На пороге Мира (СИ)

====== Пролог ======

Зачистка секретного лабораторного комплекса Л-51 происходила силами аж восьми специальных штурмовых подразделений. Упакованные в тяжелую броню, вооруженные штурмовым лазерным оружием, профессионалы все равно гибли, раз за разом напарываясь все на новые и новые плоды экспериментов этой проклятой лаборатории. Мужчины, женщины, дети, животные, растения – все здесь таило опасность и несло смерть. Этаж за этажом, сектор за сектором, хмурые, озлобленные бойцы, сцепив зубы вламывались в помещения лаборатории и давили сопротивление взбунтовавшихся и захвативших базу подопытных. Вот только злость и ненависть военных копилась не в адрес этих несчастных, а в адрес яйцеголовых, сотворивших с людьми такое. Стоило где-то только мелькнуть белому халату, и тут же туда летела плазменная граната, а то и не одна, что бы уж точно, гарантированно, произошла “случайная ошибка”. Был зачищен уже практически весь комплекс, а еще ни одного ученого “найти живым не удалось”. Капитан Коршунов, позывной “Коршун”, командир СКООН шел во главе тройки на одном из самых нижних уровней комплекса. Еще совсем немного, и проклятая “база ужасов” будет, наконец, зачищена. Еще немного, еще чуть-чуть... Но очередной отсек оказался на удивление пуст. Если не считать четырех мертвых яйцеголовых в одной из комнат. Это настораживало. Заставляло крепче держать рукояти лучевиков и лазерных винтовок в ожидании подвоха и внезапного нападения. Но секунды шли за секундами, помещение проверялось за помещением, а нападения не происходило. И лишь в последнем боксе-камере. Запертом и бронированном, под прицелом десяти камер, сидел на стуле десятилетний мальчик. Он спокойно читал детскую книжку о Волшебнике Изумрудного Города. Лысый мальчик в сером комбинезоне подопытного с пятизначным номером 11013 на спине. Спокойный и даже умиротворенный. Коршун подал знак одному из бойцов вскрыть дверь. Тот кивнул и приступил к минированию замка. Несколько отточенных, выверенных движений и дело сделано. Бойцы разошлись по сторонам от двери. Короткое шипение сработавшего направленного термитно-плазменного заряда, и на месте замка лишь сквозная прожженая дыра. Дверь откидывается и со стволами на перевес в бокс врывается боевая тройка. И все замирает. Мальчик медленно, спокойно встал и положил книжку на стул. Он сделал три шага к бойцам и остановился напротив них, прямо под дулами лучевиков и лазеров. Он стоял и смотрел. Не нападал. Не угрожал. Не просил. Не кидался в ноги и не молил. Просто стоял и ждал решения. Жить. Или умереть. И бойцы ждали решения командира. А Коршун все медлил. Секунда шла за секундой, а он все никак не мог заставить себя нажать на курок. Но и опустить оружие тоже не мог так вот просто.

- “Первый Медведю: все чисто, сектор зачищен”, – пришел доклад по линии связи.

- “Первый Дятлу: у нас тоже чисто”, – последовал еще один.

- “Первый Кунице: чисто”.

- “Первый Цыплёнку: сектор чист”.

- “Первый Волку: сектор чист”.

- “Первый Ежу: чисто”, – продолжали приходить доклады от командиров подразделений о выполнении поставленных задач.

- “Удав Первому: что у тебя?” – запросил командующий операцией предпоследнее подразделение.

- “Чисто, Первый. Удав закончил”, – пришел ответ от Кости Усова, высокого жилистого капитана, чем-то и правда напоминавшего удава. Его подразделение в этой операции пострадало больше всего: одиннадцать бойцов убитыми, пятеро тяжело ранеными.

- “Коршун Первому: что у тебя там?” – пришел запрос от командующего операцией. Коршунов медлил.

- “Коршун Первому: Коршун Первому! Ответь, Коршун, что у тебя?” – капитан медлил.

- “Коршун, мать твою за ногу!”, – начал проявлять беспокойство и нетерпение командующий.

- “Первый Коршуну: чисто.” – вышел на связь капитан и опустил лучевик.

- “Первый циркулярно: закончили, сбор на пункте сбора через тридцать минут. Мы свое дело сделали, уходим, господа!” – пришел по связи долгожданный сегодня приказ.

- “Медведь: принял”.

- “Дятел: принял”.

- “Куница: принял”.

- “Волк: принял, выполняю”.

- “Цыпленок: принято”.

- “Еж: принял”.

- “Удав: есть”.

- “Коршун: вас понял. Выполняю”, – доложил капитан командующему.

- Живи, парень, – со вздохом отключив канал связи, сказал Коршунов мальчику и махнул своей тройке на выход. Затем обернулся и махнул мальчику тоже. Штурм лабораторного комплекса Л-51 закончился.

*

- Жестянкин Леонид Васильевич, десять лет, воспитанник детского дома номер четыре Новопитер, планета Терра, – зачитывал в слух с экрана планшета мужчина неопределенного возраста в сером гражданском костюме, сидящий за дорогим письменным столом из натурального дуба. Напротив него стоял другой мужчина, подходящий под то же самое описание: тот же неопределенный возраст, та же незапоминающаяся внешность, такой же неброский костюм. – Родители неизвестны. Место рождения не установлено. Воспитателями и учителями характеризуется как очень способный и талантливый мальчик, имеющий успехи в освоении предметов школьной подготовки и отличное физическое развитие. Прямолинейный и целеустремленный. В возрасте восьми лет был отобран для участия в программе “Фобос” и доставлен в лабораторный комплекс Л-51 в группе с еще сорока девятью участниками разного возраста и пола. В программе получил кодовое обозначение “объект 13”. В общем реестре лабораторного комплекса проходит под номером 11013.

Программа “Фобос” признана бесперспективной. Единственный выживший участник, “объект 13″ переведен испытуемым в программу “Мемориал”. Программа “Мемориал” также признана не перспективной: из пятидесяти, сорок три подопытных погибло, шестеро сошли с ума. Выжил снова только “объект 13”... – мужчина за письменным столом сделал паузу и задумчиво потер подбородок. – А что за программы? Подробности?

- По материалам из лабораторного комплекса, программа “Фобос”, это эксперимент по созданию абсолютно бесстрашного солдата. Подопытным, по экспериментальной методике, при помощи специальных препаратов и процедур, физически, необратимо атрофировали чувство страха. Эксперимент удался, у команды ученых действительно все получилось. Но... – начал отчитываться второй мужчина.

- Но?

- Испытуемые, потеряв чувство страха, в последующем быстро и глупо погибали. Видимо, вместе со страхом, был задет и инстинкт самосохранения. Методика весьма не дешёвая, а результат практически нулевой. Экономически не оправдано. Бесперспективно.

- Но один-то выжил? – заметил мужчина за столом.

- Исключение только подтверждающее правило, – пожал плечами второй мужчина. – К тому же, по отчетам испытаний, “объект 13″ оказался единственным на ком методика дала сбой. Чувства страха он не потерял. Даже наоборот.

- Методика сохранилась?

- Нет. Все материалы по способу, препаратам и процедурам уничтожены в процессе штурма лабораторного комплекса. Также, как и сами ученые, принимавшие участие в программе. Суть программ удалось установить по отчетам, присланным ранее руководству. Но отчет это только отчет, – развел руками он.

- Понятно, – побарабанил пальцами по столу первый мужчина. – Что за “Мемориал”? Подробности.

- Программа направленная на развитие памяти. По экспериментальной методике, также медикаментозно.

- Результаты?

- Бесперспективно. Память у подопытных стала абсолютной. И в течении двух дней после процедуры все испытуемые либо сошли с ума, либо умерли. Как говорится в отчетах, они пережили заново свои самые худшие моменты жизни с бесконечно подробной детализацией. Большинство не перенесло уже процесс рождения. Остальные сломались позже.

- А 11013-тый?

- Снова забракован. Долго болел, больше двух месяцев после процедуры, но по результатам тестирования, память осталась на прежнем уровне. Видимо какая-то врожденная аномалия.

- Методика осталась?

- Нет. Также уничтожена при штурме.

- Что ж... Выходит пацан бесполезен?

- Совершенно.