Лепестки на волнах (СИ)

Они поссорились в то утро, и прощание вышло прохладным. Спустя десять дней губернатору Бладусообщили, что «Пегас» попал в жесточайший шторм. Немногих выживших, оказавшихся в воде еще до того, как бриг выбросило на рифы, и цеплявшихся за обломки мачт, подобрал другой английский корабль, который шел на Ямайку. Арабеллы среди них не было.

Блад поборол искушение отправиться к месту крушения «Пегаса», слишком хорошо зная, что море не отдает назад то, что взяло. Боль потери ни на миг не отпускала его, и к ней примешивалось чувство неизбывной вины. Доводы разума не имели никакого значения. Он должен был запретить Арабелле ехать. Они бы помирились, потом...

Днем, в череде бесконечных и всегда важных дел ему удавалось – нет, не забыть,но думать о случившемся отстраненно, как будто это произошло с кем-то другим. Но ночью!

Блад придвинул к себе стопку финансовых отчетов и попытался сосредоточиться на стройных рядах цифр.Однако осознав, что несколько раз пробегает глазами одну и ту же строку, он уже собирался оставить это бессмысленное занятие и немного отдохнуть. В этот момент его слуха достиг неясный шум. Блад встал из-за стола и подошел к окнам, выходящим на площадь перед парадным входом. В круге света от фонаря сержант охраны спорил с незнакомым человеком и, кажется, уже был готов стрелять в того из мушкета. Кто-то прорывается к нему на прием? В весьма неурочный час! Блад распахнул окно и крикнул:

– Доусон, что там у тебя?

– Ваше превосходительство, это бродяга, причем безумный. Он утверждает, что у него есть сведения о миссис Блад, вашей супруге, упокой Господь ее душу!

Сердце ухнуло в бездну, и Питер, не в силах вымолвить ни слова, махнул рукой.

Глава 2

Заложница

Арабелла бездумно смотрела в сине-зеленые волны,стоя на шкафуте величественного «Санто-Доминго», который принадлежал ее странному спасителю. Дон Мигель де Эспиноса — так он изволил представиться ей...

– Вам уже лучше, миссис Блад?

Услышав резкий голос дона Мигеля, молодая женщина обернулась:испанец стоял в нескольких шагах от нее.

– Гораздо лучше. У вас прекрасный врач, дон Мигель, – учтиво ответила она.

– К вам вернулись еще какие-либо воспоминания?

– О том, что было до моего путешествия – нет. Я хорошо помню детство, менее четко – как жила с дядей на Барбадосе. Но Ямайка? И как я оказалась на том корабле? Вы утверждаете, что мы знакомы, более того, чтомой супруг – губернатор Ямайки. Увы, здесь мне нечего вам сказать.

Де Эспиноса, сдвинув черные брови, пытливо вглядывался в ее лицо. Арабелла отвечала ему спокойным, ясным взглядом.

– Так значит, ничего из того, что произошло за последний год? И это еще по меньшей мере...

Арабелла покачала головой. Когда она очнулась во второй раз, уже на «Санто-Доминго», над ней склонялся немолодой мужчина с живыми темными глазами. Это был врач, сеньор Рамиро. Кроме него в каюте присутствовал дон Мигель де Эспиноса.Он не поверил, что Арабелла не узнаётего. Однако сеньор Рамиро сказал на вполне сносном английском, что слышал о подобных случаях, и иногда память внезапно возвращается к человеку,Господь милостив. Дон Мигель едко заметил, что милость господня не распространяется на еретиков, и покинул каюту.

Прошли почти две недели. В первые дни, выплывая из полузабытья, Арабелла еще несколько раз видела стоящего рядом с ее изголовьем дона Мигеля в его неизменном черном с серебром камзоле и вздрагивала неизвестно почему. Немного оправившись, она не оставляла попыток мысленно восстановить утраченную часть своей жизни. Но все было напрасно. Призрачные образы из снов таяли за миг до еепробуждения.

Хотьде Эспиноса и заявил, что она его пленница, обращались с ней хорошо. Сам он, убедившись, что Арабелла вне опасности, казалось, потерял к ней интерес. Вплоть до сегодняшнего дня, когда она впервые вышла из отведенной ей каюты.Именно сегодня врач сказал, что ей предоставлена полная свобода передвижений – насколько это было возможно на военном корабле. То, что корабль военный, она поняла, едва ступив на палубу. Откуда-то она знала это...

Арабелла посмотрела в мрачные глаза испанца и спросила:

– Могу ли я узнать, как вы намерены поступить со мной?

Дон Мигель молчал, о чем-то размышляя.

...Увидев налетевший на рифы бриг, он принял решение отправить на корабль две шлюпки ипод воздействием внезапного порываприсоединился к матросам. Теперь он был уверен, что это наитие было ниспослало ему свыше.

Изумлениюде Эспиносы не было предела, когда он обнаружил на бриге мисс Бишоп, – ту самую самоуверенную еретичку-англичанку, которую в сентябре прошлого года он имел сомнительное удовольствиеподобрать с потопленного им же английского фрегата. Вернее – миссис Блад. Да, у него были сведения о головокружительном взлете в жизни Питера Блада, включая женитьбу на племяннице прежнего губернатора Ямайки.

И вот Арабелла Блад здесь, в его власти. Неужели небо услышало егострастные молитвы и дает ему шанс поквитаться? Возможно, это и к лучшему, что из памяти женщины стерлись события последних лет. Теперь месть Питеру Бладу будет особенно изощренной.

– Вы напишете мужу, – наконец отрывисто проговорил он и усмехнулся: – Полагаю,ему знаком ваш почерк. Так он убедится, что вы живы и находитесь в моих руках. Все остальное вас пока не касается.

– Как я могу быть уверена, что вы сказали мне правдуи я действительно замужем за этим человеком?

– Миссис Блад, вам придется поверить мне. Да и подумайте сами, к чему мне вводить вас в заблуждение?

– А если я откажусь? – строптиво вскинула голову Арабелла.

Дон Мигель расхохотался, и у нее озноб пробежал по спине.

– Потеряв память, вы сохранили всю свою дерзость. И что же дальше? Дорогая миссис Блад, скажите, что или кто в этом случае помешает мне бросить вас обратно в море или отдать моим матросам?

Сердце Арабеллы сжалось: слова испанца отнюдь не былипустойугрозой. Но вместе с темв ней будто пробудилась некая внутренняя сила, не позволяющая смиренно склониться перед ним.

– Кто знает, может быть, смерть в морских волнах – это благопо сравнению с тем, во что вы меня впутываете!

Дон Мигель подскочил к Арабелле и схватил ее за руку.

– Смерть смерти рознь, миссис Блад! И в вашем случае она может оказаться весьма...неприглядной, – злобно прошипел он.

– Пусть так, – она продолжала смело глядеть ему в глаза. – Но в этом случае и вы не достигнете желаемого. Дон Мигель, вы причиняете мне боль, пожалуйста, отпустите мою руку.

Удивленный ее спокойным тоном, де Эспиноса разжал пальцы и усмехнулся:

– Да, все те же упрямство и гордыня, все как и прежде... мисс Бишоп. Позвольте называть вас так, раз уж вы отказываетесь вспоминать своего супруга.