Когда любовь рядом

– Да, – спокойно ответил Гай. – По крайней мере, я надеюсь на это.

Глава 16

Когда лошади остановились перед домом, туман уже стал похож на мягкую тяжелую вату; у входа горели два факела, и воздух вокруг них приобрел желтоватый оттенок.

– А вот и наше новое жилище. – Гай спрыгнул на землю и помог Саре выйти из кареты.

– Это вы называете коттеджем? – удивилась она.

– Если быть точным, это бывший дом священника, но сейчас приход обеднел, и мистер Хэндфаст смог арендовать все помещение по очень разумной цене. Кстати, у него есть хобби – он изучает лишайники.

– Лишайники? Настоящее падение после орхидей, вам не кажется?

– Раз у меня есть своя собственная орхидея, – Гай усмехнулся, – зачем же мне смотреть на остальные? – Подхватив Сару на руки, он ударом ноги распахнул дверь и перенес ее через порог.

Единственная лампа освещала комнату теплым светом; в очаге весело горел огонь, отгоняя ночной холод, наплывающий с Хэмпстеда. Стол уже был накрыт к ужину, на подносе стояло вино и бокалы.

Гай помог Саре снять плащ, затем стал зажигать свечи.

– Горячее скоро принесут, – пообещал он.

– Слава Богу, а то я умираю с голоду. – Сара сглотнула.

– Я тоже, – проговорил веселый мелодичный голос у них за спиной. – Вы позволите мне отужинать с вами?

Гай круто повернулся: в дверях со смущенным видом стоял незнакомый молодой человек; фигуру его скрывал поношенный плащ, бесформенная шляпа затеняла верхнюю часть лица.

– Кажется, вы хотели, чтобы я пришел к вам тотчас же…

Сара схватилась за спинку стула и стояла так, пока в глазах у нее не прояснилось; Гай, казалось, тоже не сразу пришел в себя.

– Прошу вас, – насколько мог любезно проговорил он. – Присоединяйтесь к нам! Должен сказать, из вас получился очень хорошенький мальчик, хотя невольно приходится пожалеть об утрате прекрасных золотых волос.

Наклонив голову, незнакомец снял шляпу – и теперь уже Рейчел подняла глаза, блестящие и синие, в ореоле стриженых золотых кудрей.

– Иначе мне не удалось бы скрыться, – весело сказала она. – Волосы меня не заботят, только мой малыш. Пожалуйста, не сердитесь!

Сара опустилась на стул перед очагом и долго сидела неподвижно, тогда как Рейчел, оставив шляпу на столе, бросилась в объятия Гая и вдруг разразилась слезами.

Гай прижал ее голову к своей груди и стал утешать, словно ребенка. Отсвет свечей блестел в волосах Рейчел, короткая стрижка подчеркивала совершенство ее лица, прекрасного, словно лицо ангела.

– Ну-ну, успокойтесь, – негромко произнес Гай. – Я не сержусь, просто был немного ошарашен. Теперь вы здесь, и мы его спасем.

Не отпуская рукава Гая, Рейчел повернулась к сестре:

– Я знала, Сара, что ты заставишь его приехать в Девон. Сама я не могла к нему пойти. Ты понимаешь?

– Да. – Сара кивнула. – Мы понимаем. Иди сядь у огня, ты, кажется, озябла.

Рейчел не заставила себя долго упрашивать и опустилась на стул. Гай направился к буфету. Вид у него был какой-то отчужденный: он словно о чем-то спрашивал и не находил ответа. Сара понимала только, что нечто главное поколебалось в нем, но все равно он старается держать себя в руках.

– Мы уже все знаем о твоем ребенке, Рейчел, – сказала она. – Мы говорили с миссис Сискин и миссис Лейн и с тех пор сложили из кусочков большую часть твоей истории – и о Найтс-Коттедже, и о Гоустолл-лейн, и о том, почему лорд Джонатан нашел тебя на кухне в «Трех бочонках». Поверь, я очень тебе сочувствую.

Рейчел вздохнула:

– Я думала, что смогу украсть его сама, но когда приехала сюда из Хэмпстеда, то совершенно не представляла себе, кто забрал моего ребенка. Я попыталась поговорить с мистером Крофтом, который тогда работал в Барристоу-Мэноре, но он заявил, что ничего не знает. Когда же я стала настаивать, он рассмеялся и сказал, что маленький сын Барри Норриса – его родной сын и он может это доказать, а если я буду настаивать на другом, меня поместят в Бедлам и никто меня больше не увидит.

Гай налил вина. И подал бокал Рейчел.

– Вы показали Крофту письмо миссис Сискин? Возможно, вы упоминали о нем?

– Нет! – Длинные ресницы Рейчел опустились. – Он очень напугал меня, и я сказала лишь, что до меня дошли кое-какие слухи.

– Но почему тогда вы не подождали, пока я не вернусь домой из Берчбрука? Неужели вы сомневались, что я помогу вам?

– Просто я не хотела, чтобы вы знали правду, думаю Сара это понимает.

Сара молчала. Да и что ей было отвечать? Любая женщина решила бы, что лучше при подобных обстоятельствах порвать сразу, хотя, наверное, это можно было бы сделать не так жестоко.

– Значит, не сумев ничего узнать у мистера Крофта, вы скрылись в Лондоне? – продолжал расспрашивать Гай.

– Да, но я не знала, куда мне обратиться, и я попыталась найти вас в вашем лондонском доме. Там мне сказали, что вы уехали в Уайлдши и неизвестно, когда вернетесь.

– Вы могли бы написать мне.

– После той записки, которую я оставила вам в Хэмпстеде? Вряд ли. Я очень сожалею об этом, поверьте мне, Прочтя письмо миссис Сискин, я пришла в полное отчаяние. Единственное, что мне пришло в голову, – это поехать в Девон как можно быстрее, чтобы отыскать мое дитя.

Гай немного помолчал.

– И все же я думаю, тогда вы написали правду, – наконец задумчиво произнес он.

Мгновенный румянец покрыл кожу Рейчел, однако она ничего не ответила.

– Итак, мистер Крофт дал тебе отпор, и ты вернулась в Лондон ни с чем, – быстро сказала Сара, – а потом, когда кто-то начал нападать на тебя, написала мне.

– Да, потому что поняла: мистер Крофт рассказал обо мне тому, у кого находился мой ребенок. Я решила, что он хочет убить меня, чтобы сохранить свою тайну. – Рейчел резко поставила бокал. – Я не хотела обманывать тебя, Сара…

– Нет, хотела. Впрочем, теперь это не так важно. Когда ты влюбилась, живя в Грейл-Холле, это чувство оказалось настолько всепоглощающим, что ты не могла ни с кем поделиться, даже со мной, и ты изливала все свои чувства в россказнях о том, что вспоминаешь о мистере Деворане. Но, начав плести паутину лжи, на каком месте ты могла бы остановиться?

– Тогда мне казалось, что я падаю в колодец, – призналась Рейчел. – И мне ничего другого не остается, как только падать дальше.

Сара заметила в глазах кузины искреннее сожаление и постаралась не давать волю низменной ревности.

– Большая любовь может ощущаться только как нечто сугубо личное, – сказала она, – нечто такое, что нужно хранить в тайниках сердца, особенно если боишься, что совместное будущее может оказаться невозможным!

Рейчел опустилась на колени у ног Сары.

– Я знала, что ты поймешь! – Ее голос дрожал. – Такова любовь! Ты сможешь когда-нибудь простить меня, дорогая? Ты ведь знаешь: хотя я и плела выдумки, сердце мое всегда говорило правду!

Сара схватила сестру за руки:

– Я никогда не сомневалась в твоем сердце, Рейчел.

– Его зовут Клод д'Аллевиль, – вздохнув, сказала Рейчел. – Отец Клода владеет родовым замком во Франции.

Гай бросил быстрый взгляд на Сару: он узнал имя из списка гостей лорда Грейла.

– Этот человек приезжал в Грейл-Холл на собрание египтологов? – уточнила Сара.

– Да. Меня попросили присутствовать и делать записи. Клод свободно говорит по-английски, а я по-французски, как и всякая леди, но мы полюбили друг друга с первого взгляда. Это самый красивый мужчина, которого я когда-либо встречала. Неудивительно, что я влюбилась с первого взгляда.

Гай не спеша подошел к столу.

– Пожалуй, я велю подавать ужин и принести еще один прибор…

Несколько слуг, нанятых Гаем, принесли ужин, а как только они вышли, Гай снова обратился к Рейчел:

– В конце концов, месье д'Аллевиль исчез, хотя вы и писали ему каждый день, так?

– Он сказал, когда уезжал из Англии, что собирается в новую экспедицию в Египет, и мои письма будет пересылать его отец. Возможно, все дело в этом, а в Клоде я не сомневаюсь: он приедет ко мне, как только сможет.