Я выбираю его!

Она напряглась всем телом, чувствуя возбуждение. Она помнила ощущения, которые испытывала, прикасаясь к его мускулистой груди, рельефным бицепсам, разгоряченной и гладкой коже.

Пока, Хелен предавалась чувственным воспоминаниям, Алекс перетасовал газетные вырезки, которые она оставила на столе. Мгновение спустя она увидела выражение его лица и шагнула назад.

Каждый мускул и каждая линия на его лице являли собой такое явное страдание, что у нее сдавило горло. Ситуация влияла на Алекса сильнее, чем он признавал. Он бросил вырезки обратно на стол и тихо выругался.

У нее сочувственно сжалось сердце.

— Сверхъестественный парадокс, верно? — тихо сказала она.

Он повернулся, положил руку на стопку газетных вырезок:

— Что? Когда тебя изводит пресса?

— Когда люди считают, что ты избежал наказания за убийство, но тебя постоянно преследуют новостями, касающимися твоей исключительной истории.

— Ты к этому привыкла.

— А ты не привык. — Она подошла к столу и положила вырезки в папку. Все ее тело словно покалывало под его пристальным взглядом. — Никто не может привыкнуть.

— И ты знаешь, каково мне?

Она резко вздернула подбородок, увидев едва заметную насмешку и раздражение в его взгляде. Но что-то заставило ее уступить ему.

— Я была в такой же ситуации, Алекс. Возможно, скандал был не таким серьезным, мне было всего пятнадцать лет, но я помню каждую унизительную деталь. — Она уперлась руками в бока, выпрямив спину. — Испанская пресса неделями писала: «Габриэла, необузданная двенадцатилетняя дочь-наркоманка сенатора Хуана Валеро». Газетчики сопровождали нас в школу, подкупали наших друзей, чтобы взять эксклюзивное интервью. Один даже вломился в наш летний дом. Мы не могли нормально жить, не могли вздохнуть, чтобы это не стало достоянием общественности. И тогда мы переехали в Австралию. — Она помолчала, чтобы перевести дыхание, ее лицо горело. — Поэтому не говори мне, что я не знаю, каково тебе. Я с этим жила.

Алекс изумленно уставился на нее.

— Разве Габриэла тебе не рассказывала об этом? — спросила Хелен.

— Нет. Она просто сказала, что вашего отца назначили послом в испанское посольство.

— Он охотился за этим назначением, к ужасу моей матери. Она считает Австралию болотом с низкой культурой. Мой отец потратил много времени и денег, не говоря уже о взятках, чтобы о прошлом было наверняка забыто.

— Так вот почему… — Увидев ее изогнутую бровь, он прибавил: — Ты миротворец и всегда им была.

Она пожала плечами, опуская глаза:

— Разве?

— Да. Я никогда не видел, чтобы ты намеренно начинала ссору.

— О, несколько раз начинала, — сухо ответила она.

— Не на людях. И я полагал, поэтому ты специалист по связям с общественностью. Вот почему ты так преуспела в этом деле! Умеешь сохранять спокойствие перед лицом общественного безумия.

— Алекс, мне нужно тебя спросить…

— М-м-м?

Хелен сглотнула, заметив знакомое — откровенно провокационное — выражение его лица. Она тут же предалась чувственным воспоминаниям, трепеща от предвкушения…

В дверь позвонили, и Хелен вздрогнула. Заметив это, Алекс усмехнулся. Бросив на него свирепый взгляд, она отправилась к двери, не понимая, отчего у нее засосало под ложечкой — от облегчения или раздражения? Но обе эмоции ей не нравились.

Вошел официант и начал накрывать на стол. К тому моменту, когда он ушел, напряжения между Алексом и Хелен уже не было.

Алекс заказал большую тарелку различных даров моря: зажаренных на вертеле кальмаров, рыбу в пиве и гребешки в панировочных сухарях. Был также свежеприготовленный салат с тремя различными соусами. На столе Хелен заметила блюдо с картофелем фри, соус, морскую соль.

Алекс внимательно посмотрел на Хелен:

— Одобряешь?

— Ты знаешь, что одобряю.

Дары моря и жареная картошка были ее любимой едой, он знал об этом.

Хелен неохотно улыбнулась: «Алекс предлагает перемирие?»

Несмотря на заявление Алекса о том, что им нужно поговорить о делах, они молча наполнили свои тарелки.

— Восхитительно!

Хелен смаковала нежный вкус кальмара.

Алекс улыбнулся, жуя:

— Все похвалы адресуются Франко. Я лишь переманил его из ресторана «Айсберг» в Сиднее. Попробуй картофель с соусом.

Хелен подцепила вилкой золотистый ломтик, покорно макая его в белый сливочный соус. Ощутив на языке бесподобный вкус, она одобрительно простонала. Алекс широко улыбался, явно довольный. Хелен снова почувствовала к нему желание, настолько сильное, что испугалась.

— Я тебе говорил, — тихо произнес он, отправляя в рот очередную порцию еды, медленно жуя и не сводя с Хелен взгляда.

Этот всезнающий взгляд отмечал каждое ее движение, начиная от неуверенного вдоха и заканчивая неторопливым выдохом. Все было настолько знакомо, что в его глазах едва не появилась многообещающая вспышка, будто прошедших месяцев не существовало, и он снова принадлежит ей.

Хелен казалось, будто у нее поднялась температура, а воздух стал настолько густым, что ей с трудом удалось откашляться:

— У меня несколько идей по поводу твоей кампании.

В его глазах появилось едва заметное удивление.

— Ты торопишься.

— Для этого ты меня нанял.

Хелен намеренно перевела их разговор в нейтральное русло. Так отчего ей стало немного не по себе, когда его взгляд внезапно посерьезнел?

— Продолжай.

— Я думаю, нам следует начать здесь. Устроить что-то вроде вечеринки или праздника, на который пригласим жителей и работников Даймонд-Бей. — Она отложила столовые приборы и наклонилась вперед. — На этом курорте работают тысячи людей, он получает прибыль от некоторых очень важных гостей. В следующем году курорту будет десять лет, так? — Алекс кивнул, и она продолжила: — Поэтому для подготовки к кампании ты можешь организовать вечеринку — скажем, первого сентября будет отмечаться первый день весны. На ней можно продемонстрировать местные таланты. Шеф-повара, музыканты, художники, декораторы. Мы можем разбить шатер для картин и декораций, затем отдельный шатер для музыкантов. А снаружи можно расставить длинные столы с едой. Эта вечеринка станет одновременно общественным и практичным мероприятием.

Она помолчала, чтобы перевести дыхание, выжидающе глядя на Алекса. Но он продолжал молчать, и ее неуверенная улыбка померкла.

— Первое сентября через две недели, — наконец произнес он.

— Я организовывала мероприятия и за более короткий срок. Мы задействуем в подготовке стороннюю силу, поэтому работникам «Даймонд-Фоллз» придется работать по минимуму.

— Понятно.

— Нам понадобится один из твоих юристов, чтобы заняться страхованием. Нам также понадобятся поставщики продовольствия и представитель прессы. Я проверила твое руководство персоналом, у тебя преданное пресс-бюро и подразделение по организации банкетов, так ведь?

— Так. — Алекс разрезал кусок рыбы одним движением. — Ты предложила хорошую идею.

— Вообще-то это идея твоей матери.

Алекс поднял глаза, посмотрел на Хелен в упор и медленно отправил порцию рыбы в рот. Хелен кивнула:

— Она говорила о местных талантах, музыкантах, художниках, и о том, как хочет с ними пообщаться и представить их работы более широкой аудитории.

— Понятно, — только и ответил Алекс, жуя. Проглотив наконец, он прибавил: — Ты уже с кем-нибудь договорилась, уточнила детали?

— Мне нужно поговорить с одним из твоих бухгалтеров… Завтра?

Он взял бокал с вином и осторожно повертел его в руке:

— Я это устрою.

— Здорово!

Хелен улыбнулась с удовлетворением. Кивнув, она снова сосредоточилась на еде.

К счастью, они проговорили до конца ужина о местных бизнесменах и организации вечеринки. Но когда Алекс вызвал официанта, чтобы тот убрал со стола, настроение Хелен испортилось из-за телефонного звонка.

— Ты где? — раздался голос Карлоса.

— Зачем тебе?

Мельком взглянув на Алекса, она быстро прошла по коридору, затем в ванную комнату.