По велению сердца

Однако сначала нужно было придумать, как уйти незамеченной, а потом появиться в бальном зале, не привлекая ничьего внимания. Она разыщет Лизандру, улучит момент, когда злодейка будет одна, и устроит ей допрос – любой ценой.

Задачка не из легких, но разве у нее есть выбор?

Доктор Тримп дернул себя за бороду.

– Вы вдруг побледнели. И вы дрожите. Принести вам стакан воды?

– Нет, – прошептала она. – Нет-нет, все хорошо. – На нее вдруг накатила ужасная слабость.

– Леди Марша, – голос доктора был тверд, – не собираетесь ли вы сделать то, чего делать не следует? Например, отправиться на поиски леди Эннис – прямо сейчас?

Она открыла рот, но дар речи ее покинул.

– Понятно. – Он сжал ее руку, затем запястье. – Так и есть. Кожа влажная. Пульс скачет. Думаю, вам лучше сесть.

– Я прекрасно себя чувствую. – Марша пыталась говорить бодро и весело, как папа. – Право же, все хорошо! Просто мой подол… его нужно подшить. – Она дернула подбородком. – Вон там, в дамской комнате.

Доктор покачал головой.

– Если вы действительно думаете, что в состоянии… подшивать подол, тогда ступайте. Но прошу вас, не падайте в обморок.

– Не упаду.

– Погодите. – Он достал из кармана фляжку и добавил золотистого цвета жидкости в ее стакан с лимонадом. – Сначала выпейте вот это.

Марша выпила. Горячая, обжигающая влага потекла по горлу, и она закашлялась, как можно тише и незаметнее, потому что карточная партия была в разгаре. Слава Богу, большинство сидящих за карточным столом были людьми пожилыми и туговатыми на ухо.

– Что это? – тихо спросила она.

– Капля шотландского виски. Достаточно, чтобы помочь вам… справиться с подолом. – Он подмигнул. – Жаль, я не могу пойти с вами, – продолжал он грустно. – Должен приглядывать за сестрами. – Он взглянул на игроков, которые уже вернулись к столу, довольные вкусом бисквитов.

– Все в порядке, – заверила его Марша. – Есть вещи, которые женщина должна делать сама. Так ее индивидуальность проявится лучше всего. Чтобы никто не вмешивался. Потому что это действительно очень важно.

– Подол – это очень важно, – поддразнил доктор Тримп.

Они улыбнулись друг другу.

– Удачи, – сказал он. – Будь вам семнадцать или восемнадцать, будь это ваш первый сезон – я бы силой удержал вас на месте… с порванным подолом. Но вы, кажется, чуть постарше. Начальница школы. Уверен, вам приходилось выдержать множество испытаний, когда вы заботились о своих ученицах.

– Именно так. – Она встала. – Думаю, мне следует оставить у дворецкого записку для родителей, что я поехала домой. На тот случай, если они встревожатся. Из-за моего подола.

– Превосходная мысль. И еще одно. Газеты пока не сообщали, но у герцога Бошана есть двенадцатилетняя внучка, которой исключительно не понравилось в швейцарском пансионе.

– Вот как? В Швейцарии отличные школы. Моя сестра тоже училась в Швейцарии. Хотела бы я знать, почему девочка была там несчастна?

– Не знаю. – Доктор Тримп бросил на нее сердитый взгляд. – Не могу вам сказать. Зато могу заверить, что Элла Маклауд об этом не слышала. Слышал только я. Герцог – мой пациент, и он как раз вчера жаловался у меня на приеме.

– О-о-о, – протянула Марша. – О, понятно. – Она прикусила губу. – Спасибо.

– Пожалуйста. – Доктор хмыкнул. – Дайте мне знать, как разрешилось дело.

– Обязательно.

В библиотеке Марша написала коротенькую записку и вручила ее дворецкому – пусть передаст маркизу Брэди и его супруге.

– Мне нужно уйти, – сказала она ему, – но я не хочу волновать остальных. Не подскажете ли ближайшее место, где я смогу поймать карету?

Нужные сведения были получены.

– Но молодой леди не следует…

– Все будет хорошо, – мягко заверила она его. – Обещаю. Дело действительно срочное.

Марша показала ему кочергу, которую прятала за спиной.

– Только я хочу попросить на время вот это, – шепнула она. – Завтра верну. Спрячу в кустах перед домом. – Она просительно приподняла брови.

– Если вы настаиваете, миледи, – сказал дворецкий. Ни единый мускул не дрогнул на его лице.

– Не волнуйтесь, – подмигнула она. – По крайней мере хоть какое-то происшествие на этой карточной вечеринке, вы не находите?

– Да, – спокойно ответил он. – Мне лишь остается надеяться, что без происшествий обойдутся там, куда вы сейчас направляетесь.

– О, и не надейтесь. Они там повеселятся на славу. – Марша взяла у него накидку и поблагодарила за помощь.

А потом, послав к черту все предосторожности, выскользнула из парадного на улицу.

Глава 9

Бесцеремонно высадив брата на мостовую где-то в Мейфэре, Дункан понял, что его единственным желанием было видеть леди Маршу Шервуд. Поэтому он направил кучера к дому Дэвисов. По дороге, однако, он невольно задумался, не зная, что ему делать, когда он ее увидит? Но что-нибудь он сделает, это точно.

Да, он что-нибудь предпримет. Не может он просто стоять и смотреть, как – черт возьми! – она живет своей жизнью, будучи жертвой вероломства его брата.

А теперь и новое оскорбление в придачу к старой ране. Ее отлучили от школы. Конечно, это неспроста. При ее-то уме и компетентности, кто бы решился ее уволить?

Однако время отчаиваться из-за нанесенных ей ран уже миновало. Теперь он должен употребить свой дипломатический дар для того…

Для чего?

Для того чтобы ее завоевать. Вот оно как.

«Я на ней женюсь», – решил Дункан.

Он не заблуждался относительно того, легко ли будет убедить эту леди взять его в мужья. Но если Марша ответит согласием, ей больше незачем будет беспокоиться из-за собственной репутации. Она окажется в безопасности. Он исправит зло, которое ей причинили. Расставит все по местам.

Вскоре выяснилось, что он поехал не к тем Дэвисам – хозяев не было дома. Дункан тут же осознал ошибку, однако добрых полчаса было потеряно, пока он не добрался до дома тех Дэвисов, которые были ему нужны.

Когда Дункан был в квартале от нужного дома и уже закипал от злости на самого себя, он увидел, что по улице навстречу ему идет молодая женщина в накидке. Вид у нее был такой, будто вышла она по делу исключительной важности – государственной безопасности, не меньше.

Так могла ходить только одна женщина на свете – леди Марша Шервуд.

Его недовольство превратилось в ярость. Он ударил тростью о крышу кареты и высунулся в окно.

– Какого черта вы делаете на улице одна? – крикнул он ей.

Какое ему дело, что это Мейфэр, где респектабельные жители сидят по домам и скоро мирно отойдут ко сну? Лондон кишит убийцами.

Леди Марша взглянула на него – ее огромные глаза казались беззащитными. Сердце у Дункана подпрыгнуло, несмотря на всю его раздражительность. В этот момент ему стало ясно: чего бы там ни лишил ее Финн в своем преступном легкомыслии, эта женщина осталась по-прежнему чувствительной и ранимой. Умело скрывала свою уязвимость под маской деловитости, но вот, пожалуйста, – краткий миг истины.

Карета остановилась.

– Садитесь, прошу вас. – Ему очень хотелось выйти, схватить ее в охапку и самому посадить в карету. – Вам нельзя быть одной. Я отвезу вас, куда вам нужно.

– Разумеется, я не сяду к вам. В таком тоне можете приказывать своему брату, но не мне. Кроме того, мы окажемся наедине.

Она продолжала шагать. Руперту пришлось развернуть карету в противоположном направлении, чтобы следовать за ней.

– Я готов рискнуть, – сказал Дункан, когда снова поравнялся с Маршей.

Она ахнула от неожиданности, и ее рот округлился, превратившись в прекрасную букву «О».

– Можно подумать, я… – Она прикусила губу. – Вам не о чем беспокоиться. Вы-то неуязвимы.

А затем продолжила свой путь.

Он выпрыгнул из кареты.

– Надеюсь, вы не собираетесь опять меня преследовать? – спросила она, глядя прямо перед собой.

Схватив ее за локоть, Дункан заставил Маршу остановиться.

– Вы никуда не пойдете одна, – сказал он самым высокомерным тоном, на какой только был способен.