Риддикулус (СИ)

— Не надо.

— Что-что? — сощурив глаза, промурлыкал Северус. — Кто-то что-то сказал?

— Не надо этого делать, — чуть громче проговорил гриффиндорец, перебарывая гордость и упрямство.

— Наверное, это сквозняк поддувает, — гадко прошипел Снейп, хохотнув.

— Пожалуйста, — убито протянул брюнет.

— И впрямь сквозняк, — мужчина уже хотел было пойти дальше, но Гарри не осталось ничего, кроме как всё-таки вытащить палочку наружу и показать её зельевару, который, несомненно, знал, чья она и многие миллионы раз видел её в руках своего Хозяина.

— Ах, — заворожённо выдохнул Снейп, — какая красота, не правда ли?

— Не правда, — на автомате брякнул Гарри. Мужчина только скептически на него посмотрел, притянул руку к древку, но вдруг отдёрнул себя, так словно оно как минимум могло его ужалить. Вероятно, эта палочка не раз становилась для зельевара орудием пытки. И Гарри прекрасно знал, насколько ужасен Круциатус, а оттого не стал насмехаться над струсившим профессором, только сочувственно на него посмотрел, но мужчина не заметил его взгляда, он всё ещё благоговейно поглядывал на искусно отделанное древко, а затем он проговорил:

— Тёмный Лорд пал. Хотите знать, кто именно его убил, мистер Поттер?

— Дамблдор, смею предположить, — при упоминании того, что до сих пор сводила юношу с ума, боль, будто бы физическая, пробежала по телу брюнета, вызвав мелкую дрожь. — Будто бы кто-то ещё, кроме него мог… — но лев так и не договорил. Неоднозначная полуулыбка расцвела на лице Снейпа. Она-то и заставила Гарри замолчать. — Ну и кто же это сделал? — напрягся парень.

— Думаю, следует поставить вопрос несколько иначе, — мужчина выдержал паузу. — А мёртв ли Тёмный Лорд Воландеморт вообще? — после этих слов Северус задрал рукав мантии. И Гарри не составило труда различить на мраморно-белой коже чёрную змею, выползающую из такого же чёрного черепа. — Знаете ли, Поттер, — учительским тоном проговорил колдун, быстро пряча метку, будто бы стыдясь её, — «пал» — не всегда значит мёртв.

— Но Дамблдор сказал, что…

— Верить этому старому прохвосту? — раздражённо перебил Гарри Снейп. — Вы в своём уме?

— Значит… — лев и сам не заметил, как лицо его переменилось, став более расслабленным и живым, не таким бледным и холодным, как прежде, — с ним всё в порядке? — Гарри сильно рисковал, интересуясь подобным. Но в принципе терять ему уже было нечего, в конце концов, Северус был одним из свидетелей его небольшой истерики в кабинете директора. Да и знал мужчина куда больше остальных. Ведь в ту памятную летнюю ночь колдун на славу погулял в подсознании Гарри и только чёрт знает, что он там видел. По крайней мере, о привязанностях своего студента тот, как минимум, догадывался. Именно поэтому подобным вопросом Поттер вряд ли вызвал бы ещё больше подозрений.

— Я бы не был в этом так уверен, — проигнорировав подозрительное волнение в голосе брюнета, заверил волшебник. — Всё же он свергнут и пленён Министерством. Эта истинная правда, но я уверяю вас — он живее всех живых. Отчего-то Альбус не спешит лишить его этой глупой привилегии.

— И где же он? — воодушевился Гарри, отведя взгляд в сторону.

Северус неожиданно рассмеялся.

— С чего вы решили, что я скажу вам о том, где он? — выдавил из себя профессор сквозь тихое хихиканье. — Или давайте так, — мужчина положил ладонь Гарри на плечо и придвинулся к парню чуть ближе или вернее — притянул того к себе, — услуга за услугу, — загадочным тоном прошептал на самое ушко Поттеру Снейп. — Вы — мне, а я — вам, мистер Поттер. И да… Думаю, рот меня вполне устроит.

Маги уставились друг на друга: Северус — нагло, а Гарри — ошеломлённо. Казалось, что ещё чуть-чуть, и у гриффиндорца нервно задёргается глаз.

— Вы что, шутите? — ответом на вопрос стала всё та же самодовольная ухмылка на тонких профессорских губах. Гарри тоже улыбнулся, но жалко и растерянно. Он с минуту стоял, не двигаясь, и молчал.

— Ну, так что? Мне уже снимать штаны? — пьяно ухмыльнулся Снейп, проведя ладонью по бедру Гарри. — Знайте, Поттер, я бы не хотел принуждать Вас, — прошептал мужчина, — но разве мне остаётся что-то, кроме этого?

Но Гарри не ответил. Он лишь на удивление покорно встал на колени, отвёл в сторону чёрную мантию, расстегнул ширинку на штанах старшего мага и вынул из нижнего белья его расслабленный член, уяснив для себя одну простую истину: нет ничего ужаснее достоинства пьяного недруга в паре сантиметрах от твоего лица. Оставалось надеяться только на то, что наутро зельевар ничего не вспомнит. Но всё же Гарри не мог отрицать того, что это было куда лучше, чем подставлять задницу. Отвратительно, гадко, но всё же лучше. К тому же, разве не этого хотел сам Гарри? Разве не наказания за свой проступок он так рьяно желал?

«Что ж, получите и распишитесь, Поттер», — подумал про себя брюнет.

Скорчив страдальческую мину, лев неуверенно прильнул губами к бархатной головке, вобрал её в рот чуть глубже и тут же отстранился. Тошнота, подступившая к горлу, упрямо подсказывала гриффиндорцу начать с чего-то более простого. Например, с руки. Именно это Гарри и сделал. Но Снейп не жаловался. И судя по всему, мужчине и так было довольно хорошо. Снейп стонал громко, не сдерживаясь и не скрывая ни толики из того, что он чувствовал, непрестанно комментируя каждое действие гриффиндорца шёпотом сквозь тихие всхлипы, тяжёлые вздохи и сбивчивые ахи. Руки профессора скользили по шее стоящего перед ним на коленях мальчишки, вплетались в его черные, извечно всклокоченные волосы и нежно ласкали его покрасневшие ушки.

Член Снейпа покрылся липкой смазкой, а на нежной алой головке выступила капелька белёсого семени. Ствол пылал и чуть заметно вздрагивал, пульсировал, но время шло, а зельевар всё не кончал. Гарри как только мог оттягивал неизбежное, но вскоре стало ясно, что на одних руках дело далеко не продвинется. Член мужчины стал опадать, а сам Северус откровенно посмеивался над попытками парня обернуть удачу на свою сторону. В итоге лев, скрепя сердце, таки пустил в ход язык. Горячий, красный, он скользнул от дырочки уретры вниз к уздечке члена, неумело подразнил её и быстро опустился к паре покрасневших яиц. После лев прижал член колдуна к его же торсу, открыв для себя полный доступ к упругой, аккуратной мошонке. Парень заглотнул её в рот, нежно посасывая каждое из яиц, обводя их языком и чуть заметно покусывая. И хоть последнее приносило Северусу огромное удовольствие, сам Поттер едва сдерживал себя от того, чтобы не сделать из профессора кастрата. Ко всему прочему юноша всё ещё чувствовал рвотные позывы, но, по крайней мере, терпкий запах, вкус и вид чужого достоинства стали ему (стыдно признаться) чуть более привычными.

Член Северуса вновь налился кровью, и Гарри, боясь упустить этот момент, попытался вобрать его чуть глубже в себя, что вышло у парня буквально сквозь слёзы и сопли. После этого гриффиндорец долгое время двигал головой вверх-вниз, сжимая губы в плотное, жаркое кольцо и помогая себе руками. Но вскоре шея у парня стала побаливать от монотонных, однообразных движений, а Северус, казалось, и вовсе потерял чувствительность, вопреки стоящему колом члену и сиплым постанываниям. В какой-то момент зельевар даже вытащил из-под мантии небольшую фляжку и вытянул из нее, по меньшей мере, целую половину огневиски или какой-то другой горячительной дряни. Лев исподлобья посмотрел на порозовевшее лицо мага, выпустил из-за рта его член и тихо проговорил:

— Вы что, каменный? — в его голосе читалось возмущение.

Северус молча смерил Гарри пронизывающим взглядом — глаза его были совсем мутными, — затем он убрал фляжку в карман и, обхватив голову мальчишки руками, почти на всю длину вошёл в рот Поттера. Колдун стал медленно покачивать бёдрами, постепенно ускоряя и задавая быстрый, нетерпеливый темп. Гриффиндорец взвизгнул, а из глаз его хлынули слёзы от еле сдерживаемого желания вытошнить порцию желудочного сока прямо на ноги зельевара. Благо за секунду до того как мальчишку всё же вывернуло, мужчина успел мало того что кончить, но и вовремя отойти в сторону, избежав одного весьма неприятного столкновения.