Save Me (СИ)

========== The Woman ==========

— Как всё прошло?

— Хорошо, — на губах у Ханджи — улыбка, свойственная только ей. Она снимает серое пальто и аккуратно (вот до чего доводит общение с Леви) вешает его на плечики. Затем наклоняется и расстегивает сапоги. Но Леви всё равно кажется, что её улыбка какая-то ненастоящая, вымученная и грустная. И он решает проверить свои догадки одним вопросом.

— Ладно. Тогда я поставлю вопрос по-другому. Как ты?

— Я? Я тоже хорошо, спасибо за беспоко…

— Ханджи, ты могла дурить голову Эрвину, но со мной твои фокусы не пройдут. Что сказали эти старые идиоты? — Леви не сводит глаз с Ханджи и видит, как она закусывает губу и осторожно садится на стул напротив него. — Я говорил тебе, что должен был сам туда поехать. С полицейскими бесполезно…

— Ты уже и так сделал много. Я не думала, что потасовка, устроенная Жаном и Эреном, выльется в неприятность. Нет, я не спорю, полиция и раньше к нам неодобрительно относилась, но в последнее время… Они совсем перестали считать нас людьми и… И меня они не считают за главнокомандующего…

Она не заканчивает предложение, но Аккерман догадывается, что она имела в виду, за кого они её считают. Он прикрывает глаза и вспоминает.

Она же женщина.

Это так глупо.

Ханджи Зоэ — невероятно умная и талантливая женщина. Леви не каждой женщине делает комплименты (он вообще не каждому человеку говорит приятное), но Ханджи занимает особое место, потому что только неё он может сказать пару приятных слов (и, самое главное, цензурных). Пусть Ханджи и помешана на исследованиях, титанах и исследованиях этих самых титанов, она человечная.

А они ведь почти все её (человечность) растеряли.

Леви помнит день, когда она присоединилась к их отряду, когда он только начинал там работать и оправился от смерти своих друзей. Тогда она была маленькой и несуразной, с испуганными карими глазищами и распущенными волосами. Он закрывает глаза и вспоминает её темно-синюю юбку и белоснежную рубашку. Она не грубила, не имела проблем с дисциплиной и была вежливой.

И, вроде бы, всё было хорошо.

Но вот только она была женщиной.

Парни в отряде считали её слабачкой, хотя Ханджи много раз доказывала, что она сильная и смелая, что не за красивые глазки взял её в отряд Эрвин.

«А ты сумеешь удержать? Сил да хватит? Ты же женщина!» — Леви прикрывает глаза и слышит голос одного из участников отряда того времени.

И так было каждый раз. Парни в отряде Ханджи словно ненавидели.

Леви не питал ненависти к женщинам, несмотря на то, что его мать была проституткой, а его отцом стал неизвестный клиент борделя. Аккерман не считал их, женщин, виноватыми во всех грехах. Наоборот, если ему встречалась достойная женщина, он видел в ней достойного оппонента и не принижал её.

Так было и с Ханджи. Сначала они не сошлись характерами: слишком молчаливый Леви и слишком громкая Ханджи; слишком разумный Леви и слишком безбашенная Ханджи. Но затем, после нескольких совместных миссий и проведённого вечера за распитием чая, Леви понял, что она не «Эй ты, аномалия!», а Ханджи, женщина.

Красивая и умная женщина.

— О чем ты задумался? — из раздумий Леви вывел мелодичный (боже, какой у неё красивый голос) Ханджи. Она уже успела переодеться в домашнюю одежду (не в парадной же форме ей ложиться спать) и повернулась к Леви, вопросительно смотря на него.

— Я вспомнил тот день, когда понял, что ты женщина, — Леви протянул Ханджи руку, и женщина подошла к нему, переплетая пальцы. — А точнее, тот день, когда тебя ударили за это.

— Это было так давно, я уже даже успела забыть этот случай…

— Никогда не забуду, как они посмели поднять на тебя руку и обозвать не самыми приятными словами.

— Но ты же вмешался, — Ханджи мягко улыбнулась, наклонилась и поцеловала Леви в висок. — Но твою разбитую губу и горящие глаза я точно не забуду.

— Но ты же сказала, что забыла про этот случай.

— Я же женщина, Леви. А нам, женщинам, свойственно говорить одно, а делать совершенно другое.

Леви усмехается и целует её ладонь, костяшки пальцев. Её руки мягкие и нежные, словно она и не пользуется мечами и УПМ каждый день, словно она не рискует своей жизнью, ставя эксперименты над титанами.

Только на неё он может смотреть с обожанием и преданностью. Только ради неё может подставляться, чтобы

получать пощёчины и разбитые губы.

Только ради этой женщины.

========== You’re the children of your fathers and mothers ==========

Комментарий к You’re the children of your fathers and mothers

Скажем так, небольшой скачок в будущее. Лет так на 15-16.

Вариант того, что могло бы быть.

Габриэль Аккерман — дочь Леви и Ханджи;

Кристофер Йегер — сын Эрена и Микасы;

Карен Кирштайн — дочь Жана и Саши;

Теодор и Николь Арлерт — брат и сестра, близнецы, дети Армина и Энни.

Она стоит перед ними, миниатюрная и отважная, красивая и смелая.

Она безумно красива.

Она безумно красива в этих чёрных штанах, белой рубашке и с мечами в руках.

Кристофер Йегер гордится тем, что Габриэль Аккерман в его отряде, что она сражается на его стороне; что она является его правой рукой.

У Габриэль роскошные каштановые волосы по поясницу (цвет волос и разрез глаз унаследован от Ханджи) и пронзительные серые глаза с шоколадными крапинками. Дочка безумной учёной и величайшего воина человечества — безумно ядерная смесь, но результат получился безумно завораживающим.

Она всегда знает, что хочет и чего хочет. Кристофер порой думает, что было ошибкой назначать главой отряда именно его, Габриэль Аккерман подошла бы на эту должность лучше его. Умная, отважная и красивая, с силой отца и мозгами матери — бесподобна.

Карен Кирштайн, лучшая подруга, боевая подруга, тоже бы подошла на эту должность лучше. Карен одной рукой убивает кабана, а второй целится из пистолета, поражая мишень на все 100 процентов. У Карен аккуратное каре и яркие, блестящие карие глаза. Она унаследовала от родителей лучшие качества, правда «вечный голод» мамы ей не достался, зато дружеское соперничество и стычки с Крисом от отца прилагались.

Теодор и Николь Арлерты — ещё одни люди, которые, по мнению Криса, были бы лучшими командирами. Тэдди (как они его ласково называли) был прирождённым стратегом, унаследовав мозги от своего отца. Он просчитывал шаги врага на много-много километров и составлял превосходные карты.

Николь, к сожалению, находилась в тени своего старшего брата-близнеца, зато ей досталось то, что никому из них не досталось — искренняя доброта. У неё не было особых талантов, но она была добра к каждому и не могла держать зла на человека.

Габриэль могла убить голыми руками.

Карен могла выстрелить с закрытыми глазами и попасть в цель.

Кристофер мог жертвовать всем, если требовалось.

Теодор мог обвести врага и друзей вокруг пальца.

Николь могла простить.

Они были детьми своих отцов и матёрей.

И за это Кристофер себя ненавидел.

========== On My Way ==========

Комментарий к On My Way

Песня и строки из On My Way by Lea Michele.

Я не могу, мне просто нужно это выплеснуть, завтра ЕГЭ по обществознанию, зубрить новое уже поздно, а расслабиться нужно.

* — в одном из переводе в манге Леви так назвал Ханджи.

Кстати, ещё вопрос: было бы вам интересно читать про детей главных героев? Если да, то я могла бы начать отдельный фанфик про них, но это было бы уже после всех экзаменов.

— Когда ты сказала, что у тебя появились друзья, то я не думала, что их столько, — миссис Браус с улыбкой посмотрела на Сашу и нежно потрепала её по волосам. Прихожую дома постепенно заполняли члены отряда.

— Я тоже. Итак, мам, знакомься, это Микаса, она постоянно ходит с красным шарфиком. Это Эрен, ты не пугайся, если он начнёт кричать, он немного нервный. Армин, наш главный стратег, безумно талантливый. Конни ты уже знаешь, видела. Это Криста, она милая и добрая. Да, мам, это та, которая стала королевой. А это Ханджи, она теперь новый главнокомандующий отряда. Она безумна и безумно классная. Вроде бы всех представила. А как дела у капрала?