Нежнее облаков

   Я выбежала из его квартиры, оставив сонного Валерку одного. Вот, к чему может привести длительное одиночество и отсутствие постоянного партнера. Я уже стала набрасываться на друзей! Я очень надеялась, что Валерка не сильно помнил прошедшую ночь и может адекватно расценивать дружескую связь. Я дала себе слово больше не пить так много после длительного перерыва. Хотя на деле не слишком уж много я и выпила...

   Я вернулась к своей насущной проблеме и вместе со своими немецкими друзьями пришла к идее, что можно было бы пройти обследование и лечение в Германии, где медицина двигалась на пару шагов впереди. Мне обещали помочь с жильем и даже предложили подработку - смена обстановки могла бы положительно повлиять на меня и мою ситуацию в целом. Я обстоятельно все обдумала, прежде чем принять решение.

  - Я поеду в Германию, - сказала я Валерке.

  - Решилась все-таки?

   Мы продолжали общаться по-прежнему, ничем не выдавая случайную слабость. В нашем общении абсолютно ничего не изменилось, никаких остатков неловкости или вины - эпизод был стерт начисто.

  - Поживу немного там, - я пожала плечами. - У меня есть хорошие друзья, они помогут освоиться. Пройду еще раз по докторам... вдруг.

  - Если действительно думаешь, что поможет, то почему бы и нет?

  - Думаю, - я кивнула. - Да и обстановку сменю, надоело все!

   В середине весны я уехала в Германию. Смена оказалась колоссальной, и сначала я наслаждалась другой, европейской жизнью, а потом принялась за непосредственную цель своего приезда.

   Я поселилась у немецкой пары Анны и Йорга, молодых ребят, с которыми мы познакомились еще во время своей учебы в институте. Тогда мы тесно поддерживали контакт с одним из немецких университетов. Один год наши студенты ездили к ним, другой год - немцы приезжали к нам. Разумеется, мы успели со многими перезнакомиться, и Анна с Йоргом были одними из тех, с кем я продолжала поддерживать связь все это время.

   Немецкие врачи прописали мне лечение. Услуги оказались достаточно дорогостоящими, и я всячески вертелась, чтобы подзаработать. Окружение Анны и Йрога постоянно подбрасывало мне различные переводы, нашли несколько частных учеников, и я приспособилась. Работать по гостевой визе было нелегально, и мы вели себя крайне осторожно, чтобы у меня не возникло проблем с немецким законом.

   Йорг знакомил меня со своими приятелями. К серьезным отношениям я не стремилась, но тщательно присматривалась к кандидатам. Среди всех я выбрала Тима - молодого инженера, хорошо образованного, порядочного, в меру симпатичного. Он ухаживал за мной без особого огонька, да я и не требовала ярких жестов и поступков. Я рассматривала его исключительно как биологический материал, который ни раздражал, ни напрягал меня.

   Очень быстро мы стали парой, и после первого же курса лечения я пыталась забеременеть. Тим знал, что у меня не может быть детей, я не уточняла, что приехала сюда лечиться. И он без лишних обязательств исполнял свое мужское предназначение. У нас ничего не выходило.

   Второй курс оказался более дорогим, и Тим частично стал помогать мне финансами. Я ничего не просила, я даже не говорила, что за лечение прохожу, он просто по-мужски считал, что это его долг. А когда он встретил другую девушку, мы перестали общаться и ни к чему друг друга не принуждали.

   Я познакомилась с Мартеном, соседом Анны и Йорга, и стала встречаться с ним. Он был заводным и горячим, серьезных отношений построить с ним было невозможно, но свою миссию он выполнял прекрасно. Я уже однажды поверила, что все удалось... но напрасно понадеялась, и мой врач лишь развел руками.

   Я стала впадать в тихое отчаяние и депрессию. Анне и Йоргу я старалась не показывать своих эмоций, но в комнате подолгу плакала. Новые ухажеры перестали меня интересовать, мои жизненные силы уходили с надеждами... Я теряла настрой и боевое вдохновение, мне больше не хотелось ни бороться, ни страдать, ни жить.

   С Валеркой я периодически созванивалась. Он подбодрял меня, рассказывал анекдоты, чтобы хоть как-то отвлечь. Мне становилось легче, но едва я вешала трубку, вновь окуналась в свое состояние и не могла даже улыбаться. Анна видела, что я расстраиваюсь, и лишний раз старалась не трогать. Они с Йоргом пробовали выводить меня на развлекательные мероприятия, но я чувствовала себя в чужой тарелке.

  - Что говорят врачи? - спросила она однажды.

  - Все то же, пока ничего, - грустно ответила я.

  - А если попробовать искусственное оплодотворение? Может быть, так приживется?

  - Говорят, это слишком дорого... и очень маленький шанс.

   Когда я поздравляла всех с новым годом, то сначала позвонила родным, а потом решила пообщаться с Катюхой. Она радостно сообщила, что Поля на четвертом месяце, и они с Валеркой наконец-то ждут потомства. Я стойко перенесла этот разговор, но позвонить Валерке у меня уже не хватило сил. Я понимала, что для них это счастье, они готовятся к рождению маленького, а Катя уже подумывает о втором. Валерка наверняка мог сказать мне раньше, но не сделал этого... Я все понимала, но в данный момент не хотела слышать их счастливые голоса. Сначала мне нужно было свыкнуться с новостью.

   Он написал мне в интернете. Он знал, что если я не позвонила на новый год, то не просто так. Он извинился, что не успел сообщить первым, они с Полиной лишь недавно раскрыли карты, но его сообщение было таким добрым и тактичным, что я не смогла молча игнорировать. Как бы то ни было, я желала им счастья, моему лучшему другу и бывшей лучшей подруге.

   За год, проведенный в Германии, я многое испробовала, и многое не получилось. Моя виза истекала, и я не хотела продлевать ее, не видя смысла в своем дальнейшем нахождении в чужой стране. Я сдала последние анализы и решила ехать домой. Результаты мне обещали выслать в Россию. Это была последняя надежда и окончательный вердикт. Если на этот раз мне вновь скажут "нет", значит, шансов действительно не осталось.

   Родственники встретили меня в аэропорту, и я вернулась в свою квартиру. Праздник по моему приезду был устроен уже на следующий день, и я вновь увидела своих друзей - Катюху с Павлом и Валерку, самых близких и любимых.

  - Немецких ухажеров завела? - спросила Катя с горящими глазами. - Будет у нас жених из Германии?

  - Не будет, - коротко ответила я. - Нет там достойных, никто мне не нужен.

  - У Паши уже все знакомые закончились, которых ты еще не знала бы! У нас кончились кандидаты!

  - Кать, я сама о себе побеспокоюсь. Буду жить себе в удовольствие, никого не напрягая. Многие так живут, а уж мне и подавно написано...

   Когда Катюха с Павлом ушли, мы с Валеркой остались вдвоем. Я соскучилась по нему, по нашим старым посиделкам и беседам за жизнь. Он скромно сидел за столом и разглядывал меня.

  - Ты опять похудела, - заключил он. - Я провожал тебя полной сил и здоровья, а обратно получил худенькую грустную девочку.

   Я отмахнулась. Мне наплевать, как я выгляжу, жизнь от этого не изменится. Валерка тоже казался чуть похудевшим.

  - Как Полина? - спросила я.

  - Нормально. Не все гладко, но справляемся.

  - Кого ждете?

  - Девочку, - Валерка улыбнулся. - Думаем назвать Евгенией.

  - Красивое имя.

  - А тебе что, никаких надежд не оставляют?

   Я пожала плечами. К горлу подкатил ком, и глаза наполнились слезами.

  - Никаких, - прошептала я. - Через столько прошла, и все равно говорят - никак. Остался последний результат, обещали прислать в течение месяца. Если и он покажет невозможность, то врачи тут бессильны. Уже не знаю, какому богу молиться. Хоть в монастырь уходи.

  - Ну, с монастырем ты горячишься. В детских домах столько малышей без родителей.

  - Мне, одиночке, не дадут. Ты же знаешь наши законы извращенные, а свою состоятельность одна я доказать не смогу, у меня доход низкий.

  - Выйти замуж?

  - Опять? - я уронила голову на руки, собираясь с силами. - Нет, конечно, можно фиктивно... но я не хочу опять весь этот ужас проходить, - я вспомнила свой брак с Тимуром, - пусть даже фиктивный.