что провели полтора часа наедине в обществе едва знакомого мужчины?

— Я как-нибудь сама разберусь с публикой, — резко ответила Кэтрин. Однако в душе признала, что француженка права. Всё это было так странно, Кэтрин вдруг захотелось остаться в одиночестве и хорошенько подумать над всей той несуразицей, в которую превратилась её жизнь после приезда в Голубые кедры. — Отпустите меня, я сейчас упаду. Я сама пойду, не надо меня тащить, как ребёнка.

Мисс Дегри смерила её надменным взглядом, но всё же ослабила хватку. Кэтрин вытащила руку из железных тисков и тотчас же принялась тереть её. Рука от локтя и вниз онемела.

Мисс Дегри вывела её к коляске. Действительно, все дамы, с покрасневшими носами и посиневшими губами, уже сидели на своих местах. Кэтрин увидела, что они все недовольны её затянувшимся отсутствием. Не то, чтобы это сильно обеспокоило её, но привычка и вбитые намертво правила приличия сделали своё дело. Она начала торопливо подыскивать подходящее объяснение. В самом деле, не говорить же всем, что провела это время, заигрывая — какое-то неподходящее слово! — с Робертом Дегри.

Полковник Рид помог ей сесть в коляску, бросая хмурые взгляды, не скрывая своего раздражения.

— Слава Богу, нашлась пропажа, — проворчал он.

— Где Вы пропадали, дорогая? — не очень любезно поинтересовалась миссис Фрай, явно выражая всеобщее мнение.

— Слишком далеко ушла по побережью и заблудилась, — неожиданно пришла на помощь Кэтрин мисс Дегри. — Надеюсь, больше Вы не будете так неосторожны, милочка, — всё-таки, она не удержалась и добавила с ядом.

Кэтрин изумлённо уставилась на француженку, чувствуя, что всё же скорее благодарна ей, чем возмущена. Едкий тон девушки моментально превратил Кэтрин из предмета всеобщего осуждения в жертву. Дамы, инстинктивно сплотившись против слишком красивой и высокомерной иностранки, тотчас же принялись преувеличенно жалеть бедняжку миссис Хэскил.

— Ах, моя дорогая, Вам надо отдохнуть, — ворковала миссис Экройд, искоса посматривая на француженку, словно желая преподать ей урок хороших английских манер. — Вы очень рассеяны со вчерашнего дня. Возможно, морской воздух…

— Мы едем? — грубо прервал кудахтанье дам полковник.

— Конечно, — услышала Кэтрин голос Кингсли.

Машинально она повернулась, ища глазами его спутника. Но Роберта Дегри не было видно. Зато Кингсли смотрел на неё так, словно она предала его. В душе Кэтрин вспыхнуло возмущение. Да что он себе вообразил? Разве она что-то говорила ему? Что-то обещала? Конечно, она вела себя… ну, скажем так, не очень умно, но ведь удержалась и ничего не сказала, из-за чего он мог бы решить, что она теперь безраздельно принадлежит ему.

Весь небольшой кортеж поспешно двинулся в обратный путь. Кэтрин с уколом совести поняла, что все продрогли, дожидаясь её. Погода испортилась, как это часто случается в марте. Дождь становился всё заметнее. Сырой воздух пробирал до костей. Миссис Фрай всё время чихала, а у её дочери слезились глаза, и она прижимала к носу изящный кружевной платочек. Даже мужчины то и дело кашляли.

К тому моменту, когда они добрались до особняка, Кэтрин окончательно загрызла себя упрёками. Вот будет весело, если завтра, вместо того, чтобы развлекаться, все останутся в постелях и будут дружно чихать. Странно, но сама она ощущала себя превосходно, во всяком случае, физически. Правда, сильно болела рука, за которую её тащила француженка. Кэтрин регулярно потирала локоть, морщась.

Никто не заставил себя уговаривать, и, едва добравшись до дома, все дружно устремились внутрь, образовав небольшой затор в дверях. Кэтрин задержалась, ожидая, пока пробка не рассосётся, неосознанно продолжая вертеть головой по сторонам. Поймав себя на этом, она нахмурилась и заставила себя смотреть прямо. Роберта Дегри очевидно не было нигде поблизости.

Зато Кингсли был тут как тут. Он подошёл к ней бесшумно, застав врасплох.

— Замёрзли? — поинтересовался он. Кэтрин видела, что это лишь предлог, чтобы заговорить.

— Да нет, не очень. Спасибо.

Она отодвинулась от него, и, заметив, что двери в особняк уже свободны, пошла в дом. Кингсли не отставал от неё ни на шаг.

— О чём Вы беседовали с моим кузеном? — голос его был довольно мрачен. Кэтрин это очень не нравилось.

— О всяких пустяках. Не волнуйтесь, он не выдал Ваши страшные тайны, — насмешливо ответила Кэтрин. Кингсли странно дёрнулся и замер на месте, прожигая её подозрительным взглядом. Кэтрин стало совсем не по себе, и она заторопилась прочь от хозяина дома.

Уже у лестницы он снова догнал её, хотел ухватить за руку, но Кэтрин ловко увернулась.

— Я устала и замёрзла. Простите, мистер Кингсли, я бы хотела отдохнуть, — произнесла она неожиданно холодно.

Он угрюмо прожигал её взглядом. Кэтрин вдруг поймала себя на мысли, что он вовсе не такой уж невообразимый красавец, как ей казалось совсем недавно. Наоборот, его массивная фигура и тяжёлый взгляд отталкивали её.

— Жду Вас к обеду, Кэтрин, — медленно и с нажимом произнёс Кингсли.

— Непременно, — сказала Кэтрин ещё холоднее.

5

Кэтрин налила себе полную ванну горячей воды и улеглась, решив поразмыслить над тем, что происходит. Мысли были самые противоречивые, они никак не связывались во что-то логичное. Вчера она приехала сюда и немедленно попала под очарование хозяина усадьбы, а сегодня вдруг, ни с того ни с сего, он кажется ей неприятным и отталкивающим. А ведь ничего не случилось, что могло бы изменить её мнение о Кингсли таким кардинальным образом.

Теплая вода делала своё дело, постепенно успокаивая её, и Кэтрин немного расслабилась. Ладно, она пойдёт к обеду — там она может увидеть Роберта Дегри. И, кто знает, может, им удастся ускользнуть куда-нибудь и поговорить. Он должен ей всё объяснить. Кэтрин чувствовала, что есть нечто, чего она не понимает, возможно, просто потому, что не знает чего-то о Кингсли, о Елене и Роберте. Эти трое очень отличаются от всех остальных. И как только никто больше этого не видит? Они же совершенно другие, странные, загадочные, даже, пожалуй, пугающие… Ну, не все. Роберта она не боялась. Зато Кингсли внушал ей почти физически ощутимый страх. А Елена… Что тут скажешь? Это же айсберг, снежная королева.

Выйдя из ванной и вытирая себя полотенцем, Кэтрин вдруг почувствовала внезапную резкую боль. В недоумении она уставилась на свою руку — та вся, от плеча до локтя, представляла собой сплошной синяк. Какой кошмар! Кэтрин снова дотронулась до налитой багровым кожи и зашипела от боли. Это Елена умудрилась так изуродовать её? Эта изящная девушка с точёными ручками и нежной кожей? Откуда у неё такая сила? Кэтрин пыталась вспомнить, как это произошло, но всё, что ей приходило в голову, было холодное и злобное выражение лица француженки. Она вовсе не казалась тогда напряжённой. Наоборот, Елена тащила её слишком легко и быстро.

Бормоча сквозь зубы непристойные проклятия в адрес мисс Дегри, Кэтрин мрачно рассматривала больную руку. И что теперь с этим делать прикажете? Такой огромный кровоподтёк придётся скрывать под длинным рукавом, а у неё все вечерние платья открытые.

Дёрнув шнур, Кэтрин хмуро велела прибежавшей горничной принести холодный компресс. Девушка бросила на неё непонимающий взгляд, но поспешила выполнить поручение. Кэтрин с мрачной иронией подумала, что, наверное, служанка решила, что ей попалась совершенно чокнутая гостья. Впрочем, это её мало волновало. Пусть думает, что хочет. У Кэтрин и поважнее есть заботы.

Она долго держала компресс на руке, понимая, что это не спасёт положение. Единственное, что спасало её от депрессии и провала в чёрную меланхолию, была мысль, что она скоро увидит Роберта Дегри. Он не отвертится от неё! Она из него всё вытрясет.