Меченый (СИ)

Неизвестно, как долго длились бы эти тайные наблюдения, если бы однажды не изменился ветер.

Меченый, как обычно, лежал неподалеку, созерцая, как его прекрасная избранница неторопливо гуляет по двору, изредка останавливаясь и кусая снег.  Вдруг, ни с того, ни с сего, она остановилась и принюхалась. Изменивший направление ветер донес до ее носа ясно различимый чужой запах, с которым Белая еще не была знакома по причине молодости  и неопытности. Но природа подсказывала, что это не запах друга. Даже больше – что его надо опасаться, от него нужно охранять территорию и хозяина, его нужно прогнать.

Ощерив клыки, она зарычала и, припадая на передние лапы, зашлась в громком лае, безошибочно определив направление, откуда нужно ждать врага. Поддавшись мгновенной ответной реакции, Меченый рванулся в сторону леса. Отбежав на безопасное расстояние, он прислушался к стихающим звукам собачьего лая, ожидая услышать прибавившиеся к ним крики егеря и щелканье затвора. К его удивлению, ни сразу, ни спустя пять минут после, он не услышал ни человеческого голоса, ни пугающих выстрелов. И тогда он подумал…Вернее, он понял совершенно точно, что дома никого нет! А есть только собака по прозвищу Белая! И другого такого случая познакомиться может больше не представиться. Поэтому было бы глупо не воспользоваться прекрасной ситуацией, потому что собаки, именно этой собаки, он не боялся ни капельки.

 Но как показать ей то, что он не враг, а друг? Как сделать так, чтобы она ему  поверила? Меченый стоял, мучаясь от собственной нерешительности и, наконец, осмелившись, шагнул сквозь густые заросли. Успокоившаяся было к тому времени собака, увидев перед собой волка, снова залилась лаем, призывая на помощь хозяина.

Вложив в свой взгляд все самые нежные чувства, на какие только было способно его сердце, слегка покачивая опущенным хвостом и прижав к голове уши, Меченый стоял у сосны, искоса поглядывая на уже охрипшую Белую, и терпеливо ждал, когда она устанет и замолчит. Весь его вид выражал искреннее миролюбие, чистоту намерений и доброжелательность. А янтарные глаза говорили: «Я пришел с миром!». В тот момент он выглядел доброй домашней собакой, а не матерым волком.

Убедившись, что помощи ждать неоткуда - хозяин не появлялся, а поведение пришельца вроде бы не вызывает опасности, Белая прекратила лаять, но на всякий случай еще рыча и принимая угрожающую позу уставилась на Меченного. Ее пристальный взгляд выражал агрессивность и вынуждал противника опустить взгляд, что означало бы по закону хищников подчинение, признание поражения и главенства.

Меченый был не только умным, он был еще и хитрым волком. И ему нужно было добиться своей цели любой ценой. Так какая разница, какие средства он для этого использует? Если ОНА хочет, чтобы ОН ей подчинился, и это на данный момент единственный способ ЕЁ завоевать, пускай себе думает, что он испугался и принял ее лидерство. А со временем все встанет на свои места!

Опустив голову и отведя взгляд, он шагнул к ней, искоса поглядывая и коротко поскуливая. Белая развернулась боком и настороженно посмотрела. Но в ее взгляде уже не было злобы и страха, а появились мягкость, любопытство, и мелькнул огонек лукавства, мгновенно вспыхивающий в глазах каждой особи женского пола,  чувствующей интерес к своей персоне.

Повизгивая от нетерпения, Меченый крутился вокруг Белой, то и дело трогая ее лапой, тыкая носом в шею, и, слегка покусывая, хватал зубами загривок. Наконец, его настроение передалось и ей. Полностью убедившись, что с этой стороны опасности ждать не нужно, Белая вильнула хвостом, потянулась носом к его морде и кокетливо взвизгнула, что означало «ДА!».

Его блестящие глаза с огромными черными зрачками завораживали и звали за собой. Запах самца волновал молодое тело незнакомыми чувствами. Он ей тоже нравился.

Окрыленный победой, Меченый отбежал на несколько шагов, оглянулся в сторону леса и призывно поглядел на Белую, как бы говоря: «Ну, же, пойдем, решайся!». Ему вдруг так сильно захотелось показать ей свой мир, в котором он родился и жил, подарить ей этот пьянящий воздух, переполненный ароматами еловой смолы и хвои, пушистые сугробы, в которых можно утонуть по самую грудь, блестящие, алые, словно кровь, гроздья рябины под белыми шапками снега, стук дятла по звенящему от мороза стволу, крики сине-черных ворон, шорох зверьков в зимних норках. Его охватила буря чувств, с которой он едва справлялся. Ему казалось, что у него за спиной растут крылья, и он вот-вот взлетит. В тот миг он хотел подарить ей все, что имел и чем владел, что было дорого его сердцу. Он готов был подарить ей даже свою жизнь. Без остатка, до капельки, до последнего вздоха. Вся природа вокруг играла ГИМН  ЛЮБВИ, который оглушил и захватил с неистовой силой волка по прозвищу Меченый и собаку по кличке Белая.

С того дня каждую ночь Меченый прибегал к домику егеря и уводил с собой Белую, ставшую его любимой и единственной подругой. Они неслись вглубь освещенного луной леса, где дарили друг другу любовь и нежность. Они были счастливы тем, что живут на свете. То были их безумные ночи.

                                       * * *

А сейчас был полдень, они расстались всего несколько часов назад, и Меченый брел по тропе, которую проложила ему судьба. Через несколько минут он поднял голову, оторвавшись от приятных воспоминаний, огляделся вокруг и обнаружил, что стоит у знакомой изгороди домика лесника, где жила его подруга. Только двор был уже не тот! И запах был не тот! И звуки были не те! Беспокойство и паника, навеянные страхом, злобой и опасностью, пропитавшими все пространство вокруг, тут же охватили Меченного. Потому что в центре всего этого появился ЧУЖОЙ!

Рыжая лохматая шерсть волнами спадала с боков, широкую грудь крепко держали сильные лапы, морда была черной, а уши, как и хвост, были коротко обрезаны, чтобы не мешали в драке. Медленным шагом громадный рыжий пес направлялся через двор к тому месту, где, испуганно прижалась к конуре Белая. Ее растерянный взгляд метался по сторонам, ища помощи. Она жалобно повизгивала, топчась на месте и приседая на задние лапы. В одно мгновение ярость вскипела в груди Меченного. Это была ЕГО самка! И ничья больше!

Оттолкнувшись от земли, он легко перемахнул через забор и очутился прямо перед мордой пса. Минуту, длившуюся  для обоих  целую вечность, они глядели в глаза друг другу, пытаясь заставить соперника опустить взгляд. Лютая ненависть мощным потоком лилась из желтых глаз одного и черных глаз другого, глухое рычание растекалось среди тишины двора, заполняя собой все закоулки. Пригнув головы, и расставив лапы, Чужой и Меченый приготовились к бою не на жизнь, а на смерть, и оба знали, что победителем выйдет только один, потому что в живых останется тоже только один. И этот последний будет хозяином леса и обладателем Белой.

В следующий миг они сцепились в мертвой схватке. Громадный ком из двух тел, когтей, зубов и лап метался по двору, оставляя на снегу куски  вырванной шерсти, клочья пены, брызгающей из пастей сражающихся врагов, и алые пятна крови, льющейся из рваных ран, нанесенных острыми, словно ножи, клыками. Обезумев от ужаса происходящего, Белая носилась по двору, не зная, что делать.

Чужой и Меченый были равны по силам и опыту в боях. То один, то другой поочередно одерживали превосходство, но с каждой минутой силы таяли, и они расходились в разные стороны, чтобы перевести дух, восстановить дыхание и снова броситься в бой. У Меченного на животе зияла громадная рана, из которой хлестала кровь, а Чужой припадал на переднюю левую лапу, в которой была перекушена кость. Собравшись из последних сил, противники рванулись друг к другу, вцепившись когтями и зубами. Меченый почувствовал, как острая боль обожгла его живот, распоротый когтями противника. Вспышка ярости с новой силой ослепила его разгоряченный мозг и он, извернувшись, железной хваткой сомкнул свои челюсти на шее врага. Позвонки хрустнули, и в следующий миг тело Чужого обмякло, освобождая Меченного из смертельных объятий.