Вернись и полюби меня (ЛП)

- Возможно, поэтому меня и наказывают куда реже, чем тебя, - парировал Ремус. Лили удивилась – с каких это пор он заговорил таким уверенным тоном? Или это мадам Помфри подлила ему что-то в то лекарство для нервных окончаний?..

- Возможно, ты опять пытаешься выгородить этого… - Лили выслушала очередную конструкцию, еще более неприличную, чем обычно, - …эту салодельню ходячую?..

- Бродяга, я не ослеп только благодаря ему.

- Да-а? И зачем же он это сделал? Просто так, потому что в его грязном сердечке вдруг проснулась доброта? - и тут Сириус сменил тон – с издевательского на серьезный и резкий; они с Ремусом как раз остановились по другую сторону портьеры: - Что такое?

- Я… ничего, - интонация выдавала Ремуса с головой; с тем же успехом можно было что-то прятать в домике из стекла. Северус еле заметно шевельнулся – Лили бросила на него беглый взгляд, но ничего не смогла рассмотреть в том неровном свете, который пробивался в нишу из коридора.

- В каком это смысле – “что такое”? - с фальшивой непринужденностью продолжал Ремус.

- Ты даже в лице изменился – будто что-то знаешь! Какого…

Лили решила, что отныне будет пропускать мимо ушей все его многоэтажные загибы. Она всегда была за свободу самовыражения, но сколько ж можно-то?..

- …он сделал? - закончил Сириус.

- Он вылечил меня, Бродяга! Черт возьми, я уже миллион раз тебе повторял!

- Ну да, - с нажимом сказал Сириус, - но так и не сказал, зачем ему это нужно.

- Ну конечно – так Снейп мне и признается, зачем он это сделал! Может, искал рычаг давления на нас. Или хотел, чтобы Лили им восхищалась. Может, и то, и другое сразу – у него вполне могло быть несколько мотивов…

Лили бросило в жар – лицо вспыхнуло от непонятного смущения.

- Если этот скользкий… решил, что мы его по гроб жизни благодарить будем…

- Ну разумеется – с чего это нам его благодарить? Только из-за того, что я не ослеп?

- Лунатик, он явно что-то задумал. Только не говори, что ничего такого не заметил – я же знаю, ты у нас голова. Ткни Сопливчика мордой в реальность, скажи, что Эванс не станет с ним трахаться даже за все золото в Гринготтсе – и он тут же взбеленится…

Лили будто обухом по голове двинули. Возможно, с ней когда-то и случалось нечто подобное – не исключено, что даже недавно, – вот только она никак не могла вспомнить, когда именно.

- …и напрочь перезабудет все заклинания. Он всегда был слабаком и ничтожеством; я миллион раз повторял, что у меня от этого мразеныша просто мурашки по коже, но сейчас это и правда так. Он примкнул к этому… Волдеморту, вот что он сделал.

- А с чего тогда вздумал лечить оборотней и магглорожденных? Думаешь, это у Пожирателей Смерти хобби такое? - поинтересовался Ремус с изрядной долей сарказма.

- Это такая маскировка, - не согласился Сириус. - Чтобы сбить нас с толку.

- В таком случае, она не работает. Бродяга, ну включи ты логику хоть на пять секунд: никто же не поверит, что Снейп… перевоспитался или как там это называется – только из-за того, что он совершил парочку добрых дел. На это никто не купится – уже никто не купился. Не тянет оно на прикрытие.

- И все же этого хватило, чтобы вы с Эванс стали считать его нормальным! - огрызнулся Сириус.

- Два студента из нескольких тысяч, не считая преподавателей? Хорошенькая маскировка, нечего сказать! Худшая в мире, должно быть!

- Сопливус вечно не видит главного, Лунатик, - резко возразил Сириус и устремился прочь – ковер приглушал его тяжелые шаги.

- И он в этом не одинок, - пробормотал Ремус и последовал за ним, но куда более тихо.

Хорошо, что в алькове стоял такой полумрак: Лили не знала, как теперь смотреть Северусу в глаза, и не хотела, чтобы он смотрел в глаза ей. Потому что готова была провалиться сквозь землю и не могла даже вспомнить, когда в последний раз испытывала такой жгучий стыд.

В отдалении послышались голоса – кажется, эти двое свернули за угол и наткнулись на Джеймса и Питера… Сириус выдал длинное ругательство, такое забористое, что у Лили чуть уши в трубочку не свернулись – она даже поморщилась. Ремус говорил вполголоса и явно пытался ему что-то втолковать – бесполезно, его даже не слышали.

Рядом пошевелился Северус – похоже, собрался уходить. Внутри всколыхнулась паника, вспыхнула в груди, бесформенная и яркая; Лили схватила его за рукав – под ногти забились катышки шерсти – и успела сказать:

- Пого…

Он застыл на месте, не двигаясь ни вперед, ни назад; безмолвствовал, и Лили молчала вместе с ним, потому что заговорить как-то не получалось. Слова никак не шли на язык… ни то, что она хотела бы сказать, ни уж тем более то, что ему надо было бы услышать.

- Да? - откликнулся наконец Северус до невозможности холодным тоном.

- Мы… мы можем это обсудить? - спросила она – беспомощным, почти умоляющим голосом, от которого ей самой стало противно. Потому что сейчас от нее требовалось совсем другое: мудрость и рассудительность… когда-то ей неплохо это удавалось…

Ну да – когда твоя соседка рассталась с мальчиком, с которым и двух недель не провстречалась. Или когда нужно было помочь второкурснику с домашним заданием по чарам. Но если говорить о Северусе – этом Северусе – то это он всегда тебе помогал. С первого же дня, с самого начала…

Собственно, в этом-то и крылась проблема: она даже не представляла, с чего теперь начать.

- Что тут обсуждать? - возразил он; слова его были словно темный провал, сверху затянутый корочкой льда. - Ты же не первый год их знаешь.

- Н-нет!.. Я не… я никогда…

Я не знала, что они могут так себя вести. Лили была ошарашена и расстроена, и, пожалуй, даже чувствовала себя немного обманутой.

- Нет? - переспросил Северус – так, словно ему было все равно.

Она молча помотала головой.

- Так ты думала – это все просто шуточки? Все эти драки и проклятия?

- Я… - Господи, да что с ней такое? Лили опять была готова удариться в слезы – словно перенеслась в те кошмарные дни после СОВ, когда перестала общаться с Северусом, и либо сердилась, либо обижалась на все, что ей только говорили, и разрывалась на части от тоски и злости. - Вы так усердно отравляли друг другу жизнь – просто ужас какой-то…

- Да, - тихо согласился он. - Просто ужас.

А затем повел плечами, мягко стряхивая ее ладонь; мгновение – и скрылся из виду. Рука осталась протянутой в пустоту; Лили позволила ей опуститься. Под лопатками чувствовалась каменная кладка стены, сквозь мантию просачивался холод – плевать, ее и так переполнял жар… И горечь. Тело прошила дрожь; Лили обхватила себя руками, недоумевая, с чего ей вообще пришло в голову, что это возвращение в школу может что-то для кого-то прояснить. Ибо в эту минуту будущее казалось ей мрачным и туманным, как никогда прежде.

Но она знала, каким было их прошлое, и точно знала, чего не хочет от будущего.

Сощурившись, она сжала руки в кулаки, чтобы не растерять остатки решимости, и бросилась догонять Северуса.

========== Глава 21 ==========

- Как твоя голова? - спросил Ремус. - Все нормально?

- Угу, - Джеймс поморщился, потирая лоб, и откинулся на подушки. - Этот Сопливус, скользкий…

Ремус перестал их слушать – Джеймс, Сириус и Питер оседлали любимого конька и принялись поливать Снейпа разнообразной бранью (нецензурная ее часть в основном исходила от Сириуса – процентов где-то на сто десять). Вопреки сложившейся традиции, на сей раз не друзья ухаживали за Ремусом, а он – за ними: смазывал ссадины целебной мазью и накладывал на них исцеляющие заклятья, пока эти двое валялись на кроватях и жалобно стенали.

- Джеймс, - перебил его Ремус на девятой минуте Снейпо-оскорблений, - в чем дело, почему это для тебя так важно?

- …что? - Джеймс захлопал глазами – круглыми и орехово-карими; если приплюсовать к портрету круглые же очки и стоящие торчком вихры, то сейчас он здорово смахивал на сову.

- Отчего тебя так задевает, что Лили проводит много времени со Снейпом? - уточнил Ремус, стараясь не кипятиться, а также проявлять терпимость и непредвзятость.