Маска Зорро (СИ)

- Нравится любоваться на себя по утрам? – язвительно осведомилась полуночная гостья.

Ответа не последовало. Нервно обернувшись в сторону Зорро, Изабелла поймала на себе его ледяной взгляд и решила, что вступила в свою новую роль слишком резко, поэтому в данный момент ей следовало принести свои извинения. Молодой человек никак не отреагировал на ее испуганный лепет и холодно произнес:

- Если Ее Величество пожелает принять ванну, пусть изволит об этом сообщить.

Девушка, определив для себя точку в его тоне, дальше которой заходить было категорически нельзя, скромно потупила глазки и кротко ответила:

- Да, если можно.

Молодой человек покинул комнату, предоставив Изабелле возможность освоиться в новой обстановке и предупредил, чтобы через двадцать минут она была готова.

Девушка присела на стул рядом с трюмо и задумалась.

Двадцать минут, чтобы приготовить ванну. Ему требовалось на это всего двадцать минут. Здесь, в этом каменном доме. В Англии слуги тратили на это гораздо больше времени. В ее покои приносили большой расписной таз, кувшины с горячей водой и прочими банными аксессуарами, а потом Керолайн еще около получаса занималась омовением нежащегося в тепле тела своей подруги. В крепости все было так же, за исключением того, что ванна располагалась в небольшом отдельном помещении, а вместо широких тазов здесь пользовались чрезвычайно удобными деревянными бочками, в которых можно было сидеть на коленях и погружаться за счет этого в теплую воду до уровня груди. Но каким образом предполагалось принятие ванны здесь, Изабелла не могла себе даже вообразить. Кто будет носить ей воду? Помогать входить и выходить из ванны? Кто будет поливать ее? Посторонних людей здесь быть не могло, а Зорро, хоть и носил маску, все же не позволил бы себе зайти так далеко. Изабелла вообще согласилась на это действо лишь для того, чтобы иметь возможность выйти из своей комнаты и осмотреть это удивительное место.

Организовать ванну за двадцать минут…

А на то, чтобы добыть карету, запряженную четверкой потрясающих лошадей ему понадобилось и того меньше. Она помнила, что он вынужден был уйти из ее комнаты в крепости на поиски транспорта, когда увидел на ней и Керолайн платья, совершенно не предназначенные для верховой езды. При этом он не сказал им переодеться и даже не намекнул на их недальновидность – он просто взял и достал посреди ночи экипаж… Конечно, он мог предусмотреть это заранее, но ведь подобное средство передвижение требовало содержания. Вряд ли столь бесподобные экземпляры просто паслись неподалеку от крепости и дали спокойно накинуть на себя узду...

А этот дом… Изабелла встала и подошла к ближайшей нише, выкрашенной изнутри, как и все остальные, в слепящий глаза белый цвет. Это, действительно, была стеклянная дверца, откидывающаяся вниз на двух маленьких металлических скобках. Девушка пригнулась и посмотрела на небольшой каменный свод – там было отверстие. Значит, вот куда уходил весь дым и перегоревший воздух. Это было похоже на миниатюрную каминную трубу. Но сколько же их нужно было проделать, а главным образом – как? – если только в ее комнате было четыре таких ниши, расположенных на разной высоте по одной на каждой стене? Изабелла снова выпрямилась. Свечи стояли свободно в невысоком слое практически белого морского песка, который обеспечивал быстроту уборки и, в купе с белоснежными стенками, давал дополнительный отсвет. Потрясающее решение! Она никогда в жизни такого не видела. В ее дворце в Англии были такие же дорогие восковые свечи, но они все были расположены в открытых канделябрах и люстрах, в результате чего слуги постоянно занимались отскабливанием пятен с ковров и паркетов.

Ее дворец… Теперь уже словно далекий неправдоподобный сон.

Изабелла вздохнула – сейчас ей категорически нельзя было об этом думать.

“С ним надо быть крайне осторожной”, – непроизвольно мелькнула в ее голове следующая мысль.

Зорро моментально отреагировал на смену ее поведения и сразу же ответил на ее выпад относительно утреннего самолюбования напоминанием об утерянном статусе принцессы. Так галантно и так колко.

А еще, глядя на вздрагивающие огоньки свечей, она вспомнила его рассказ о нападении пиратов, которого сегодня успела коснуться в своем разговоре с доном Ластиньо. Но почему же ее отец, в отличие от молодого человека, ни слова не сказал про шантаж, про выкуп, про появление в прибрежных водах пиратских кораблей, из-за которых Изабелла и ее мать не смогли вернуться домой? Казалось, что для него похищение его семьи оставалось совершенной загадкой, равно как, по всей видимости, и для всех остальных.

А Зорро откуда-то знал то, о чем не был в курсе родной отец...

Так незаметно пролетели двадцать минут одиноких размышлений, пока перед взором Изабеллы внезапно не появился хозяин дома с сообщением о том, что ванная готова.

Девушка не преминула напомнить ему о необходимости стука при входе в жилое помещение и, ежась от молчаливого взгляда себе в затылок, гордо покинула свою комнату.

Следующий сюрприз преподнесла так называемая ванная, оказавшаяся просторным помещением, вдвое большим, чем в крепости, устеленным пушистыми коврами, снабженным несколькими зеркалами, включая два в полный рост, и завершенным огромной круглой чашей.

- Располагайся, – бросил Зорро и закрыл за собой дверь.

Этот дом был совершенно невероятен, и Изабелла сполна отдавала себе отчет в том, что никогда в жизни не только не видела, но даже и не подозревала о возможности существования таких сооружений.

Но показывать свое удивление и восхищение ей было нельзя даже самой себе – это сразу отбросило бы ее сначала к благоговению, а потом к страху, от которого она так усиленно пыталась избавиться.

Поэтому Изабелла не спеша подошла к белоснежной ванной, к ее удивлению уже наполненной теплой водой, и оценила высоту бортика – он свободно позволял ей забраться внутрь без посторонней помощи. Рядом, на расстоянии вытянутой руки располагались дымящиеся кувшины с узкими горлышками, препятствующими быстрому охлаждению запаса подогретой воды. Девушка подняла один из них за витиеватую ручку – он был ровно такого веса и размера, чтобы она могла воспользоваться им самостоятельно.

Он все предусмотрел…

Изабелла вздохнула и принялась снимать с себя одежду. Задача оказалась не из легких – ее платья всегда развязывала Керолайн, которая сейчас уже, наверное, витала в облаках рядом со своим обожаемым Рикардо, – поэтому, кое-как обхватив себя руками, девушка поймала концы шнуровки и с силой дернула на себя. Узел оказался очень крепким, и, словно на зло, напомнил ей о том, кто ее сегодня одевал. Мысленно обругав себя за моментально онемевшие пальцы, Изабелла стянула с себя злосчастный наряд, и, избавившись напоследок от полупрозрачной шелковой сорочки, в блаженстве опустилась в горячую воду.

Удобно расположившись в столь потрясающем предмете интерьера, который освобождал ее от потребности в помощниках и позволял расслабить тело, вытянувшись во весь рост, девушка откинула голову на широкий бортик и занялась внимательнейшим изучением содержимого комнаты.

Быстро окинув взглядом помещение и прикинув в уме, во сколько это все могло обойтись хозяину, учитывая, что она успела увидеть в коридоре еще несколько дверей, Изабелла подсчитала, что его состояние должно быть примерно таким же, как одного из министра английских палат. Особое внимание она сразу же уделила различным мелочам повседневного употребления, прекрасно зная, что именно по ним определяется принадлежность владельца к тому или иному классу.

Оценив серебряные пуговицы необъятного белого халата, явно сшитого на заказ у весьма искусного по безупречному внешнему виду изделия портного, несколько золотых цепочек, небрежно брошенных на трюмо, четыре пары золотых запонок, украшенных драгоценными камнями, которые принцесса сразу же безошибочно определила, как топаз, изумруд и рубин, и прочие мелочи, штучные цены которых могли составить месячный бюджет более чем обеспеченной семьи, исследовательница на всякий случай сравняла состояние их владельца с состоянием председателя палаты.