Знаешь, всё всерьёз!

Кора рассмеялась, когда поняла, что Луиджи играет ее роль.

— Не то чтобы я возражал против ребенка от тебя… Я всегда хотел иметь собственных детей, целую кучу… Когда они постоянно находятся рядом, это превращается в привычку, в очень хорошую привычку…

— Ты говорил, что собираешься достроить свою яхту и отправиться на ней вокруг света — один, — строго сказала Кора, вступая в игру.

На душе у нее было легко и весело. Настолько легко, что, казалось, у нее вот-вот вырастут крылья, и она взлетит высоко-высоко в небо.

— Ах да, но это было раньше…

— Раньше? — переспросила Корина.

— До того как ты коварно соблазнила меня, обманула, украла мое сердце и желание быть независимым и сильным. Я хочу каждое утро просыпаться рядом с тобой… Да, да, каждое утро!

— А мне казалось, ты не хочешь ложиться со мной в постель, — хитро проговорила Кора, жмурясь от нежных поглаживаний собеседника.

Ее всю, от макушки до кончиков пальцев, пронзила сладкая дрожь.

— Я не говорил, что не хочу, — пробормотал Гатти, поглаживая ее шею. — Я только сказал, что не собираюсь, пока ты не выйдешь за меня замуж.

— Замуж? — Кора замерла. — Ты хочешь жениться на мне? Но…

— Никаких «но», — нетерпеливо прервал ее Гатти. — Я не хочу, чтобы полдюжины наших детишек думали, что ты недостаточно доверяешь мне. К тому же это будет для них дурным примером. Я свято верю в брачные узы. Можешь спросить у моей семьи…

— Полдюжины! — повторила Кора, пытаясь протестовать. — Мне уже тридцать!

— Ну и что? В наше-то время ты беспокоишься о возрасте? Да сейчас женщины и в сорок рожают, если, конечно, хотят. Ну, возможно, я немного сдержался, сказав шесть, — забавлялся он, — но в моем роду рождается много близнецов, особенно у женщин после тридцати. Зачем мелочиться? Давай остановимся на дюжине!

— Дюжина, — не веря, повторила Корина.

— Дюжина, — подтвердил Гатти. — Но только если ты прямо сейчас пообещаешь, что выйдешь за меня замуж… Подожди секунду… — Он вынул из дипломата диктофон и включил его. — Вот, теперь я готов. Мне нужны вещественные доказательства, а то вдруг ты не сдержишь свое слово… Кроме того… мне просто необходимо это услышать, — добавил он уже абсолютно серьезно. — Господи, ты не представляешь, ведь все эти долгие недели я мечтал услышать, как ты говоришь, что любишь и хочешь меня, причем безумно.

— Представляю, — нежно проворковала Кора. — Потому что я так же сильно хотела тебя… Когда ты не попытался связаться со мной, я подумала, что ты не ищешь никаких… что это было просто… что это было просто… — Она не успела закончить, потому что Луиджи снова притянул ее к себе и накрыл ее рот нежными губами.

— Я знаю, почему ты это делаешь, — сказала Корина, отдышавшись, когда он наконец отпустил ее. — Ты добиваешься, чтобы я захотела тебя настолько сильно, что согласилась бы на что угодно в этом мире, лишь бы как можно скорее оказаться с тобой в постели.

— Ну и как, у меня получилось? — Гатти посмотрел на нее так, что все внутри Коры перевернулось и заныло в ожидании.

— Э-э… да… Думаю, что да…

— Ты выйдешь за меня замуж? — не отступал он.

— Да, я согласна, милый.

Несколько часов спустя они все еще наслаждались друг другом. И Кора удивлялась, что могла сомневаться в его чувствах, в том, что он любит ее.

— Ты не возражаешь, если Европа станет твоим домом?

— Мой дом рядом с тобой, — хрипло отозвалась Кора. — Конечно, я буду скучать по падчерице и друзьям. Но у Барбары теперь есть Майкл… А Хеппи, конечно же, поедет с нами.

— Конечно, — согласился Гатти и нагнулся, чтобы погладить любопытного щенка, который пришел, чтобы проверить, чем они тут занимаются.

— Я вот думаю, что нам придется нанимать целый самолет, чтобы прилетать сюда в гости. Ведь куча ребятишек — это не шутка, — смеясь, проговорил Гатти. — А лучше купим свой.

— Но мы даже не знаем, могу ли я иметь детей, — запротестовала Кора.

— На что спорим? — Он лег на нее и бесстыдно прошептал на ухо, поглаживая живот. — Я считаю, что он или она… или даже они уже там с еще прошлого раза, под хорошей защитой и все прекрасно слышат.

Кора весело рассмеялась, хотя что-то подсказывало ей, что Гатти прав. Чуть раньше, занимаясь с ним любовью, Кора ощущала нечто особенное, словно что-то открылось в ней ему навстречу, навстречу его рукам и губам. Ее тело было особенно чувствительным к его ласкам. Странное и неожиданное чувство — Кора понимала это, но все же…

— Я бы хотел, чтобы мы поженились здесь, в Штатах, — нежно проговорил Гатти, целуя ее в ложбинку между грудей. — Если мы будем ждать возвращения в Италию, то ничего хорошего не выйдет. Семья сразу же отберет тебя у меня.

— А что, если я им не понравлюсь? — с сомнением спросила Кора, и эта мысль сильно взволновала ее.

— Этого не может быть, — засмеялся Луиджи. — Ты не можешь не нравиться. Нет, я все-таки хочу, чтобы ты хотя бы немного побыла только моей, пока они не набросятся на нас. Мои чувства к тебе так новы и непривычны, что я хочу полностью насладиться ими. Хотя, боюсь, на это не хватит и целой жизни, — хрипло проговорил Гатти, сплетая ее пальцы со своими.

Он поднес ее руку к губам, нежно целуя, и лишь потом жадно впился в ее раскрытые губы.

— У меня такое же чувство, — прошептала Кора, отвечая на его поцелуй.

Они повенчались в местном приходе через неделю после его приезда. Церемония была весьма скромной и как раз подходила для того, чтобы не вызвать сплетен о беременности невесты.

Луиджи не уставал повторять, что ни на минуту не сомневался в этом. Он был просто счастлив.

— Но это чистая случайность, — шутливо протестовала Кора, прекрасно понимая, что иначе и быть не могло.

Через неделю они улетят в Италию. Сначала в Рим, а потом в родной город Луиджи. Кора очень волновалась, как примут ее родные мужа. Она чувствовала себя неуверенно, хотя и успела познакомиться со всеми по телефону, когда Гатти позвонил домой и сказал, что они поженились.

— Пока мы вместе, мне абсолютно все равно, где жить, — ласково сказала она мужу в то утро, когда они проснулись поздно и сонно нежились в постели.

Был почти полдень, а вчера они ужинали с падчерицей. Встреча закончилась далеко за полночь.

— Кто-то звонит, — сонно пробормотала Кора.

— Я открою, — отозвался Луиджи.

Он накинул халат, и Корина в который раз восхитилась красотой линий его тела, его сексуальностью… Она всего лишь смотрела на него, а ей уже хотелось протянуть руку и дотронуться.

Через несколько минут он вернулся, с растерянным видом неся в руках букет и записку.

— Это тебе, — сообщил он, — очередной поклонник?

— Не думаю, — Кора нахмурилась. — Должно быть…

Но тут же заразительно рассмеялась. Кора поняла, что напомнил ей этот букет. Точно такой же падчерица, споткнувшись, уронила на свадьбе прямо в руки подруг и мачехи.

Объяснив мужу причину смеха, она развернула записку и рассмеялась еще громче.

Барбара была неповторима:

«Бог Троицу любит».

Эпилог

В первое же мгновение знакомства с семьей Луиджи Корина испугалась, что не сможет никогда запомнить все имена и фамилии членов громадного клана Гатти. На торжественный семейный обед в честь жены Луиджи собралось около полусотни человек, причем это были только кровные родственники и супруги братьев и сестер.

— Не паникуй, — сказал Луиджи. — Это всего лишь часть семьи. Всем остальным я представлю тебя на ежегодном пикнике.

Корина совсем сникла. Но потом представила, что пришла на работу в новую школу. Частную, католическую, с раздельным обучением мальчиков и девочек, сообразила она про себя, поделила всех мысленно на классы и завела записную книжку-журнал с именами.

Луиджи по случаю приезда, в Италию подарил ей изящный карманный англо-итальянский разговорник. Обучать американскую тетю языку были готовы не только племянники и племянницы. Дядя Карл, как глава клана, узурпировал это право.