За горным туманом (др. перевод) (ЛП)

— К счастью, он уже полагает, что ты безумна, так что ты можешь говорить что хочешь после сегодняшнего дня. Но сегодня, от рассвета и до сумерек, ты будешь клясться, что ты — Джанет Комин, родная дочь могучего Кровавого Комина, действительная невеста Сидхока Дугласа. Ты сможешь продержаться весь день, когда я скажу тебе…

— Но что с настоящей Джанет? — Она не смогла удержаться, чтобы не спросить.

Удар! Как он сумел ударить ее, не успела она мигнуть? Он сказал, нависая над ней и дрожа от ярости.

— В следующий раз, сука, я ударю тебя не по лицу, потому что его не закроешь платьем. Но есть способы нанести болезненный удар, который не оставил следа. Не провоцируй меня.

Эдриен тихо и послушно выслушивала все то, что он говорил ей. Его приказание было простым. Если она будет помалкивать и слушаться, то останется жить. Сон или не сон, его удары были болезненными, и она чувствовала, что смерть от его рук тоже будет болезненной.

Затем он рассказал ей о других вещах. Сотни деталей, которые, как он ожидал, она должна запомнить. Она сделала это с решимостью; это занятие временно отвлекло от сожалений по поводу ее очевидного безумия. Эдриен повторила каждую деталь, каждое имя, каждое воспоминание, которое ей не принадлежало. С заботливого наблюдения своего «отца», она могла предполагать, что многие воспоминания принадлежали женщине, место которой она собиралась занять.

И все время тихое заклинание звучало на заднем плане в ее мозгу. Этого не могло случиться. Это невозможно. Этого не могло случиться. И все же, на переднем плане, будучи реалисткой, она понимала, что слова «не может» и «невозможно» не имеют никакого значения, когда невозможное на самом деле случается.

Если она не проснется в ближайшем будущем от кошмарного и яркого сна, то она в Шотландии, сейчас 1513 год, и она, в самом деле, собирается замуж.

Глава 4

— Она такого же роста, как Джанет.

— Не многие имеют такой рост, как она.

— Ш-ш! Она — Джанет. Или он подаст наши головы на блюдах.

— Что случилось с Джанет? — Тихо спросила Эдриен. Она не удивилась, когда полдюжины служанок захлопнули рты и обратили целиком свое внимание то, чтобы одеть ее в полном молчании.

Эдриен закатила глаза. Если они не могут сказать ей ничего о Джанет, возможно, они скажут что-нибудь о ее женихе.

— Итак, кто этот мужчина, за которого я выхожу замуж? — Сидхок Дуглас. Что это за имя такое — Сидхок?

Служанки захихикали как стайка испуганных перепелок.

— На самом деле, миледи, мы слышали только слухи о нем. Эта помолвка была устроена самим королем Яковом.

— Что за слухи? — Криво усмехнулась Эдриен.

— Его подвиги стали легендой!

— Его завоеваниям нет числа. Говорят, что он путешествовал по миру, сопровождаемый только самыми красивыми девушками.

— Говорят, что нет ни одной симпатичной девушки в Шотландии, с которой бы он не совокуплялся…

— … и в Англии тоже!

— … и он не может вспомнить имени ни одной из них.

— Говорят, он красив, как бог, и отлично владеет искусством обольщения.

— Он сказочно богат и по слухам, его замок несравненно роскошен.

Эдриен моргнула.

— Замечательно. Меркантильный, неверный, красивый плейбой, самопотворстующий, невнимательный мужчина с плохой памятью. И весь он мой. Мой дорогой милосердный Бог, что я сделала, чтобы заслужить это? — Громко удивилась она.

Во второй раз, размышляла она про себя.

Лизбелл с любопытством посмотрела на нее.

— Но слухи утверждают, что он великолепный любовник и на него приятно посмотреть. Что в этом плохого, миледи?

Думаю, ты не понимаешь этот мир, Джанет Комин. Возможно, он был прав.

— Он бьет своих женщин?

— Он не держит их у себя слишком долго, или они так только говорят.

— Впрочем, я слышала историю, что одна из его женщин недавно пыталась убить его. Я не могу представить, почему, — добавила служанка, искренне озадаченная. — Говорят, что он более чем щедр со своими любовницами, когда расстается с ними.

— Я могу представить почему, — раздраженно проворчала Эдриен, внезапно потерявшая терпение от всех этих выщипывающих, закрепляющих, украшающих и укладывающих рук на своем теле.

— Хватит, хватит. — Она слегка похлопала Лизбелл по рукам на ее волосах, которые были вымыты, безжалостно расчесаны и кажется, что целый год взбивались в прическу.

— Но миледи, мы должны что-то сделать с волосами. Они такие прямые! Вы должны выглядеть как можно лучше…

— Что касается меня, то я бы предпочла выглядеть так, как будто меня драли кошки. Влажная, растрепанная и вонючая, как куча свежего навоза.

Послышались удивленные вздохи.

— Девушка, он будет твоим мужем, и ты можешь сделать гораздо хуже, — строгий голос донесся через комнату. Эдриен медленно повернулась и встретила умудренный опытом взгляд женщины, с которой она почувствовала немедленное родство.

— Возьми моего мужа, за отсутствием других примеров.

Эдриен резко втянула воздух.

— Лэрда Комина?

— Твоего отца, моя дорогая дочь, — сказала леди Алтея Комин с кислой улыбкой. — Уходите все отсюда. — Она выпроводила служанок из комнаты с королевским величием, ее глаза надолго задержались на Бесс.

— Он убьет ее однажды, это точно, — тихо сказала она.

Она надолго крепко зажмурила глаза.

— Он объяснил тебе, что ты должна делать?

Эдриен кивнула.

— И ты сделаешь это?

Она снова кивнула. Леди Комин издала вздох облегчения.

— Если понадобится, и я смогу отплатить тебе за доброту…

— Это не доброта. Я делаю это, чтобы спасти мою жизнь.

— … тебе нужно будет лишь попросить. Потому что ты спасаешь и мою жизнь тоже.

* * *

Эдриен возвышалась над священником, играя свою роль в этом фарсе.

— Я Джанет Комин, — громко заявила она. Божий человек заметно побледнел и сжал свою Библию так, что суставы его пальцев готовы были лопнуть по швам. «Итак, он знает, что я — не она», размышляла она. «Что же на самом деле здесь происходит?»

Она почувствовала чье-то присутствие около левого плеча, и неохотно оглянулась, чтобы посмотреть на человека, за которого должна была выйти замуж. Ее глаза уперлись в верхнюю часть его груди, и грудь эта была заключена в сталь.

Эдриен начала подниматься, чтобы посмотреть жениху в лицо, когда с ужасом осознала, что не встала на колени. Вне себя от огорчения, она запрокинула голову назад и проглотила тысячу неистовых протестов, рвущихся из ее горла.

Гигант смотрел на нее с загадочным выражением, огоньки от мерцающих свечей танцевали в самых голубых глазах, которые она когда-либо видела.

«Я не могу выйти за него замуж», — мысленно закричала она. «Я не могу этого сделать!»

Ее глаза оторвались от его лица и проворно перебирали присутствующих в поисках кого-нибудь, кто спасет ее от этой катастрофы. Бесс сидела на задней скамейке, и казалось, молилась с закрытыми глазами.

Эдриен вздрогнула и закрыла таким же образом свои глаза. «Боже, пожалуйста, если я сошла с ума, сделай меня снова нормальной. И если я не сошла с ума и каким-то образом это на самом деле происходит — я сожалею, что не благодарила тебя, за то, что живу в 20 веке. Я сожалею о том, что я сделала с Эберхардом. Я прошу прощения за все, и обещаю, что я постараюсь быть лучшим человеком, если ты только ВЫТАЩИШЬ МЕНЯ ОТСЮДА!»

Когда она снова открыла глаза, она могла поклясться, что священник смотрит на нее понимающим и немного удивленным взглядом.

— Помогите мне, — тихо сказала она.

Он быстро опустил глаза вниз. И больше не поднимал их на нее.

Вопреки себе, Эдриен неохотно обратила пристальный взгляд в направлении своего жениха, затем подняла глаза выше, к его прекрасному смуглому лицу.

Он выгнул бровь, глядя на нее, в то время как заиграли флейтисты, ритм музыки становился все более темповым и веселым.

От его напряженного внимания ее спас поднявшийся шум, и она услышала голос своего «отца», донесшийся до стропил.