Неутолимая страсть

Быстро позавтракав, Дэвид расправил плечи. Лучше всего было покончить с неприятным заданием прямо сейчас. Спустившись к конюшням, Дэвид встал невдалеке в ожидании хозяина Кричтона.

В ту же секунду, как Патрик узнал высокого рыжеволосого сородича, его брови сошлись на переносице.

— Дэвид? Что ты здесь делаешь? Что-нибудь случилось?

— Нет, все было в порядке, когда я уезжал из Спенсер-Парка, милорд.

Он нащупал письмо под дублетом и вытащил его.

Глаза Патрика вспыхнули триумфом, стоило ему увидеть конверт.

— Ты привез мне послание!

Спрыгнув с коня, он выхватил письмо. Разорвал конверт, заглянул внутрь и не увидел письма. Он вытряхнул на ладонь содержимое и не поверил своим глазам. Из конверта выкатилось тонкое золотое кольцо. Бросив взгляд на Дэвида, он скрыл эмоции, но молодой капитан все равно заметил в его глазах боль. “Господи, она вернула мне обручальное кольцо!” Патрик был уничтожен.

Глава 37

До Кричтона оставалась примерно половина пути. Речь, которую она заготовила для Хепберна, вдруг вылетела из головы. Когда они проезжали мимо группки высоких елей, из-за деревьев на полном скаку им наперерез выскочил всадник. Испугавшись, конь под Джорди вскинулся на дыбы и сбросил его на землю. Кэтрин потребовалось несколько минут, чтобы остановить свою кобылку и развернуться назад, помочь деду. Картина, которую она увидела, не поддавалась описанию. Ее кузен Малькольм одной рукой держал Джорди за горло. В другой у него был кинжал.

— Спасайся, Кэтрин! — крикнул Джорди и получил удар.

“Иуда! Патрик был прав. Малькольму не терпится стать графом Уинтоном”. Как всегда, не раздумывая о последствиях, Кэтрин бросила лошадь грудью на мерзавца, чтобы оттеснить его от деда. Но тот оказался хитрее. Он схватил ее за ногу и сдернул с седла.

— Не тронь меня, ублюдок! — завопила она, нащупывая свой кинжал.

И похолодела. Сегодня его не было при ней. С ужасом она поняла, что они умрут вместе с дедом, если она в сию же секунду не придумает что-нибудь.

— Ну ты и дурак, Малькольм Линдсей! Даже если ты убьешь нас, все равно тебе не видать Сетона.

Линдсей прищурился и занес кинжал.

— Почему это? Я получу его как наследник, грязная английская потаскуха!

— Если Джорди умрет, наследую я. Если я умру, наследует мой муж, Патрик Хепберн. Он получит Сетон.

— Не ври, шлюха! — Малькольм стиснул горло Джорди. — Ты не замужем.

— Сам король Яков Стюарт поженил нас с Хепберном пять месяцев назад!

Он стоял и рассматривал обручальное кольцо, лежавшее у него на ладони. Солнце золотом блеснуло на тонком ободке. Патрик сжал руку и глянул на Давида.

— Кэтрин здесь! Ты привез ее в Шотландию!

Дэвид замялся и покраснел.

— Она просила ничего не говорить тебе.

— Христос всемогущий, Кэтрин тут недалеко, и ей грозит смерть! — Он взлетел в седло, выкинул руку вперед, указывая на север, и крикнул паре борзых: — Искать!

Из столбняка Дэвид вышел, когда вслед за собаками Хепберн вылетел со двора галопом. Он кинулся в стойло, чтобы оседлать лошадь, кликнув на бегу пару парней:

— Его светлость сказал, что возникли какие-то сложности. Ему может понадобиться помощь.

Кэтрин вскрикнула от страха, увидев, как Малькольм занес руку с кинжалом. Ее уловка не сработала, а только раззадорила эту грязную свинью, чтобы совершить убийство.

Малькольм нанес удар в грудь Джорди. Выдернув кинжал, он вознамерился ударить еще раз. Но не успел. Огромная борзая проскочила мимо Кэтрин и, налетев на убийцу, вонзила ему клыки в горло. Он коротко вскрикнул, и изо рта и разорванного горла хлынула кровь.

— Сатана, Шабаш! Слава Богу! — Стараясь не смотреть на кровавую сцену, Кэтрин шагнула к деду, который оставался лежать на земле. — Джорди, ты можешь подняться?

— Не трогай его, Кэтрин! — Хепберн соскочил с коня. — С тобой ничего не случилось, чертова кошка?

Прижав руки к горлу, она только коротко кивнула, почувствовав слабость вперемежку с облегчением от неожиданного появления Хепберна.

Опустившись на колени рядом с Джорди, Патрик осмотрел его рану.

— Вас спасла кожаная куртка. Еще бы дюйм, и все. — Он глянул на подскакавшего Дэвида. — Отвези лорда Уинтона в Кричтон. Перевяжи, как следует, чтобы остановить кровь.

Патрик заметил, что Кэтрин трясет.

— Ты нормально себя чувствуешь, милая?

Она кивнула и, поколебавшись, спросила:

— Он мертв?

— Да. Борзые не оставляют свои жертвы в живых. — Патрик посмотрел на подъехавших пограничников. — Отвезите эту падаль в Сетон. И объясните Эндрю, что тут произошло. Передайте ему, что граф в безопасности.

Патрик вскочил на Валианта и поднял Кэтрин к себе в седло.

Кэтрин еще ни разу не была в Кричтоне в его спальне, поэтому огляделась с живейшим интересом. Одну стену почти полностью занимал огромный камин из розового гранита. Каминную полку украшали вырезанные на ней розы Хепбернов. В противоположной стене виднелись две высокие узкие щели. Первоначально используемые как бойницы, сейчас они служили в качестве окон. В них не было стекол, зато имелись ставни, которые запирались в холодные ночи.

Она постаралась не задерживаться взглядом на огромной кровати с пологом из красного бархата, но подробно рассмотрела полки с книгами, которые закрывали целую стену, и высокие мягкие кресла с вырезанными леопардами на подлокотниках. Перед камином лежала шкура рыси. Еще несколько каких-то шкур лежали на кровати.

— Ну, так что?

Он стоял с безразличным выражением, спрятав руки за спину. Вытащив его письмо, она сунула ему конверт.

— Что это за бред?

Патрик скрыл удивление.

— По-моему, честное письмо.

— “Этим письмом я подтверждаю, что отказываюсь от всех претензий на Спенсер-Парк”,  — процитировала она. — Зачем ты это пишешь? Для того, чтобы я не претендовала на какую-нибудь часть Кричтона? Неужели ты думаешь, что я смогу одна управиться с двумя тысячами акров и со всем этим скотом? За каким дьяволом я тогда вышла за тебя, Хепберн?

— Если ты хочешь, чтобы я стал хозяином Спенсер-Парка, я согласен.

— И потом, ты пишешь, что не претендуешь на Сетон. У тебя что, нет никаких амбиций? Ты считаешь, что не способен управлять Сетоном? Предпочитаешь прожигать жизнь при дворе Якова?

— Если ты хочешь, чтобы я занялся Сетоном, когда он перейдет к тебе, я не возражаю.

— “Никогда не приму титул графа Уинтона”,  — опять процитировала она. — Графство ничего не значит для тебя, Хепберн?

— Стоп, здесь поставим точку, Кэтрин. Мне не нужен титул твоего деда. Потому что я получаю его благодаря женитьбе. Это будет похоже на то, словно я купил его. Я для этого слишком гордый. Когда у нас родится сын, пусть он наследует графский титул. — Патрик шагнул к ней, не угрожая, но явно демонстрируя вызов. — Ты наденешь обручальное кольцо?

Кэтрин дернула подбородком.

— Только если ты вернешь мне серьги и перстень с изумрудом.

Он полез в карман сорочки и выудил их оттуда.

— Что-нибудь еще, леди Стюарт?

— Да! И чтобы больше никаких Маргрет, иначе я отплачу тем же и заведу себе любовника.

Хепберн напрягся.

— Назови, кто он!

Пока Кэтрин вставляла серьги в уши, она лихорадочно пыталась вспомнить хоть какое-нибудь имя.

— Сэр Роберт Карр, королевский фаворит!

Патрик изумился, а потом задохнулся от смеха.

— Хорошо тем, кто смеется над собой, у них всегда есть повод для смеха! — прошипела она. — Что тут смешного?

Патрик обнял ее. Ему не хотелось просвещать ее в вопросах мужеложства. Он заглянул в ее прелестное лицо.

— Я не просто люблю тебя, Кэтрин. Я обожаю тебя, преклоняюсь перед тобой и схожу по тебе с ума. Ты мое сокровище. — Наклонившись к ней, поцеловал в губы. Потом, не отрываясь от нее, произнес уголком рта: — Целую ночь я буду нежно любить тебя, чертова кошка.

— К дьяволу нежную любовь, Хепберн. — Она вонзила ногти в его плечи. — Я хочу, чтобы ты был диким и необузданным!