По кругу воспоминаний

Девушка долго мучалась, раздумывая, стоит или не стоит последний раз поговорить с Рино и объяснить, что же на самом деле произошло в тот страшный день. Ее тяготило чувство вины, которое постарались ей внушить пять лет назад и которое не покидало ее до сегодняшнего дня. Хотя Кейтлин знала, что и в мыслях не держала убивать Бо, она сама себе не могла простить того, что не спасла его.

Конечно, исповедь не снимет с нее тяжкой ноши и не смягчит сердце сводного брата, но, возможно, заставит его понять. Надежда на понимание никогда не покидала девушку. Однако разум подсказывал, что ее рассказ о причине трагедии только ухудшит ситуацию, поэтому она до сих пор молчала.

Правда, теперь, когда решение покинуть «Броукен Би» принято, ей нечего терять, убеждала себя Кейтлин. Она откажется от прав на половину ранчо. В средствах, благодаря бабушкиному наследству, она стеснена не будет. В Монтану, пожалуй, возвращаться нет смысла. Нельзя сказать, чтобы там в ней нуждались: ее работу в детском лагере может выполнять любой ковбой. Совершенно очевидно, что мужчины ее не интересуют, так что с семьей ничего не получится. Что ж, будущее вырисовывается весьма тоскливым.

Тогда чем она рискует, рассказав Рино о гибели его брата, даже если его отношение будет еще хуже, чем было? Неужели лучше отказаться от ничтожного шанса изменить мнение сводного брата о ней? Ведь только время научило ее, что нужно преодолевать трудности и жить дальше, несмотря ни на что. Вопрос только в том, нужно ли ей все это?

Кейтлин незаметно проскользнула в дом через заднюю дверь и взбежала по ступенькам. Поднявшись в комнату, девушка быстро собрала свои вещи.

Мэри нигде не было видно. Кейтлин решила, что оставит сводному брату записку с объяснением своего исчезновения. Она пошла за листком бумаги в кабинет, даже не подумав, что Рино может быть там.

Рино слышал, как Кейтлин входила в дом и бежала по лестнице на второй этаж. В глубине души он понимал, что напрасно так вспылил за завтраком. Но, черт подери, думал он, она превратила его размеренную спокойную жизнь в хаос! Как еще можно реагировать на это?! А встреча у каньона привела его в ярость.

По дороге домой Рино понял, что испытывает ненависть не к сводной сестре, а к своим страшным воспоминаниям. Они не отпускают и мучают его, поэтому он решил отдать Кейтлин ранчо до последнего дюйма. Не имеет значения, отец ли ей Джесс Бодайн.

И все остальное, что он унаследует от отчима, пусть тоже перейдет к ней. Ничего ему не нужно, твердо решил Рино. У него есть семейное ранчо под Сан-Антонио. Туда вложено столько сил, хотя перерыв в пять лет сказывается на нем. После гибели Бо пришлось подолгу жить в «Броукен Би» из-за матери — нужно было заботиться о ней. Когда она умерла и Джесс занемог, Рино вынужден был совсем переехать в Коултер-Сити и потом целых три года управлять «Броукен Би» по просьбе отчима. Боже, как он соскучился по своему ранчо! Как ни велико и прекрасно имение Бодайнов, оно никогда не станет родным — слишком многое здесь причиняет боль.

Рино часто задумывался о том, как сложилась бы его судьба, не выйди мать замуж за Джесса. Теперь, когда все горести остались в прошлом, рассуждал он, пришло время вернуться домой, подыскать хорошую женщину, создать семью и начать жизнь с чистого листа. Любовь жены и домашний уют помогут залечить нанесенные раны.

Услышав шаги Кейтлин в холле, Рино насторожился. Хотя решение им было принято, он не считал, что есть необходимость говорить со сводной сестрой, тем более смотреть на ее прекрасное лицо, стройное тело, чудесные длинные волосы. Он не мог видеть ее, мучаясь от мысли, что нежные чувства к ней станут предательством по отношению к брату.

Когда девушка вошла в кабинет, Рино даже не поднял головы.

Увидев сводного брата, она было оторопела, но быстро подошла к столу и, не дожидаясь приглашения, села на стул. Сердце ее билось как пойманная птица. Решившись на эту последнюю попытку объясниться, Кейтлин и предположить не могла, что так трудно будет начать: во рту все пересохло, язык прилипал к небу.

— Я уезжаю. — Девушка почувствовала, как в Рино закипает раздражение. Он медленно поднимал на нее яростный взгляд, пока она говорила. Говорила тихо, но точно знала, что он слышит каждое ее слово: — Я хочу рассказать тебе, что все-таки произошло в тот день. — Он сдвинул брови. Кейтлин приказала себе не обращать внимания на его реакцию. — Мой отец солгал тогда, сказав, что послал за мной конюхов.

Рино медленно поднялся со своего места.

— Что бы ты ни говорила сейчас, уже ничто не изменится. Бо не воскресить!

Боже, как он жесток! Девушка вскочила, увидев, что сводный брат вышел из-за стола и направился к двери. Он уходит. Она пошла следом за ним.

— Да, его не воскресить, но мне нужно…

Молодой человек резко обернулся, схватил ее руку и слегка дернул.

— Что тебе нужно? — прорычал он, горячо дыша в лицо Кейтлин. — Облегчить совесть? — Рино отчетливо выговаривал каждое слово. — Я не хочу тебя слушать! Ни сейчас, ни в будущем! — Он отпустил ее руку. — Ранчо теперь твое. И все остальное наследство Джесса — тоже. Можешь наслаждаться каждым акром, каждой акцией и каждым центом, так же как и всеми бедами и проблемами, которые они тебе принесут. И не волнуйся, мой адвокат позаботится о бумагах, все будет законно. И я молю Бога, чтобы мне больше никогда не пришлось увидеть тебя!

От жестоких слов сводного брата сердце девушки болезненно сжалось, все вокруг нее закружилось. Казалось, она сейчас упадет в обморок. Рино метнулся от нее и выскочил из кабинета.

Воздух продолжал пульсировать от его гневных слов, и Кейтлин ощущала эту пульсацию, а в ушах у нее звучала полная ненависти тирада, от которой по коже бежали мурашки.

Она вдруг поняла, что идет неровным шагом из задней двери дома, направляясь к своей взятой напрокат машине. Ее ботинки глухо стучали о камни дворика.

Необходимо уехать отсюда. Сейчас же! Не нужно ей «Броукен Би» и ничего из наследства Джесса Бодайна. Щедрый жест Рино только обострил чувство вины.

Ушей девушки достиг непонятный шум со стороны конюшен. С трудом приходя в себя, она увидела, что из-под крыши вырываются клубы черного дыма. В воздухе запахло гарью.

Шум усиливался: ржание лошадей, крики людей. Забыв о своих бедах, Кейтлин со всех ног бросилась туда.

Огонь уже уничтожил крышу и вырывался в небо алыми языками. Конюшня полыхала, как факел. Перемазанные сажей ковбои вбегали в стойла и выводили обезумевших от ужаса лошадей.

Женщины и дети стояли в сторонке, в ужасе взирая на страшную картину. Двое мужчин развернули пожарные шланги и струей воды пытались сбить огонь, но он был уже слишком велик.

Кейтлин подбежала и остановилась, увидев мечущуюся из стороны в сторону женщину. Она явно пыталась найти кого-то. Девушку охватило дурное предчувствие: это была миссис Карнс, мать тех мальчиков, которые курили в конюшне. Не раздумывая, Кейтлин подбежала к женщине и схватила ее за руку.

— Где ваши сыновья?

Та подняла мокрое от слез лицо, выражавшее отчаяние и ужас, и покачала головой.

— Не могу их нигде найти.

Кейтлин мельком взглянула на полыхающую конюшню. Господи, что если…

Неосознанно девушка рванулась к распахнутым воротам постройки. Увернувшись от выбегающей лошади, она бросилась вглубь. Вдруг из дыма возник конюх с плачущим мальчиком на руках. Кейтлин узнала в нем старшего сына Карнсов и ринулась к нему.

— Где твой брат?

Он не отвечал, надрывно рыдая. Дым сгущался и полз по полу, поэтому ничего не было видно.

Девушка слышала, как конюх, крича, спрашивал у миссис Карнс:

— Что он говорит?

Кейтлин почувствовала головокружение от страха и совсем оцепенела. Вдруг вспышка сознания ясно высветила ответ мальчика: Билл остался там. Сомнений быть не могло, он отчетливо произнес эти слова.

Из дыма вынырнули два конюха, тащившие третьего, наверное, угоревшего. Становилось все жарче, гарь разъедала глаза.