Палаццо Сольяно (ЛП)

- Что ты хочешь этим сказать? – Джанни решил, что Урсула адресовала свои слова ему одному.

- То, что сказала.

- Вот перед вами, во всем своем великолепии, ледяная северная жещина, - пошутила Джульетта. Было явно, что эмоции, вызванные завещанием, вот-вот взорвутся. Урсула внезапно поднялась, положила салфетку на стол со словами: «Уже почти десять. У меня встреча. Увидимся утром.»

5

Дон Джироламо пригласил Урсулу расположиться в кабинете, он сидел за письменным столом, заваленным многочисленными бумагами, и периодически поносил элегантно одетого визитера, стоявшего перед ним.

- Это ты называешь прайсом? Я называю это надувательством!

Он увидел Урсулу на пороге, и внезапно успокоился.

- Заходи, дочь моя. Садись.

А затем он обратился к посетителю и заявил:

- У меня нет иудиных сребреников. Другой поставщик будет поставлять мне скамейки.А с тобой у меня разговор закончен. Проваливай, пока я не выгнал тебя пинками.

- Ищите каких угодно поставщиков, но цены как у меня Вам не даст никто. Со всем моим уважением,Вы просто раздражительный старикашка!

Глядя, как вылетает посетитель, священник улыбнулся Урсуле хитрой улыбкой:

- Будем ждать лучшего предложения, дочь моя.

История с новыми скамейками для церкви длилась месяцами. Прихожане собрали достаточную сумму, они знали, насколько въедлив и честен их святой отец.

- Будешь кофе? – спросил священник. Его злости как не бывало.

Он не стал дожидаться ответа. Нажал на кнопку, и будто бы специально ожидавшая за дверью, появилась Пеппина, вечная и верная служанка, с двумя чашками дымящегося кофе. Монсиньор цедил свой кофе, ожидая, пока Урсула откроет ему душу. А она, пришедшая поговорить о тайнах своего супруга, вдруг сказала: «Сегодня мы читали завещание моего мужа».

- Завещание… О, как мы ошибаемся, думая, что можем навязывать свою волю даже мертвыми…

Урсула, у которой не было настроения вступать в беседы, продолжила:

- Он доверил мне управлять семьей.

- А что еще он должен был сделать? Вас было двое, а теперь всем придется заниматься тебе.

- Я боюсь грядущего разлада между моими детьми. Их пятеро, и каждый, рано или поздно, запросит свое. Кажется, не все сознают свою ответственность. Знаете, монсиньор, когда умер мой свекр и донна Маргарита осталась одна с тремя детьми, у нее не было проблем. Тетушка Аркетта такова, как есть, и управление предприятием легло на плечи моего мужа. У тетушки Присциллы была вилла в Сорренто и магазин в Казерте, а Эдуардо занимался управлением, ни на кого не оглядываясь. Я же осталась с пятью детьми, которые слишком непохожи друг на друга. И Джанни, и Джульетта считают кораллы не важными и не нужными. Как я могу разделить поровну наследство, которое мой муж считал неделимым?

- Милая моя, это все дела законников. Почему ты рассказываешь об этом мне?

- Потому что это и дела душевные. Я думала об этом сегодня вечером: когда мы в полном молчании слушали завещание, я чувствовала, как между некоторыми моими детьми нарастало напряжение. Если бы все зависело только от меня, я бы оставила все Саверио, потому что в его руках фирма будет процветать, так, как это было при его отце. Но что делать с остальными?

- Закон о первородстве отменили несколько веков назад, и ты не можешь отправить остальных в монастырь или в полк, как поступали благородные синьоры средневековья.

- Поэтому я здесь. Саверио и Кристина работают на фирме не покладая рук годами. А что касается остальных – одна погрязла в учебе и поездках по миру, оставшиеся двое – просто парочка бездельников. Но когда придет время, наверняка они будут претендовать на наследство в равных долях. Если честно, монсиньор, как бы я хотела устраниться ото всего этого…

- И пусть дети перессорятся между собой. Умница! Твой муж не просил бы тебя обо всем позаботиться, если бы не был уверен в том, что ты справишься как можно лучше. Я не знаю, сколь велико ваше наследство, но я уверен, что никто из твоих детей не умрет от голода. Научи их смотреть в лицо реальности. Расскажи им о том, что тебя мучает, заставь их почувствовать ответственность. Решение придет само, потому что они сами сделают выбор, пусть постепенно, пусть со временем. Ты беспокойся только о том, чтобы между ними была гармония, отныне и навсегда.

Урсула вспомнила обиду Джанни и Джульетты когда они собрались в Америку, в Вермонт, и попросили у отца ту же сумму, какую Саверио запланировал на поездку на Восток. Эдуардо тогда страшно разозлился и не дал денег никому. Урсула помолчала, и наконец решилась заговорить о самом главном:

- Есть еще один мальчик. Шестой сын моего мужа.

- Маленький китаец.

- Вы знали??? – с удивлением спросила Урсула.

- С тех самых пор, как он родился. До сегодняшнего дня я был единственным хранителем этого секрета, Эдуардо признался мне в этой самой комнате. Сейчас его нет, и узел развязался. А ты как узнала?

- Самым худшим образом. Уже важно, хотя я ждала от него большей откровенности.

- Я не хочу чересчур рьяно защищать его, но знай, что и я приложил руку к этой тайне. Может быть, ты забыла, но ты в тот период была невыносимой. И мы с Эдуардо решили, что лучше будет промолчать.

- А потом? Ради всего святого, у Эдуардо было около десяти лет, чтобы признаться мне в существовании этого ребенка!!!

- Он боялся тебя потерять. Надо ли мне говорить тебе, насколько он тебя любил? Конечно, характер у него был не сахар, закрытый, интроверт, ты знаешь лучше меня, но он любил тебя и боялся причинить тебе боль.

- Да знаю я, и все понимаю. Я познакомилась с малышом и его матерью. Китаянка хорошая женщина, у нее своя жизнь, семья, работа. А мальчик…малыш чудесный. Может, мне и не привелось бы с ним познакомиться, но я полюбила его с первого взгляда. Он очень похож на Эдуардо. Гордый, полный собственного достоинства… и изголодавшийся по любви. Мой долг – помочь моим детям принять его. Они воспримут его как захватчика?

- А как они должны будут его воспринять?

- С радостью. Это просто малыш, в котором течет и их кровь тоже. Но мои дети – эгоисты, каждый погряз в собственных мелких проблемах, да и что они будут думать о собственном отце?

- А это уж будет зависеть от тебя, от того, как ты преподнесешь им новость. Я предлагаю подождать немного, до тех пор, пока они не придут в согласие с самими собой. Когда ты увидишь, что они успокоились, только тогда ты сможешь раскрыть им эту тайну.

Урсула понимала, что священник прав. Ей надо подождать, пока семья привыкнет к новому положению вещей.

Благодарю Вас, монсиньор. Ваши советы очень ценны для меня.

Когда Урсула вернулась домой, ее ждал Саверио. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

6

Он ждал ее в гостиной, прилегающей к ее спальне, и извинился за вторжение.

- Я не мог заснуть. Завтра я улетаю в Японию, с тех пор как умер отец, нам с тобой так и не удалось поговорить.

Саверио исполнилось двадцать девять, но он казался сорокалетним. С малых лет он вел себя, как взрослый. Иногда Урсула спрашивала себя, был ли ее старший сын счастлив. Как и его отец, он обладал огромным чувством ответственности и по отношению к работе, и по отношению к семье. Эдуардо же, всегда взвешенный и молчаливый, был способен на радостные сюрпризы. В возрасте Саверио Эдуардо уже был женат и был счастливым отцом двоих детей. У Саверио никогда не было девушки, он никогда не был влюблен. Два года назад у него были отношения с дочерью неаполитанского ювелира. Они провели вместе несколько месяцев в Канаде, но когда вернулись домой, объявили о разрыве отношений. Как-то Саверио, переборов замкнутую натуру, признался Урсуле:

- Франческа была вечно недовольна мной, все время говорила, что я больше люблю свою работу и свою семью, а не ее. Если женщина настолько ограниченна, что не понимает моих ценностей, это не моя женщина.