Незримый гений (СИ)

— Должно быть, я выгляжу просто ужасно, раз Эндрю велел мне отдохнуть. — Захлопнув дверь, она устало поплелась по коридору. — Возможно, я лягу спать немного пораньше. — Она вздохнула и посмотрела на часы.

Тащась в сторону спальни, Брилл начала медленно снимать многочисленные слои одежды. Как только исчезло сдавливающее объятие корсета, она почувствовала себя чуть лучше. Прохладная хлопковая ткань ночной рубашки приятно контрастировала с душным жаром повседневной одежды. Вскинув руки над головой, Брилл устало потянулась и направилась к стоявшему в углу комнаты ростовому зеркалу. Она вытащила из узла на затылке тонкие шпильки и позволила волосам свободно заструиться по спине. Запустив в них пальцы, она почти отвернулась от зеркала, когда заметила темно-красную каплю, выкатившуюся из левой ноздри и соскользнувшую на верхнюю губу. Вздрогнув при виде крови, Брилл подошла поближе к зеркалу, осторожно касаясь капли рукой.

— Что за черт? — пробормотала она, пристально вглядываясь в свое отражение. Стерев кровь, Брилл быстро моргнула и увидела, как ее лицо наливается смертельной бледностью. Странности продолжались: не прекращая смотреть на себя, она заметила, как ее зрачки расширились настолько, что их черноту окружало лишь тонкое кольцо серой радужки. В этот момент пол под ногами неожиданно накренился, и Брилл повело в сторону. Прямо к ней взлетел рисунок персидского ковра — она упала на пол, и ее зрение подернулось по краям серой дымкой. «Нет, нет… не сейчас… нет…»

*

Масляно-желтый солнечный луч неуклонно светил на повернутое вверх лицо Брилл, пока она сидела, рассеянно качаясь в кресле на парадном крыльце. Бриз пощекотал ветряные куранты, вызвав короткий перезвон, и Брилл медленно открыла дремотные глаза. Она улыбнулась привычному виду дочери, прыгающей по высокой траве: ее темные волосы метались взад-вперед при каждом движении. Брилл сонно вдохнула приятный летний воздух; возле угла дома росла сирень, наполняя каждый вдох своим ароматом, а она ждала, успокаивающего появления таинственного мужчины.

Хотя Брилл никогда не видела его лица, она стала узнавать его по прикосновениям, по голосу. И, просыпаясь, знала, кого хотела бы видеть этим мужчиной, глубоко в душе надеясь, что сон просочится в реальность, что мужчина обретет имя. Но в то же время эти страстные стремления пугали Брилл: они делали ее беззащитной перед болью, с которой она, к несчастью, была чересчур близко знакома. Она знала — еще одна потеря разобьет то, что осталось от ее сердца. «Подумать только, Брилл, это всего лишь приятный сон. Перестань разбирать его и просто наслаждайся».

Знание, что все это ей снится, ничуть не уменьшало безмятежность момента, и Брилл не спешила пробуждаться от фантазии. Конкретно этот сон, впервые приснившись несколько недель назад, повторялся каждую ночь, пока Брилл не запомнила каждое движение, каждый запах, как будто их выжгло у нее в мозгу. Его постоянное появление действовало умиротворяюще после дней, наполненных тяжелыми конфликтами и напряженным молчанием. Почему-то, вопреки всему, Брилл знала: что ни делается — все к лучшему.

Но когда она откинулась в кресле, то заметила, что в этот раз что-то не так: она ощущала себя более легкой, нежели в последнем сне. Положив руку на живот, Брилл вздрогнула, когда ладонь опустилась не на выпуклую из-за беременности поверхность, как она привыкла, а на обычный плоский живот. Нахмурившись, она скользнула взглядом вниз и уставилась на это странное изменение во сне, который она успела так хорошо изучить. Она убрала руку от живота, и вокруг ее груди подобно змее сжалась вспышка страха перед этой пустотой. «Что-то не так… раньше этого не было».

Смущенно моргнув, Брилл подняла глаза на двор, где всего секунду назад счастливо играла Ария, но той нигде не было видно — она исчезла, словно ее никогда и не было. Встав, Брилл шагнула с крыльца, с растущей тревогой зовя дочку по имени, но ее напряженный слух ловил лишь перезвон ветряных курантов. Высокая трава и полевые цветы, лишь мгновение назад очаровывающие своей сочной яркостью, теперь неясно вырисовывались в бесконечной дали, скрывая нечто зловещее и неизвестное.

В Брилл зашевелилось глубоко угнездившееся смятение, все выше поднимаясь в сознании, пока не вцепилось когтями в каждую мысль, не захватило каждый вздох. Обняв себя руками, она повернулась обратно к дому, неуверенная, как поступить, — знание, что все это только сон, больше не утешало. Внезапно ее внимание привлекла парадная дверь: ее ушей достиг мягкий звук щелчка отодвигаемой задвижки. «Все верно — теперь дверь откроется в любую секунду. Вот так это происходит. Дверь открывается, и он выходит, мы разговариваем, а потом я просыпаюсь. Пожалуйста, я хочу проснуться… тут что-то не так».

Миг спустя взойдя обратно на крыльцо, Брилл с колотящимся сердцем ждала, когда откроется дверь. «Сейчас, в любую секунду…» Затаив дыхание, она смотрела, как в гулкой тишине сна с ужасающим скрипом медленно повернулась ручка двери. Шагнув еще ближе, Брилл протянула к двери дрожащую руку, но как только ее пальцы коснулись вращающейся ручки, та растворилась в ее руке, оставив темный провал на гладкой поверхности двери.

Когда дыра начала расти, Брилл испуганно отпрянула назад, глядя, как та расползается по дому, пока клубящаяся тьма не охватила площадь, достаточную для того, чтобы там мог пройти невысокий человек. Наблюдая за этой диковиной, Брилл склонила голову набок и прищурилась, пытаясь заглянуть в явственно бесконечный мрак, но ее взгляд ни за что не зацепился в изменчивом водовороте теней. Пока она, раскрыв рот, смотрела на это, грань, где дыра сбоку соприкасалась с домом, начала двигаться и изгибаться. Медленно, подобно кружащейся в водостоке воде, темнота начала засасывать в свою глубину все вокруг.

Отшатнувшись от открывающегося перед ней ужаса, Брилл развернулась и спрыгнула с крыльца, пустившись бежать сломя голову; ее юбки развевались позади.

— Это неправильно! Не так, как должно быть! — кричала она. — Эрик, Ария, где вы?!

Убегая, Брилл слышала позади себя отзвуки разрушения, пока зияющая пропасть все быстрее затягивала окружающее. Ей даже не нужно было оглядываться, чтобы увидеть, как та догоняет ее: земля все сильнее ходила ходуном у нее под ногами. «Проснись, Брилл. Это сон — просто проснись».

Наконец, не в силах больше выносить неведомую опасность позади себя, Брилл обернулась, чтобы посмотреть туда, где стоял дом. Не осталось ничего, лишь темнота непрогляднее самой безлунной ночи маячила в считанных дюймах от ее бегущих ног. Но когда Брилл резко повернула голову вперед, то краем глаза уловила смутный образ. Посмотрев туда в надежде обнаружить спасителя, она увидела вдалеке человека в плаще, скачущего прочь по тому, что осталось от дороги, ведущей от ее дома. Человек остановился и повернулся в седле: одна сторона его лица выглядела неестественно белой. Брилл узнала его и потрясенно остановилась.

— ЭРИК! ЭРИК, помоги мне! — завопила она, когда ее ноги начали медленно тонуть в угольной черноте. — Эрик, погоди, вернись! Подожди! Помоги мне! Не оставляй меня одну! ПОЖАЛУЙСТА!

Но, будто не слыша ее, тот отвернулся и начал понукать лошадь, больше не посмотрев в ее сторону. Эрик, не оглядываясь, уезжал во тьму.

Резко сев, Брилл судорожно всхлипнула — холодный липкий пот выступил у нее на лбу и струился вниз по спине. Слепящая вспышка молнии на краткий миг осветила комнату мертвенно-белым светом, вслед за ней раздались сотрясшие дом раскаты грома. Брилл бездумно поднялась на подгибающиеся ноги и шатаясь вышла за дверь. Она так быстро бежала прочь от комнаты, что почти не помнила свой путь по коридору; подбежав к закрытой двери в спальню Эрика, Брилл колотила по темному дереву, пока у нее не заболел кулак. С нарастающей истерикой выкрикивая его имя, она рывком распахнула дверь и лихорадочно обшарила комнату взглядом. Та была пуста. Развернувшись, Брилл припустила в переднюю часть дома; достигнув парадной двери, она с нечеловеческой силой толкнула ее.