Бунтарка (СИ)

- Она действительно очень сожалеет, что поступила так с тобой. Но ты же знаешь маму, она упрямая и ни за что не пойдёт на попятную.

-  Да, сынок, я знаю. За это я и люблю её. И не виню не в чём. Она хотела уберечь тебя от тягостей жизни с отцом-тюремщиком.

- Всё равно, она не должна была так поступать с тобой.

- А почему бы нам троим не съездить в Дирборн? – Бэкк встала и заулыбалась. Мужчины ошарашено посмотрели на неё.

- Я не могу просто так заявиться спустя столько лет.

- Правильно. Бэн, нам нужно заехать в цветочную лавку. Какие цветы любит твоя мама?

- Розы, вроде бы.

- Она любит маргаритки, - мечтательно сказал Майкл, - всегда любила.

- Значит маргаритки! Собирайтесь, мистер Вотерс, мы ждём в машине!

Через полчаса ожиданий Бэн вернулся в трейлер. Майкл в костюме сидел на кровати и перебирал свою кепку.

- В чём дело? Мы готовы ехать?

- Я не поеду, сынок.

- Как это? Но почему?

- Что я ей скажу? Она не ждёт меня.

- Отец, - Бэн присел рядом, - сегодня утром она сказала мне такую фразу: «Я сделала ужасную вещь, избавилась от своего счастья и не боролась за него.» Так не делай и ты тех же ошибок.

- Ты стал таким взрослым. – Майкл похлопал сына по коленке. – Что ж. Вперёд, едем домой.

Как и просила Бэкк, они заехали в цветочную лавку и купили букет маргариток.

Бэн открыл дверь ключом, Тифани была у себя в комнате. Майкл остановился у порога и снял кепку.

- Она наверху. Иди, пап.

Мужчина переступил порог своего дома и поднявшись по лестнице постучал в дверь своей комнаты.

- Бэнни, это ты?

Тифани открыла, вытирая слёзы, и остолбенела, прикрыв ладонью рот. Она стояла всё такая же красивая, как шестнадцать лет назад. С той же причёской, с теми же серьгами и той же пронзительной голубизной глаз. Разве что добавилась паутинка морщинок.

- Здравствуй, Тина.

- Майкл. – она бросилась к мужу на грудь и зарыдала так, как от неё никто не ожидал.

13.

Ужин решили сделать на природе. Бэн вытащил из кладовки барбекю, которое стояло без дела многие года, а Бэкк сделала овощной салат. Тифани и Майкл несколько часов провели за разговорами, сидя на диване и держась за руки. В эту минуту Бэн почувствовал на сколько сильно он счастлив.

- Смотри, - Бэкк указала в небо, где пролетала буквой V стайка птиц, - скоро наступят холода, птицы улетают на юг.

Девушка потёрла шею и пошатнулась.

- С тобой всё нормально?

- Да, видимо, вино меня так расслабило.

- Может приляжешь? У тебя сегодня голова весь день болела.

- Ничего страшного.

Бэн обнял девушку и поцеловал в макушку:

- Почему я раньше не замечал, как красиво цветут гардении в мамином саду?

- Ты много чего не замечал.

- Да, ты права. Жить прекрасно.

- Бэн, мне нужно уезжать завтра.

- Куда?

- Мне надо домой.

- Но зачем, Бэкк, я пытаюсь всё уладить, я удалил информацию о тебе из нашей базы, но не из базы всего штата, мне нужно время, давай подождём еще немного.

- Нет, Бэн. Мне нужно ехать, чем скорее, тем лучше.

- Я не понимаю к чему такая спешность? Давай подождём хотя бы до утра и поговорим об этом.

- До утра?

- До утра.

- Тогда почему бы нам не дождаться утра в твоей комнате, кэп?

Бэн улыбнулся намёку девушки и повёл её наверх, в спальню.

14.

Утром Бэн не стал будить девушку, а решил приготовить ей завтрак «в постель». Из спальной раздался громкий грохот, будто что-то упало. Бенджамин вбежал в комнату и увидел пустую кровать. На полу возле неё лежала Ребекка. Она дышала так тихо, что грудь еле вздымалась, почти незаметно. Бэн потряс Бэкк за плечи:

- Бэкк, что с тобой? Бэкк!

Девушка лежала с закрытыми глазами, не реагируя на сотрясание Бэна. Укутав девушку простынёй, он взял её на руки и понёс вниз к машине. Люди оборачивались на них, но Бэну было всё равно, ему нужно как можно быстрее добраться до больницы.

- Что случилось? – Майкл прибежал на крик.

-  Я не знаю. Она отключилась и не приходит в себя.

- Может лучше вызвать скорую?

- Нет времени на скорую. Я отвезу её сам.

- Я с тобой.

- Нет, пап, дождись маму.

Бэн уложил бесчувственную Бэкк на пассажирское сидение и помчался в больницу, где его встретили два санитара и положили девушку на каталку. У Бэна спрашивали номер её страховки или какие-нибудь документы, но он ничего не знал кроме того, что ее имя Ребекка О’Конал и она из Блумингтона. Полноватая афроамериканка, женщина-регистратор вбила данные со слов Бенджамина в компьютер и удивлённо подняла брови. Она распечатала какую-то бумажку и отдала её молоденькой медсестре, чтобы та отнесла документ врачу.

- Мистер Вотерс, кем вы приходитесь пациентке?

Бэн хотел сказать, что она для него больше чем девушка, больше чем невеста, больше чем жизнь. Но здравый смысл велел сказать иное:

- Я капитан полиции штата Мичиган, - Бэн показал значок полиции, - Мисс О’Конал находится под моим наблюдением. Я должен знать, что с ней происходит.

- Под наблюдением значит. В одной простыне, - женщина ухмыльнулась и продолжила, - Пожалуйста, пройдите в зал ожиданий, как только станет что-то известно, вам сообщат.

Томительные часы ожидания длились, как вечность. Минуты казались часами, часы сутками. Несколько человек сидели в зале: кого-то утешали и подбадривали близкие, кто-то спал, прислонившись к стене, кто-то ходил вдоль зала, Бэн сидел на металлическом стуле и ждал новостей.

Наконец вышел врач, мужчина средних лет в очках, с измученным видом и папками в руках. Сначала он подошел к плачущей женщине, что-то сказал и ободряюще похлопал по её плечу. Женщина вытерла слёзы, улыбнулась и начала креститься, благодаря Господа Бога. Затем доктор подошел к Бэну: