Букет невесты

— В ванной они никогда не высохнут. Лучше повесьте на стул, а стул придвиньте поближе к лампе.

— Нет, это неудобно.

— Бросьте, ваше высочество! Я росла со старшим братом, так что имею представление, как выглядит мужское нижнее белье.

Метнув в сторону Джун гневный взгляд, принц Алекс повесил брюки на стул, но прежде затолкал трусы в карман.

Воображение его не обмануло: волосы у нее были пышные и шелковистые, цвета спелой ржи.

Скинув мокасины, Джун взбила подушку и с ловкостью кошки устроилась у прибитого к стене деревянного изголовья кровати, согнув ноги в коленях и обхватив их руками.

— Ну хотя бы на один вопрос вы мне ответите — не для протокола?

— А вы обещаете не писать об этом в журнале?

— Обещаю. Ни слова в журнале.

Окинув ее насмешливым взглядом, Алекс осведомился:

— И вашему слову можно верить? Как и наклейке на бампере?

— Моему слову можно верить, — чуть помедлив, ответила она и досадливо нахмурилась.

— В таком случае — спрашивайте.

— Скажите, почему вы читали «Как сообщают…»?

Он глубоко вздохнул, решая, в какой мере можно быть с ней откровенным. Джун приветливо улыбнулась, повела плечами — и Алекс представил, как обнимает ее…

— Мне не безразличен один человек, упомянутый в той газете.

— Неужели вы на самом деле хотели жениться на Пэтси Понкеведж?

А она неглупа и, похоже, не притворяется, почему-то обрадовался Алекс. Хорошо, что не все приняли эту «утку» за чистую монету.

— Не совсем так.

Придерживая простыню, он шагнул к запотевшему окошку. В подобном наряде принц чувствовал себя несколько неловко, зато начал согреваться.

До чего же хороша собой эта журналистка! Алекс не без оснований считал себя большим знатоком и взыскательным ценителем женской красоты. Его общества домогались столько женщин, что иной раз ему казалось, будто он племенной жеребец в стаде кобылиц. Благодаря стараниям прессы, нынешний визит в Штаты грозил превратиться в сущий кошмар. Он еще не успел отойти после бредовой истории о «женитьбе принца на трижды разведенной актрисе», а теперь еще Пэтси с ее боксером… Если он решит связать себя узами брака — а в свое время сделать это придется, — то лишь с женщиной, которая заслужит его уважение: честной, верной, достойной, с независимым характером. Если она будет при этом еще и красива, тем лучше, но для человека его круга красота далеко не самое главное. Разве можно объяснить свои чувства репортерше? Не стоит и пытаться.

— Даже если бы я и намеревался жениться на дальней родственнице, я бы вряд ли выбрал Пэтси. Мы слишком хорошо знаем друг друга.

— Она ваша троюродная сестра?

— Если бы вы подготовились к интервью как следует… — насмешливо протянул он.

— У меня не было на это времени. — Джун соскочила с кровати. — Я торопилась перехватить вас в Салинасе.

— А как вы узнали, что я там буду?

— Разве это важно? Вернемся к Пэтси.

— Она на самом деле моя троюродная сестра по материнской линии, — ответил Алекс, удивляясь собственному терпению. — Когда мы были детьми, я частенько приезжал в Штаты на каникулы. Родных братьев и сестер у меня нет, поэтому я отношусь к Пэтси как к младшей сестре, причем изрядно избалованной.

— Так вы не одобряете ее брака с боксером?

— Сомневаюсь, что это надолго. — Он пожал плечами. — Впрочем, все зависит от того, какую часть наследства Пэтси этот тип сумеет прибрать к рукам.

— Какой цинизм! А что, если они на самом деле любят друг друга?

— А вы полагаете, что счастье в браке зависит только от любви?

— Не только. Во всяком случае, насколько я могу судить по печальному опыту моих родителей. — В это время раздался громкий треск, и Джун вздрогнула. — Что это было?

— Похоже, на крышу что-то упало. Пойду взгляну.

Алекс приоткрыл дверь, порыв ветра распахнул ее полностью, и в комнату хлынул дождь.

— Не надо! Наверное, это ветка! — Она схватила его за руку и потащила назад.

— Пожалуй, вы правы. — Алекс с трудом затворил дверь. — Будем надеяться, домик не развалится. Хозяин не стал заколачивать окна досками, а ведь здесь ураган не редкость.

— Вы опять промокли, — сказала Джун, поспешно опустив глаза: под мокрой простыней отчетливо проступали очертания тела.

— До нитки, — согласился он, тряхнув мокрыми темными кудрями, и попятился к кровати. — Не могли бы вы на минутку отвернуться?

— Разумеется.

Нет, этого не может быть! Напиши об этом в журнале, ни один, даже самый доверчивый, читатель не поверит ни единому слову — и будет прав!

— Можете повернуться.

На сей раз принц завернулся в ярко-желтое одеяло, которым была накрыта кровать, закрепив его под мышками и оставив плечи открытыми.

Джун отвела глаза: покрытые бронзовым загаром мускулистые плечи и руки — словно вышедшие из-под резца античного скульптора — завораживали красотой формы, и она ощутила непреодолимое желание коснуться их кончиками пальцев.

— Вы похожи на бройлерного цыпленка, — поддразнила она Алекса, старательно концентрируя взгляд на одеяле.

— Могли бы сказать, на петуха. — Принц отступил подальше от лампы в тень, несомненно уязвленный тем, что его достоинства ставят под сомнение, и внезапно спросил: — А что вас так привлекает в работе репортера?

Может, он наконец осознал, что я не только репортер, но еще и человек, с которым можно общаться? — обрадовалась Джун.

— Мне нравится разговаривать с людьми. О знаменитостях принято судить лишь по тому, чего они добились в жизни, а за фасадом иной раз скрывается на удивление приятная личность.

— А иной раз неприятная.

— Знаете, пару лет назад я познакомилась с одним рок-гитаристом. Так он на гастроли возил с собой ручного удава…

Тут раздался такой оглушительный удар, что дрогнули доски под ногами. Джун замерла от страха, лихорадочно соображая, что делать — бежать из дома или прятаться под кровать.

— Что это было?! — выдохнула она, обомлев еще больше, когда Алекс подскочил к ней и обнял.

Там, за стенами домика, происходило что-то, страшное, и Джун, инстинктивно обхватив Алекса за плечи, прижалась к нему.

— Не бойтесь. Наверное, дерево упало, — успокаивал он, прижимая ее щеку к пушистому одеялу.

Джун пришла в себя. Что он теперь обо мне подумает?! Решит, будто я изображаю слабую женщину, чтобы разжалобить и обманом добиться своего!

— А я и не боюсь. — С большой неохотой она отстранилась. — Думаете, я трусиха?

— Нет. — Он усмехнулся. — Но если вы хотели заставить меня почувствовать себя большим и сильным, вы определенно преуспели.

Джун не хватило времени придумать достойного ответа: дверь с грохотом распахнулась и в их ненадежное убежище снова ворвалась стихия.

Алекс подбежал к двери и, навалившись плечом, с силой захлопнул.

— Мне казалось, я запирал дверь.

— Запирали.

— На этот раз закрою еще на цепочку, хотя не уверен, что она выдержит.

— А вы подоприте стулом! — Скинув брюки на кровать, Джун подтащила к дверной ручке деревянный стул.

— Не помешает, — согласился Алекс и последовал ее совету.

Джун зябко повела плечами: что, если ураган разыграется во всю силу?

— Предлагаю предпринять еще кое-что, — сказал принц, вытирая босые ноги о линялый голубой коврик у кровати.

— Спрятаться под кровать? — предположила Джун, стараясь не думать о том, чем можно было бы заняться на кровати.

— Почти угадали. Думаю, самое безопасное место вон в том углу. Помогите мне подвинуть матрас.

— Построим себе крепость?

— Что-то вроде этого.

Отгородив угол комнаты перевернутым матрасом, они устроили подобие укрытия. Джун расстелила последнюю сухую простыню, взбила подушки… Потом по привычке перенесла поближе рюкзачок с аппаратурой.

— А вы хотя бы иногда о чем-нибудь другом думаете? — с ехидцей осведомился Алекс, поправляя на себе одеяло, и опустился рядом с ней на пол.

На самом деле в этот момент Джун было не до интервью. Она могла думать лишь о том, что, кроме одеяла, на Алексе ничего нет, и всей кожей ощущала близость его большого сильного тела. Ей казалось, что воздух в уголке за пыльным матрасом пронизан электричеством.