Правда (СИ)

— Ничего ты не понимаешь. — Это были первые слова, которые я произнес за неделю. — Ничего ты не понимаешь. Я потерял лучшего друга и любовь всей своей жизни. Как ты можешь меня понимать? — Она сразу же изменилась в лице. Я заговорил. Ее сын сказал первые слова.

— Прости, ты прав. Просто выпей. — Она наполнила свою и мою рюмку. — Абель. — Я сразу же ее опустошил, затем взял всю бутылку и опрокинул горлышко надо ртом, жадно делая каждый глоток, будто это изменит ситуацию. Я остановился лишь тогда, когда выпил половину. Я не чувствовал вкус спирта, внутри просто все наполнялось теплом. Все это время мама молча наблюдала за мной. — Мне так больно. Я не могу видеть тебя таким. Пожалуйста, сынок, позволь тебе помочь. Отец покинул этот дом, на этом настояла я. Но поверь, он тоже переживает. У нас есть прекрасный психотерапевт. Просто пообщайся с ним. Ради меня. Ведь я для тебя не чужая. Не знаю, про какую любовь ты говоришь. Я понимаю, насколько вы были близки с Гарри, но тебе нужно жить дальше, ради живых, хотя бы ради меня. Гарри бы хотел этого. Ведь если с тобой что-то случится, я не переживу этого. Я не смогу жить дальше. Ты для меня — смысл жизни. Тебе нужно взять себя в руки, ты сильный, я знаю, ты самый сильный из нас всех. Пожалуйста, давай навестим психотерапевта, может, он поможет. — Она обхватила лицо ладонями и заплакала. В тот момент я чувствовал себя последним ублюдком, который портит и отравляет жизнь, возможно, единственному человеку, который ради меня готов на все. Я встал из-за стола, и, обойдя его, обнял маму.

— Я согласен. Согласен на все, лишь бы мне стало легче. Лишь бы всем стало легче.

— Давай уедем, — захлебываясь произнесла она. — Уедем вместе. Дино постоянно рвется сюда, хочет прилететь. Я его отговариваю. Сынок, давай сменим обстановку, поехали со мной…

— Завтра. Завтра поедем с тобой к этому психотерапевту. А сейчас прости меня, мне нужно откланяться, хватит быть моей сиделкой, съезди в город, развейся. А насчет Италии, я подумаю, но не сейчас, я еще не нашел ответы. — С этими словами я покинул ее, прихватив с собой бутылку коньяка. Я направился в свою комнату и, осушив ее до дна, уснул.

Я надеялся, что увижу ее во сне. Но мне ничего не снилось, а даже если и снилось, я этого не запомнил. Амнезия давала о себе знать. Я вообще не понимал, о какой аварии идет речь, но отчетливо помнил все то, что видел во время комы. Это не давало мне покоя, ее лицо не давало мне покоя. Я постоянно думал о ней и о Гарри.

========== 9 мая ==========

Утром мы направились к психотерапевту.

Его кабинет был весьма уютным. Бежевые тона, черные кожаные кресла, подставка для ног, рабочий стол из красного дерева, пара нелепых картин для интерьера. В общем, таким я его и представлял.

— Здравствуйте, Абель. Меня зовут Алексей. — Он протянул мне руку, но я лишь с недоверием посмотрел на него и сел в кресло. Это был мужчина средних лет с бородой и в очках, с седеющими волосами и обручальным кольцом на пальце. Не то, чтобы этот человек не вызывал у меня доверия, скорее я сам не вызывал у себя этого чувства, но ради мамы я переступил через себя.

— Ага.

— Амм, что же. Абель, давайте хотя бы попытаемся. Я буду искренен с вами и хочу, чтобы вы были таким же…

— Я буду стараться.

— Итак. Расскажите немного о себе.

— Двадцать два года, родился и вырос в Минске. Мизантроп, циник, атеист, эгоист. Этого достаточно? Хотя, постойте. Это вроде не все. По-моему, я еще и психопат, по крайней мере, так считает моя мать, раз направила меня к вам.

— Ваша мать — лишь ваша мать. Понимаете? Вы для нее самый близкий человек, и она просто переживает, что свойственно любой матери. Хотя, опять же, ваш случай далеко не самый ординарный.

— Может, мы уже начнем?

— Да, с вашего позволения. Расскажите, что вас беспокоит?

— Вы шутите? — Мои губы растянулись в нервной ухмылке. — Я, я не знаю, реально ли это все. Нахожусь ли я по эту сторону экрана или я всего лишь сторонний наблюдатель.

— Поясните.

— Черт. — Громкий вздох. Ладно, мама, ты того стоишь. — Я потерял лучшего друга и свою любовь. Любовь, которой, возможно, и не существовало. — В горле пересохло, я посмотрел на свои ладони. — Можно воды?

— Конечно. — Он наполнил стакан водой из кулера. Один глоток, второй, и вот уже пустой стакан стоит на столе.

— Гарри, Гарри — это я. Это часть меня. Мой лучший друг, мой брат, мой близнец. Его больше нет, а еще неделю назад мы общались, спорили. А теперь, оказывается, это было нереально. Наша последняя встреча, которую я даже не помню, оказалась роковой. Он умер, а я жив. Саркастично, да? Мой лучший друг разбился насмерть, интересно, как бы он отреагировал на все это? Что бы сказал? — Я провел рукой по лбу и поправил волосы. — А Дженифер, девушка, в которую я влюбился до конца своей жизни, вообще была нереальна. Мой ангел, моя луна — она была лишь в моей голове. Та, которую я искал всю свою жизнь, свет всего моего существования. Она — лишь злые игры моего разума. Как вам такая история? Вы хоть понимаете всю серьезность моей ситуации? Да я жить не хочу! — Во мне мгновенно закипела злость, я сжал кулаки. — Вся моя жизнь потеряла смысл! А вы сидите здесь и пытаетесь меня понять? Понять меня невозможно! Потому что вы не теряли в одночасье все. А вот я знаю, знаю каково умирать. Теперь я всего лишь полчеловека. На этом, думаю, нам нужно прекратить этот диалог.

— Постойте, Абель. Мне действительно не дано вас понять. И вы не хотите впускать меня в свой мир, я вовсе не осуждаю вас. Просто задержитесь буквально на минуту, не делайте поспешных выводов.

— В следующей жизни. — Я вскочил с кресла и захлопнул за собой дверь.

Мой визит к психотерапевту, который должен был продлиться час, растянулся всего на десять минут. Мама ждала меня на парковке.

— Я поведу.

— Уже? Час ведь, почему так быстро?

— Не задавай лишних вопросов, ты начинаешь меня раздражать. Значит, слушай меня внимательно. Возможно, я уже не тот любящий сын. Но я тот, кем стал по независящим от меня обстоятельствам. Сейчас я поеду в дачный дом. После моего приезда ты заведешь машину и отправишься по своим делам. Для моего же блага поживи в другом месте. Я не привык так часто тебя видеть, и мне действительно лучше. Я не нуждаюсь в твоей помощи, я хочу побыть один, а ты живи своей жизнью. Обо мне не беспокойся. Просто пригони мне мою машину завтра и найди какой-нибудь телефон.

— Но…

— Не перебивай, просто выполни мою просьбу, ведь я выполнил твою. Теперь твоя очередь. Обещаю, ты не обнаружишь меня в этом доме с порезанными венами, потому что я еще не нашел ответы на все свои вопросы.

Маме пришлось подчиниться. Я был слишком убедителен, слишком агрессивен, она побаивалась меня, поэтому и сделала все то, что я хотел.

***

Шли недели…

Сердце посылало к черту остатки разума, окончательно игнорируя здравый рассудок. Эту пустоту невозможно было ничем заполнить. Я не знал, чем себя отвлечь. Я просто разлагался, медленно разлагающийся живой труп — вот на кого я был похож. Наверное, я прожил самую счастливую часть своей жизни, а самым ярким ее моментом был сон. Теперь я стал одиноким странником, которого ждет одна лишь дорога, с одинаковыми повторяющимися пейзажами, однодневными безликими попутчиками и вечным поиском себя в этом мире.

Этот двухэтажный деревянный дом стал моим убежищем. Я ходил по нему и пытался вспомнить все счастливые моменты детства. Вот всплыла картинка: я с дедом на втором этаже, сижу весь в опилках и наблюдаю, как он работает рубанком и стругает длинный деревянный брус, делая его гладким. Этот запах заполняет мои ноздри, запах свежего дерева. Дед улыбается, а я жую свои любимые конфеты. Вот мы с ним стреляем из лука, который он сделал для меня. Собираем чернику, жарим мясо. Беззаботные и счастливые мама и отец обнимаются, радуясь своему выходному и возможности посетить этот дом.