Наказание свадьбой - 2

говорить всѐ, что угодно. Я всѐ равно не поверю ни единому вашему слову.

«Уже неплохо», ‑ подумала Ремика. Эта маленькая уступка воодушевила еѐ. Она

решила рискнуть и полностью использовать появившееся преимущество. С этой

целью она приняла решительный вид и устремила на Артью ещѐ более

решительный взгляд.

‑У меня есть несколько условий! После того, как вы выполните их, я напишу

письмо, которое вы так желаете получить!

Артью расхохотался. Хохот тут же перешѐл в гневное бормотание:

‑Ещѐ условия мне выставляет! Мало того, что подло обманула меня, так ещѐ и набралась наглости требовать…

‑А вы меня разве не обманули? – парировала Ремика. – Я два месяца жила так, как вам того хотелось. Я терпела всѐ. В том числе и этого человека,…которого вы мне подсунули. Согласитесь граф, кардинал выглядел слегка предпочтительней этого…Фалина. Вы постоянно издевались надо мной. Вспомните тот эпизод после пожара. Не зная, кто вы, я…

Артью неожиданно для самого себя расхохотался. Он прекрасно помнил тот день, и всѐ что она говорила. Правда, он тут же успокоился и принял серьѐзный вид.

‑Вам смешно? – гневно осведомилась у него Ремика. – А вот мне нет. Вы требуете у меня справедливости. Вас, видите ли, обманули. А разве меня нет? Почему же я не имею права требовать того же?

‑Хорошо! – миролюбиво проговорил Артью. – Я признаю свою вину и готов принести вам извинения. В обмен на письмо, разумеется. ‑Ваши извинения мне не нужны! – резко ответила Ремика. ‑Так что же вам нужно? – с недовольством спросил Артью. ‑Справедливость!

‑И в чем, по вашему мнению, состоит…эта справедливость?

‑Вы заставили меня два месяца жить, как того хотели вы. Что ж, мне будет достаточно и одного!

‑Это смешно, в самом деле…‑ начал, было, он, хотя вид у него вовсе не был весѐлый.

‑Может и смешно, но ничего другого вы не услышите. В глубине души вы не можете не признать справедливости моей просьбы. Ведь так? – Ремика в упор посмотрела на него.

‑Ну, что из того? – Артью разозлился. – Подумаешь, с Фалином несколько раз поговорили. Может, он мало говорил, но у него достаточно красноречивая мимика. Вы могли прекрасно его понять, если б удосужились это сделать. Тогда бы он вам всѐ рассказал. И вы бы сразу уехали. Именно на это я рассчитывал. У меня и в мыслях не было задерживать вас на такой долгий срок.

‑Послушайте, ‑ не выдержала Ремика, ‑ я не могу смотреть спокойно на ваши раны. Вы пока подумайте над моим предложением, а я постараюсь вам хотя бы немного помочь.

‑Ваша забота ничего не изменит! – предупредил еѐ Артью.

‑Я хочу облегчит вашу боль, а не ищу выгоды! – с обидой в голосе ответила Ремика.

‑Ладно,…так и быть!

Артью произнѐс эти слова с таким видом, будто оказывает ей величайшее одолжение. – Что я должен делать?

‑ Подойдите и повернитесь ко мне спиной! ‑ Ремика тяжело вздохнула. Ну, какой же невыносимый у него характер. Все благие намерения губит с полуслова. Артью на этот раз молча выполнил еѐ просьбу. Ремика взяла одно полотенце и перегнулась через стенку, собираясь его намочить в воде. Делая это, она увидела в воде отражение лица Артью. В этот момент он тоже на неѐ посмотрел. Она опустила полотенце в его отражение и, намочив, вытащила обратно. После этого она с величайшей осторожностью начала обтирать его спину. Время от времени она опускала полотенце в воду и продолжала обтирать спину. Закончив обтирать, она взяла другое полотенце и, смочив его в чашке, стала медленно покрывать спину Артью мазью. В это мгновение раздался его голос. В нѐм явственно послышалось недоверие:

‑ Так…мне просто любопытно. Зачем вам этот месяц? ‑Хочу провести его рядом с вами!

‑Вы думаете, я такой болван? Хочет провести рядом со мной? Желаете узнать

моѐ мнение по этому вопросу?

‑Очень!

‑Я буду гораздо счастливее во Франции!

‑Я не возражаю. Мы можем провести этот месяц во Франции!

‑Мы? – Артью попытался повернуться, но голос Ремики не позволил ему это

сделать.

‑Стойте спокойно, иначе я не сумею помочь вам! – Ремика широко улыбалась, глядя ему в спину. Она прекрасно понимала, какую реакцию вызовут еѐ слова.

‑Знаете, чему я поражаюсь? – послышался голос Артью, в котором различался плохо сдерживаемый гнев. – Как у вас хватает наглости говорить все эти слова? В особенности после того, что вы совершили? Другой человек на вашем месте попросил бы прощения, а не выставлял условия. ‑А если я попрошу прощения, вы согласитесь?

‑ Нет! – в голосе Артью послышалось откровенное злорадство. ‑В таком случае, какой смысл просить прощения? ‑Да что за…

‑Я же просила, стойте спокойно! – Ремика снова не дала ему повернуться. – Могу я откровенно высказаться?

‑Можете, конечно. Мне даже любопытно. Очень любопытно. Что значит слово «откровенно» для такой лгуньи как вы?

‑Это значит, что вы, дорогой граф, находитесь в безвыходном положение. У вас нет иного выхода, за исключением того, что показываю вам я. Если, конечно, вы действительно желаете получить письмо. К тому же, я не верю, что вы способны…убить женщину. Поэтому не стоит упражняться в угрозах. ‑Хорошо, ‑ раздался спокойный голос. – Я убью вашего отца. Я оскорблѐн и имею полное право вызвать его на дуэль. Такой вариант вам больше по душе? ‑Да! Можете его убить, а потом всѐ равно останетесь на один месяц! ‑Да в вас же нет ничего святого! – голос Артью был полон ужаса. ‑ Родного отца…боже…даже святой Августин бы вас проклял за эти слова. Ремика закусила губу, чтобы не рассмеяться. Благо, Артью не видел еѐ лица. Пусть думает все, что угодно… лишь бы согласился. К тому же, как ей ещѐ оставалось поступить? Лѐгкие преграды он разрушал сразу. Она должна была убедить его в серьѐзности своих намерений. Иначе, она могла проиграть. Видимо это подействовало. Она следила за каждым движением своего злого супруга. Артью тем временем очень серьѐзно задумался. Пока он думал, Ремика продолжала обрабатывать его раны. Некоторое время стояла полная тишина. Раздавалась только хмыканье Артью. Видимо он прикидывал в уме все за и против. Результат этого размышления выразился в осторожных словах:

‑ А если я соглашусь…ну, к примеру,…по истечении месяца вы обещаете отдать мне письмо?

‑Да! – не раздумывая и не прекращая своих движений, ответила Ремика. ‑В таком случае, я, пожалуй, соглашусь,…но лишь потому, ‑ заметив улыбку Ремики, поспешно добавил Артью, ‑ что мне жаль вашего отца. ‑Не так скоро! – перебила его Ремика. ‑И что означают ваши слова?

‑Они означают, что пришло время повернуться ко мне лицом. Я закончила со спиной!

Артью повернулся и устремил на неѐ недоумѐнно вопросительный взгляд. Но Ремика не торопилась продолжить разговор. Она тщательно обмыла рану на лбу, смазала еѐ и только после этого снова заговорила. ‑Первое условие включает в себя ещѐ несколько условий!

‑По всей видимости, вы не собираетесь останавливаться! – с хмурым лицом заметил Артью.

‑Не беспокойтесь, граф. Мне нужно совсем немного. – Ремика перешла на его грудь и начала медленно обтирать еѐ.

‑ И что же вам нужно ещѐ, сударыня? – угрюмо поинтересовался Артью. ‑Обедать вместе каждый день в течение всего месяца. Ежедневно вы будете уделять мне два часа своего времени, которые мы будем проводить в разговорах возле этого фонтана. ‑Надеюсь, это всѐ?

‑Осталось совсем немного. Потерпите! ‑ Ремика перешла на его живот и, обтирая его с особой осторожностью, негромко закончила. – И спать весь этот месяц, разумеется, мы будем вместе.

‑Спать? – Артью издал короткий смешок. – Неужели вы настолько глупы? Или может, полагаете, что я настолько глуп? Вам никогда не получить от меня…детей.

Ремика в свою очередь устремила на него притворно насмешливый взгляд. ‑Я не собираюсь иметь детей. Просто я привыкла спать с мужчинами. Мне нравится ощущать тепло мужского тела. ‑Так заведите себе любовника! ‑Неделю назад!

‑Что неделю назад?

‑Рассталась с последним!

‑А сколько у вас их было?