Мороз на земле (СИ)

Шерлок ничего не ответил на это, но его пальцы сжали руку Джона. Тот уже начинал засыпать, когда Шерлок внезапно сказал:

— Как только я продам первую бутылку вина, ты должен написать своей семье.

Джон моментально проснулся:

— А это безопасно?

— Я уверен, что люди Мориарти не следят за письмами твоей семье спустя столько времени. Если они вообще это делали. Но даже в этом случае ты должен сообщить им, что жив.

— Я не скажу о тебе ни слова и даже о том, где я, тоже не скажу, — пообещал Джон. — Но я хотел бы, чтобы они знали, что у меня всё в порядке. Уверен, что доктор Вудкорт даст мне немного бумаги, и я смогу попросить одного из санитаров отнести письмо на почту, как только у нас появятся деньги. Это будет недорого.

— Три недели, — сказал Шерлок. Он подтянул колени повыше, чтоб еще глубже залезть под руку Джона, но острые позвонки его спины уткнулись прямо тому в лицо. Джону удалось сдвинуться на пару дюймов, но он тут же почувствовал, что еще немного, и он свалится с кровати, так что он подтолкнул Шерлока, и теперь уже его колени оказались свисающими с края их узкого ложа.

— Я так упаду, — жалобно сказал Шерлок.

— Тогда опусти колени.

Но Шерлок упрямо ухватился за руку Джона и подтянул колени еще ближе к телу, так близко, что смог отпустить его руку и обхватить свои колени. Теперь под рукой Джона был весь Шерлок, свернувшийся клубочком, что по какой-то странной причине совсем не было так уж неудобно, как должно было быть. Он крепко обнял этот клубок из костей и снова прижался ухом к верхней части спины Шерлока, прислушиваясь к его дыханию и наслаждаясь отсутствием в нем хрипов, пока сон не сманил его, наконец.

— Ни в коем случае.

— Джо-о-н.

— Ах, оставь, пожалуйста! — сказал тот. — Что, если Эл и Норб обставляли свои дела вместе с Гризи, или как там его зовут? Им очень не понравится, если они увидят привязанным свой собственный шарф, так ведь? И что, ты думаешь, они сделают? Подойдут и скажут: “О, спасибо тебе, милый, за то, что прикрыл наш нелегальный бизнес”?

Шерлок пожал плечами:

— Если их всё равно уберут из кладовых, то почему нет?

— Ты идиот, — сказал Джон. — Вот почему тебе нужно сначала обсуждать такие вещи со мной. Я пойду с тобой, и точка.

— Но что если Минчин пойдет проверять спальни? Он, возможно, не заметит мое отсутствие, но он, определенно, заметит пустую кровать.

Минчин иногда совершал свои ужасные рейды по ночам, хотя обычно это происходило раньше, чем Шерлок планировал свою вылазку.

— Вот поэтому мы и остались на этой кровати рядом с дверью, хотя Тэнк предлагал нам одну из их кроватей. Минчин никогда не смотрит назад. Но если ты хочешь, мы можем попросить Эрни поспать там, пока нас не будет, он всегда жаловался на то, что Хорас…

Это было ошибкой. Шерлок смертельно побледнел и замер, взгляд его застыл.

— Нет. Я больше никогда, никогда не попрошу никого занять мое место, когда это опасно.

— Ясно, хорошо, ты прав. Извини. — Джон успокаивающе поднял руки. — Послушай, всё будет хорошо. Минчин никогда не приходит так поздно, он знает, что тогда уже никого ни на чем не поймает. Кроме того, подумай, как это ужасно утомительно – ждать в кладовых, а если я буду там, то ты сможешь показать мне тот потайной ход, ведущий в подвалы.

Это всё и решило.

В полночь оба они скорчились возле небольшого люка, наблюдая за тем, как одинокая лодка с фонарем на корме тихо подплывала всё ближе и ближе.

— Это он? — шепотом спросил Джон.

— Думаю, да, — Шерлок нахмурился, разглядывая лодку. — Я не видел ее в прошлый раз, но она определено двигалась тем же самым путем. Отойди немного назад.

Джон отступил на шаг – не слишком далеко, – наблюдая за тем, как Шерлок выпрямился во весь рост, пытаясь выглядеть представительней. Он поймал брошенную ему веревку и продел ее в железное кольцо у края лаза.

— Мистер Гриивз, — сказал он холодно.

Теперь Джон смог разглядеть человека в лодке, который бросил на Шерлока пристальный взгляд. У того были кустистые седые брови и длинные рыжие бакенбарды.

— Ты не Эл, — сказал он с подозрением.

— Эл и Норб занялись другими делами. Теперь я за всё отвечаю. Вы можете звать меня Севен. — Шерлок не делал ни малейшей попытки скрыть свой акцент, видимо, пытаясь использовать любое оружие из своего арсенала, чтобы выглядеть важным подпольным преступником, а не шестнадцатилетним сиротой.

— Но условия нашей сделки немного изменились. — Он протянул назад руку, и Джон аккуратно передал ему бутыль французского вина. — Вы найдете, что этот продукт неизмеримо ценнее джина.

Гривз поднял бутыль, чтобы рассмотреть ее при свете фонаря. Его брови приподнялись при виде этикетки, но сказал только:

— И это гораздо сложнее продать, я бы сказал. Я не торгую такими винами.

— Да, но я полагаю, что такой деловой человек, как вы, обладает множеством полезных знакомств, для которых найти покупателя будет не так уж сложно, — сказал Шерлок мягко.

— Да, это так, — согласился мужчина. Он снова внимательно осмотрел бутыль. — Вот что я тебе скажу, парень. Я заберу это и покажу одному моему другу. Если ему понравится то, что он увидит, я вернусь сюда через три ночи, и мы договоримся о цене? Порядок?

— Порядок. Но еще одна вещь. — Шерлок снова протянул руку назад, и Джон передал ему другую бутыль, на этот раз это был джин. — Это для вас. В благодарность за ваше время.

— О-о, благодарствуйте, мистер Севен, — усмехнулся Гриивз, показав почерневшие зубы. — Я думаю, с вами приятно будет вести дела.

Он коснулся своей шерстяной кепки, и Шерлок кивнул в ответ, а затем отцепил веревку и бросил ему. Он закрыл лаз и с надеждой посмотрел на Джона. Тот уже сидел на ящике и трясся от смеха.

— Что? — раздраженно спросил его Шерлок.

— Ничего, ты был великолепен, просто это… “Вы можете называть меня Севен”! — он скопировал низкий надменный голос Шерлока, и тот сам не удержался от улыбки.

— Как думаешь, он вернется?

— О, да. — Шерлок сел рядом с Джоном и облегченно выдохнул. — Даже он не может не понять, что вино очень ценное. Если у него, и правда, есть друзья, которые снабжают товарами бластбурновское общество, они очень сильно захотят прибрать такой редкий товар к рукам.

Несмотря на демонстрируемую им уверенность, следующие несколько дней Шерлок был настолько взвинчен и раздражителен, что Джон испытывал сильное искушение отправиться в больницу, чтобы просто выспаться там.

Когда они пришли в подвалы на третью ночь и не увидели свет на реке, Шерлок немедленно начал мерить шагами комнату в ярости еще и от того, что ему приходилось чуть ли не сгибаться там пополам. Джон некоторое время наблюдал за его метаниями, а потом привычка общения с лошадьми взяла свое. Он положил свою теплую ладонь на шею Шерлока и мягко сказал:

— Успокойся. Мы рано пришли. Расскажи мне, как ты думаешь, насколько древний этот подвал?

Напряженные мускулы Шерлока моментально расслабились, он перестал метаться, наклонился и прижался лбом ко лбу Джона, превратившись из бешеной скаковой лошади в послушного домашнего кота. Потом глубоко вздохнул и сказал:

— Ну, если посмотреть на арки…

Спустя пять минут, в течение которых Джон, в лучшем случае, понимал одно слово из десяти, они увидели свет. Шерлок оборвал себя на полуслове, сжал руку Джона и шагнул к лазу, мгновенно превратившись в Севена.

Переговоры прошли быстро и вполне дружелюбно.

— Это самое большее, что вы можете от него получить, говорю вам…

Всё закончилось на том, что Джон и Шерлок перенесли дюжину бутылок в лодку, где Гриивз аккуратно обернул те мешковиной и сложил в ящик с соломой.

— Я вернусь на следующий месяц, — сказал он в конце, приглядывая краем глаза за наполненным ящиком. — Мой приятель сказал мне брать по дюжине за раз, не хочет ненужного внимания, вы же понимаете. А много у вас товара?