Я подвел тебя (СИ)

Много лет назад мне нравилась РВ, теперь я привыкаю к канону и чаще всего пишу тексты, которые можно было бы встроить хотя бы в одну из вариаций, но этот не относится к ним. Здесь форсьюзеры поднимают в воздух корабли, обрушивают здания, остаются живы в ситуациях, где согласно правилам “Легенд” и “Канона” должны были бы погибнуть. Возможно, больше всего влияния на поведение людей во время боя в этом тексте оказала игра Force Unleashed и совсем древние комиксы о совсем древних форсьюзерах, потому что этот текст о Скайуокерах, а у них свой уровень общения с Великой Силой. Мне так всегда казалось, во всяком случае, но пишу я это впервые. Что касается инцеста между обожемойдачтожонделает Люком и какбудтомысомневались Беном, я постарался изменить предысторию и оттенки характера этих персонажей так, чтобы стала возможна хотя бы идея, ну а верить в это или нет, читать или нет - решаете уже вы. Книги нового канона, включая “Принцессу Альдераана”, я не читал, не использовал материалы из нее и мне не стыдно. Если вы понятия не имеете, кто все эти Реваны, и не читали стопицот теорий про Темного Лорда Джа-Джа, вы все равно прекрасно поймете написанное.

И последнее, самое важное. Если вы ждете, что 35 тысяч слов персонажи будут признаваться друг другу в любви, я упрощу вам жизнь и сокращу время. Никакого признания в любви не будет.

Лея никогда не походила на принцессу в обычной жизни. Конечно, ее подчеркнуто правильная манера говорить и предельная деликатность выдавали хорошее воспитание, но вместе с тем она могла принимать тяжелые решения и никогда не вела себя, как избалованный ребенок. Вот почему Люк испытывал к ней теплые чувства, и вот почему отказать ей не мог. Впервые увидев голограмму, он сразу понял, что перед ним человек, который своей верой в лучшее и добротой может изменить галактику.

Хан, с другой стороны, был типичным хулиганом. Издали наблюдая за ними, Люк отчетливо видел прочную связь между ее деликатностью и его наглостью. Хотя объяснять происходящее вокруг вмешательством Силы Люк научился далеко не сразу, у него не было сомнений в том, что Лея и Хан оказались рядом не случайно. Их вело друг к другу нечто более сильное, чем случайное стечение обстоятельств. Бедный пилот-сорвиголова, подобранный дядей Беном в кантине, встретился с образованной знатной женщиной, которая приняла на себя роль лидера Сопротивления. Про них можно было писать книгу.

Люку не приходило в голову, что у непохожих Леи и Хана когда-нибудь родится ребенок. Потом, когда Лея сказала ему о беременности, он подумал, что на свет появятся близнецы. Было бы так правильно и гармонично, если бы его сестра и лучший друг дали жизнь мальчику и девочке. Люк даже стал представлять себе, как они будут звать его дядей, а потом, когда фантазии заводили его совсем далеко из-за волнения, окружавшего Лею в те дни, он представлял, как будет учить племянницу и племянника использовать Силу. Разве могло случиться так, что дети, их дети, окажутся не связаны с Силой?

— Мальчик! — закричал Хан, выбегая в коридор, где Люк терпеливо ждал, медитируя. Каждую минуту одиночества он использовал, чтобы восстановить баланс. Беспокойство за сестру могло дорого обойтись ему.

«Мальчик», — мысленно повторил Люк.

Слово «мальчик» резало слух. Оно звучало неправильно. Хан должен был произнести другие слова.

— Эй, как на счет поздравлений? — в шутку возмутился Хан.

— Поздравляю! Поздравляю! — Люк вскочил и бросился обнимать друга. Он хотел выбросить из головы резкий неприятный звук, дисгармонию в Силе, похожую на жужжание сломанного дроида.

Хотел и старался изо всех сил, но Лея заметила тень на его лице. И когда с поздравлениями было покончено, задала роковой вопрос:

— Ты увидел что-то?

Он никогда не мог врать ей. Она была его сестрой. Их связывала Сила и нечто более прочное — кровные узы и дружба.

— Все будет хорошо, — пообещал Люк. — Тебе не о чем волноваться. Мы справимся.

Впоследствии, проигрывая события прошлого, он разобрался, где совершил ошибку. Убеждая себя, что «они справятся», он выбросил из уравнения свободного, дерзкого, улыбчивого Хана. Непредсказуемость в чистом виде. Именно за это качество Лея полюбила его, отбросив все сомнения. Именно за это качество сам Люк считал его лучшим другом.

— Бен, давай поиграем! — предлагал Хан.

Они строили башни из деталей дроидов, катались на «Соколе», играли в простые, добрые игры. Наблюдать за ними было сплошным удовольствием.

— Бен, угадай, где я? — Хан всегда искал сложное место.

Но Бен всегда находил.

Он знал, где спрятался Хан, даже если их разделяли километры.

Слышал шаги отца на другом конце просторной базы Новой Республики.

— Нужно рассказать ему, — убеждал Люк.

— Он еще совсем ребенок, — отвечала Лея.

Они никогда не уточняли, о ком говорят, о Хане или о Бене.

Месяцы мелькали с жестокостью детства, Бен рос, и Хан сам начал понимать, что поразительная догадливость сына имеет сверхъестественную природу.

— Он использует ваши джедайские фокусы, да? — на беззаботном лице мелькнула тень тревоги.

— Пока рано судить наверняка, — Хану Люк мог соврать в любое время. Так было лучше для них обоих.

Прошел еще год.

Люк увидел Бена в его комнате, заваленной мусором, который мальчик стащил на «Соколе», и подарками знакомых Леи. Бен удерживал в воздухе модель истребителя. Из груды разномастных фигурок Бен безошибочно выбрал TIE x1.

— Бен?

TIE x1 упал под ноги Бену — тот обернулся и испуганно посмотрел на Люка.

— Все в порядке, — нужно было тщательно выбирать слова. — Смотри.

TIE x1 снова поднялся в воздух, следуя мысленной команде Люка. Истребитель описал вокруг Бена круг и приземлился на место.

— Вы тоже так умеете? — недоверчиво спросил Бен.

— Да, — Люк зашел в детскую и осторожно прикрыл дверь.

— Другие люди умеют делать так? — спросил Бен.

— Некоторые умеют, — ответил Люк.

Много раз они с Леей обсуждали этот разговор. Она не хотела, чтобы Бен слишком рано узнал правду. Печальную историю их семьи, имя Дарта Вейдера, причины падения Галактической Республики и возрождения Империи. Вопросы ребенка обязательно приведут к этим объяснениям. Люк знал, что Лея хотела бы аккуратных, дипломатичных ответов.

— Папа умеет? — спросил Бен.

— Нет, — разве можно было ответить на этот простой вопрос дипломатично?

— Мама? — Бен нахмурился.

— Она не поднимает игрушечные корабли в воздух, но она чувствует Силу, — ответил Люк.

Он забыл, он совсем забыл, что разговаривает с ребенком.

— Что такое Сила? Есть другая сила? — Бен запутался, и это был шанс обмануть его, обвести вокруг пальца кучей дипломатичной ерунды, но Люк посмотрел в глаза маленького мальчика и не смог соврать.

— Есть Великая Сила, — сказал он. — Она окружает всех нас, она в тебе, во мне, в твоем отце, в твоей маме. Некоторые из нас могут чувствовать ее потоки. Ты можешь делать это. Вот почему кораблик слушается тебя, когда ты хочешь, чтобы он поднялся в воздух.

— Раз Сила везде, значит, я могу поднять в воздух что угодно?

Люк вздохнул. Он решил, что попытаться стоит, ведь Бен был совсем ребенком, поэтому…

— Не рассказывай, маме, хорошо?

Радостный Бен часто закивал головой, но спустя пару дней секрет вышел наружу, когда над праздничным столом возрожденной Республики поднялся в воздух роскошный, украшенный государственным символом торт.

— Все это твое влияние! — кричала Лея, указывая на стоящих рядом Хана и Люка, так что не было ясно, кого конкретно она имеет в виду. — Из-за тебя он не видит границ. Если он продолжит так делать, мне придется искать объяснения. Люди боятся, а страх породит в них недоверие и жестокость. Ты этого добиваешься?

— Он же просто ребенок, Лея! — Хан кричал так же громко. Находиться рядом с ними было все равно что еще разок испытать на себе вызванные Силой разряды Императора.

— Он не просто ребенок, он мой ребенок.