В плену страстей

– Неужели? Послушай себя! Ты понимаешь, что сравниваешь себя с этой морской колдуньей в таком невыгодном свете?

Сара схватила Рэн за руку и потащила к зеркалу.

– Посмотри на себя! Посмотри! Рэн с неохотой подняла глаза.

– А теперь скажи мне: неужели то, что ты видишь, менее прекрасно, чем любая твоя фантазия о женщине-пиратке?! Ведь мужчины не могут отвести от тебя глаз! Я была с тобой на Королевской бирже, Рэн, и видела, какое впечатление ты производишь на мужчин. Разве Ролланд Чалмерз не посылал тебе любовных записок, которые прямо жгли пальцы? Что он писал тебе? Что твои волосы напоминают темное ночное облако, глаза как золотой янтарь, а кожа…

– Прекрати, Сара! – Рэн отвернулась от зеркала. – Я никогда не говорила, что считаю себя уродливой! – запротестовала она.

– Да, но ты сравниваешь себя с морской колдуньей, и это не дает тебе покоя. Почему ты не хочешь выбросить из головы эти глупости? Послушай совет старой подруги: сосредоточь все внимание на реальных проблемах. Подготовься к тому, что предпримут твои опекуны, когда узнают о Малькольме. Я почему-то не могу себе представить, что ван дер Рисы дадут тебе благословение на брак со стариной Малли. Особенно после того, что ты мне рассказала.

– Для них же будет лучше сделать это, иначе я просто сбегу, – отчаянно заявила Рэн.

Тайлер решил, что ему пора вмешаться. К черту тайны! Он постучал и одновременно открыл дверь.

– Уже поздно, молодые леди, и вашей красоте пора отдыхать. Именно так говорила все эти годы моя жена.

Тайлер перевел взгляд с одной девушки на другую. «Сара высокая и стройная, как желтая чайная роза, – подумал он про себя. – А наша девочка походит на тонкий язычок пламени свечи…»

В этот момент в глазах Рэн плясали огоньки, готовые превратиться в пожар, если разговор будет продолжен: когда дело касалось Сирены ван дер Рис и Морской Сирены, она становилась непредсказуемой.

Сара рассмеялась и, встряхнув белокурыми кудрями, быстро обняла Рэн.

– Барон Синклер прав, моя дорогая. Мы так давно знаем друг друга, что стали близкими подругами, давай же не будем сейчас разрушать нашу дружбу. Кроме того, – кокетливо добавила она, – барон Синклер был так добр ко мне, что позволил пожить несколько дней в своем доме до приезда моих родителей, поэтому я целиком и полностью на его стороне.

– А я-то и не поняла, что мы занимаем чью-либо сторону, – огрызнулась Рэн, освобождаясь от объятий Сары. – Но тем не менее Тайлер прав: нашей красоте действительно пора отдохнуть. По крайней мере – моей. Завтра Малькольм повезет меня за город, и я должна выглядеть превосходно. Не надо хмуриться, Тайлер, – сказала Рэн, обвивая его шею руками, – Сирена полюбит Малькольма так же, как и я. Можешь мне поверить, она не будет сердиться на то, что ты позволял мне встречаться с ним. Она полюбит его, вот увидишь!

– Я почему-то не могу разделить твой оптимизм, малышка.

– Ты ведешь себя как новоиспеченный отец, каковым ты скоро и станешь, – поддразнила его Рэн, но в ее голосе слышались металлические нотки, что очень взволновало Тайлера.

Он кожей чувствовал, что стоит Сирене бросить один лишь взгляд на этого модника Малькольма Уэзерли, как она сразу же разрубит его на куски своей шпагой. А самому Тайлеру Сирена может поставить в вину отношения, возникшие между Рэн и Уэзерли. Сирена ван дер Рис никогда не делала чего-то наполовину. Нет, Уэзерли испытает на себе ее гнев, а если она и не заколет его, то это сделает Риган, который души не чает в Рэн и не позволит ни одному денди украсть его маленькую девочку.

«Возможно, они сжалятся надо мной, когда я сообщу, что скоро стану отцом…» Тайлер побледнел, представив лицо Сирены, когда она узнает все эти новости. О, он хорошо ее знал, эту женщину! Она скажет: «Прими мои поздравления», – а потом пустит в ход шпагу. Камилле придется встать на его защиту, а он, как трус, отступит. Боже, как мог он быть таким глупцом, что позволил Рэн спутаться с этим Уэзерли? Девчонка обвела барона вокруг своего маленького пальчика! Все очень просто: женщины всегда были его слабым местом. Тайлер надеялся, что Камилла подарит ему мальчика, в противном случае он не дотянет и до сорока. Стоп, необходимо взять себя в руки, нельзя показывать девушкам, как он расстроен. Тайлер выдавил из себя улыбку, чмокнул девушек в щеки и вышел из комнаты, чувствуя холодок страха в животе: Сирена заколет его в расцвете жизни.

Гиацинтовые глаза Сары настороженно поблескивали, когда подруги стали готовиться ко сну.

– Ты действительно собираешься поехать завтра на прогулку с Малли?

– Сара-Анна Стоунхам, прекрати называть Малькольма Малли. Да, я действительно собираюсь прокатиться с мужчиной, за которого выйду замуж. И не будем больше об этом говорить, Сара-Анна! – крикнула Рэн, залезая в постель и сверкая янтарными глазами из-под отделанного атласом покрывала.

– Хорошо, – уступила Сара. – Как сказала бы твоя пользующаяся дурной репутацией Морская Сирена, ты подставляешь свою шею!

ГЛАВА 2

Ночь была темна и тиха, когда наемный экипаж, везущий Сирену и Ригана ван дер Рисов, катился по безлюдным узким улочкам. Мрачная и молчаливая Сирена задумчиво смотрела сквозь грязное окно экипажа. Они направлялись из порта к дому Тайлера Синклера. Этим же маршрутом она ехала с фрау Хольц почти девять лет назад, когда прибыла в Лондон искать Ригана. Горькие воспоминания омрачили радость предстоящей встречи с Рэн. Размышляя о своем вынужденном пребывании в Англии, Сирена всегда вспыхивала ненавистью при мысли о Стефане Ленгдоне. Крепче прижавшись к Ригану, заворочавшемуся во сне, Сирена испытывала что-то похожее на страх. Как чувствует себя Риган, возвращаясь в Англию, и к тому же в дом своей бывшей жены? Интересно, как выглядит «прекрасный цветок» – Камилла – после нескольких лет семейной жизни с Тайлером? Сейчас, когда прошло столько времени, непосредственная как ребенок Камилла должна была стать взрослой женщиной со множеством хитростей и уловок. Станет ли она флиртовать с Риганом, и какова будет его реакция? Сирена вздохнула. Сегодня она не сможет это выяснить. Скоро рассвет. В доме Синклера все спят и, естественно, не готовы к приему гостей. Тайлер, конечно же, не рассердится, что они с Риганом приехали на две недели раньше, чем планировали: Тайлер никогда ничем не возмущался.

На губах Сирены заиграла невеселая улыбка при воспоминании о днях, проведенных в тюрьме Ньюгейт. По правде говоря, это событие было единственным, что раздражало доброго старину Тайлера. Сирена снова устало вздохнула. Как давно это было! Другое время, другая жизнь… Она непроизвольно протянула руку и дотронулась до Ригана, будто хотела убедиться, что он все еще здесь. Как приятно ощущать его крепкое, упругое тело! А каким беззащитным он кажется во сне! Темно-зеленые глаза Сирены на мгновение вспыхнули при мысли, что не такой уж Риган и уязвимый, разве только если дело касается Рэн. Как он радовался, когда видел Рэн, сжимал ее в объятиях и издавал звуки, которые произносят все отцы, глядя на своих обожаемых дочерей. Даже если бы Рэн была их родным ребенком, Сирена и Риган не смогли бы любить ее больше. Возможно, причина скрывалась в том, что они произвели на свет четырех здоровых сыновей, которые в один прекрасный день станут такими, как Риган и Калеб. Сирене всегда хотелось родить Ригану дочь, но это теперь не имело значения, ведь у них была Рэн, которая носила фамилию ван дер Рис, и Риган с Сиреной стали ей отцом и матерью. У малышки Рэн было пять братьев, которые не чаяли в ней души, особенно Калеб.

Экипаж вдруг резко остановился, и голова Ригана соскользнула с удобного плеча жены.

– Слава богу, Сирена, наконец-то мы приехали! Сирена взяла его за руку.

– А теперь, Риган, вспомни, что обещал мне. Ты не станешь требовать, чтобы разбудили Рэн. Утро уже скоро. С нашей стороны было бы мудро не будить и Тайлера с Камиллой. Ты обещал!

Риган нахмурился.

– Наверное, я был сильно пьян, когда пообещал тебе это, дорогая.