Изумрудное пламя

– Леди Джоанна! Леди Джоанна! Я очень скучала без вас! Никто не умеет играть со мной, как вы, миледи. Вы будете моей фрейлиной? А почему рыцари хотят драться из-за вас? Леди Джоанна, почему они хотят убить друг друга из-за вас?

Джоанна только беспомощно взглянула на испанку, прося прийти ей на выручку.

– Вы задаете слишком много вопросов, дорогая, о том, что вас вовсе не касается. Разве вы не видите, что леди Джоанна расстроена? Давайте лучше радоваться, что она вернулась к нам живой и невредимой из своего паломничества. Она нам еще расскажет о том, что видела в Уолсингеме! – проговорила Габриэла, подмигивая Джоанне.

Однако принцессу Элеонору не так легко было увлечь сказками о святых реликвиях.

– Разве вы не обручились с сэром Годфри, леди Джоанна? Не понимаю, почему сказали, что он убийца? А я всегда знала, что вы и лорд Ричард Кингслир любите друг друга... Вот вы теперь сами признали! Мне кажется, вы будете самой красивой парой во всем христианском мире!

– Ну, хватит, шалунья! – решил унять дочь король Эдуард. – Если леди Джоанна еще может говорить, пусть она расскажет нам о том, что видела во время паломничества. Леди Габриэла правильно сказала, остальное вас не касается.

Огорченная девочка покорно кивнула, и время полетело быстро под рассказы леди Джоанны о путешествии в Уолсингем.

– Наконец-то заснула, – сказала Габриэла, выходя из спальни принцессы в гостиную, где они обе с Джоанной должны были спать, ибо королева Элеонора приказала леди Джоанне пока суть да дело вновь принять на себя прежние обязанности.

– Теперь расскажите мне все! – попросила леди Габриэла, удобно устраиваясь перед огнем рядом с Джоанной. – Как вы оказались в Уиллоуби, если должны были быть в Уолсингеме, и влюбились в сэра Ричарда, если обручились с сэром Годфри? Неужели сэр Годфри убил вашего брата и еще барона Уиллоуби?

Для Джоанны было пыткой сидеть в королевских покоях в Тауэре, зная, что где-то среди этих мрачных стен томится ее возлюбленный, однако она взяла себя в руки и все рассказала своей внимательной слушательнице.

– Я действительно отправилась в паломничество, как обещала, дорогая Габриэла, – улыбнулась она откровенному любопытству кастильки. – Однако лорд Кингслир решил последовать за мной под видом старого рыцаря... а, кажется, вы знали...

Джоанна покачала головой, заметив виноватые огоньки в черных глазах Габриэлы.

– Я знала, что он поедет следом, но в каком виде – о нет! Очень романтично! – воскликнула Габриэла и захлопала в ладоши. – И вы его узнали?

– Ему пришлось открыться, чтобы спасти нас от разбойников, которые напали на нас в лесу, – Джоанна сияла, рассказывая о своем возлюбленном. – Он такой храбрый, Габриэла! Почти один разогнал всех. И еще спас старого еврея...

– Убийцу Христа? – ужаснулась Габриэла. – Почему…

– Вениамин бен Иосиф, к какой бы вере ни принадлежал, не убивал и не распинал Иисуса Христа, – возмутилась Джоанна. – Это почтенный лекарь, и после того как мы помогли ему, он тоже нам очень помог.

Джоанна видела, что Габриэла ей не верит.

– Ну ладно, а что потом?

Джоанна пожала плечами, улыбаясь про себя сладостным воспоминаниям о ночи, проведенной с Ричардом в конюшне еврея.

– Я влюбилась в сэра Ричарда и узнала, что он меня тоже любит. Мы хотели вернуться ко двору и упросить короля, чтобы он расторг помолвку.

– Разве я не говорила вам, что вы как нельзя лучше подходите друг другу? – важно спросила Габриэла. – Ну а как насчет того, что он виноват в смерти вашей сестры, mi corazoп?

– Все равно я его полюбила, – призналась Джоанна, – а уж потом, узнав его получше, поняла, что, как бы он ни был виноват перед Алисией, он тоже очень мучился.

– А что я вам говорила? – не удержалась Габриэла.

– Но он не все мне рассказал, наверно, потому, что любит меня, и в Уолсингеме я решилась исполнить задуманное и отправиться в Уиллоуби.

– Одна? В Линкольншир? Ах, Джоанна, ужасно глупо! Вас могли ограбить, утопить в болоте...

– Ничего не случилось, – перебила ее Джоанна, – хотя тогда я еще не знала, что самый страшный враг – Годфри. Он все время крутился возле меня. Хотел похитить. Я еще о нем расскажу, – поторопилась она успокоить любопытную испанку.

– Барон Уиллоуби только хотел мне все рассказать, это муж Алисии, как с ним случился удар и он онемел. Тут приехал Ричард. Он искал меня, когда я убежала из Уолсингема. Тогда-то он понял, что мне не будет покоя, пока я все не узнаю, и он позвал старую Мэг.

Джоанна рассказала Габриэле, как ее сестра пыталась заполучить Ричарда и ей это не удалось, и тогда она отравила ребенка и себя, стащив яд у старухи. Джоанна разволновалась. Слезы потекли у нее по щекам, и Габриэла обняла ее.

– Как это, наверно, ужасно узнать такое о своей сестре! – пожалела испанка.

– О да. Но теперь я знаю правду и могу надеяться, что Господь милостив и когда-нибудь простит ее.

– Наверно, простит. Он знает, мы лишь слабые люди.

– А барон стал выздоравливать. Годфри же со своими людьми проник в замок втайне от нас. Он вонзил барону в сердце нож, который украл у сэра Ричарда, и подстроил так, чтобы милорд первый увидел мертвого барона. Поэтому он и обвиняет его в убийстве.

– Змея!

– Он тяжело ранил милорда, поэтому он не смог помешать ему увезти меня из замка. Я даже не знала, помог ему кто или он истек кровью.

– Хвала Господу, он выжил, – воскликнула Габриэла и истово перекрестилась.

Джоанна кивнула и тоже перекрестилась.

– Наверно, вам было очень страшно ехать с разбойниками?.. Джоанна, а Годфри или другие… они не предлагали вам ничего плохого? – взяв Джоанну за руку, участливо спросила испанка.

Джоанна покачала головой, с ужасом вспоминая, как чудом избежала насилия.

– Мне удалось убедить его подождать, пока священник обвенчает нас в Хокингеме. А его люди нашли двух шлюх и с ними развлекались. Ох, как я боялась! – заплакала Джоанна, словно воочию видя перед собой жадные похотливые лица разбойников.

– Ну-ну, дорогая, успокойтесь, все позади, и вы с нами. Все будет хорошо.

– Хорошо! – с горечью повторила Джоанна. – Вы слышали, король Эдуард... Если Годфри победит, Ричарда казнят все равно, даже если он не умрет от меча. А потом Годфри возьмет меня по праву... И зачем мне тогда жить замужем за убийцей после смерти моего любимого Ричарда?

– Джоанна, неужели вы совсем не верите в Божескую милость, коли не верите в милорда? Хорошо, что король не разрешил вам видеться, а то бы вы только навредили ему своими страхами! – с неожиданной твердостью заявила испанка. – Вы допускаете, что наш Господь даст убийце одолеть невинного?

Габриэла подала Джоанне носовой платок и стала ждать, когда она перестанет рыдать.

– Я верю в правоту Ричарда и верю в его ловкость, – сказала наконец Джоанна и подняла заплаканные глаза – Но он, правда, тяжело ранен, а Годфри не умеет драться честно. Если только он сможет, он обязательно…

– Вы должны верить, что Бог не допустит этого, – настаивала Габриэла.

– Ой, Габриэла, я придумала! Когда Годфри признался, что убил моего брата, в комнате еще была служанка. Мы должны послать за ней. Она скажет королю...

Габриэла покачала головой.

– Она не видела, как Годфри убил барона Уиллоуби, правильно? Сомневаюсь, что он станет слушать крестьянку, ведь она только слышала и ничего не видела. Король наверняка скажет, что она решила защитить родственницу хозяина. То есть вас, моя дорогая. Нет, это бесполезно.

– Ах, Габриэла, неужели я переживу эту неделю? Семь дней я его не увижу! И еще, что потом, тоже неизвестно.

– У вас как раз будет время помолиться, наставительно проговорила леди Габриэла.

К вечеру следующего дня Джоанна уже чувствовала, что сходит с ума. Хотя ей вновь пришлось развлекать принцессу Элеонору вместе с леди Габриэлой и леди Мэри Хэммонд из Девоншира, занявшей ее место во время ее отсутствия, время тянулось бесконечно. Джоанна ходила как лунатик, потому что поздно заснула, вспоминая события минувшего дня и воображая предстоящий поединок, и проснулась задолго до рассвета.