Апрельское озеро (СИ)

– Вы тоже знаете про Индию?

– Да, милая, знаю. Он напивается до беспамятства, чтобы стало легче…

Женщина произнесла последние слова с такой тоской, что у Элисон замерло сердце. И она возненавидела Александра ещё крепче за то, что он слеп, и не видит того самого человека, который действительно любит его.

Уже позже, глубокой ночью, когда Элисон лежала в своей холодной постели, на неё напала целая туча неразборчивых мыслей о том, какие отношения складывались у её супруга с его отцом и другими обитателями замка на протяжении всей его жизни. Но она вовсе не пыталась найти оправдание такому безобразному поведению взрослого мужчины. Просто у неё возникло ощущение, что никто в этом доме, кроме несчастной экономки, по-настоящему не привязан к Александру.

Элисон лишь плотнее куталась в одеяла, пытаясь отогнать от себя ненужные мысли, стараясь поскорее заснуть и забыть пьяную усмешку на мертвенно-бледных губах мужа.

Посреди ночи девушку разбудил непонятный поначалу звук. Сев на постели, она стала прислушиваться и отчётливо расслышала за стеной… самый настоящий плач.

– Не может быть, – прошептала Элисон в темноту своей комнаты.

Короткие всхлипывания не прекращались, и девушка сама решила убедиться в том, что ей и так казалось очевидным. Тихонько отворив дверь своей спальни, она выглянула в коридор: здесь мрачные стены хранили молчание. Подойдя ближе к соседней комнате, Элисон прислушалась всего на несколько секунд, затем присела на колени и открыла дверь чужой спальни так, что сквозь узкий проём могла видеть постель своего супруга. Когда глаза Элисон привыкли к темноте, она различила его тонкую фигуру на постели: Алекс лежал на животе, уткнувшись лицом в подушку; его голые плечи дрожали в такт тихому плачу, иногда прерываемому протяжными стонами.

Элисон хватило и нескольких мгновений: она закрыла дверь, вскочила на ноги и поспешила запереться в своей комнате. Пока его плачь не сохранился в её памяти… Пока силуэт его дрожащего тела, покрытого простынёю на бёдрах, образом не отложился в её мыслях… Пока ей не стало бесконечно его жаль…

========== «Ты не сбежишь…» ==========

<center>***</center>

Вечер следующего дня выдался на редкость холодным. Ветер усилился, стал яростнее, а тучи на небе сделали его серым, непроглядным до самой линии горизонта. Погода словно угадала атмосферу, царившую в замке Ривзов: она нагоняла и без того ненавистную тоску.

Александр перекинул небольшой мешок с вещами через спину своего коня и как раз уже начал закреплять его ремешками позади седла, когда с неба упали первые капли дождя. Мужчина небрежно накинул на голову капюшон своего плаща; когда все его вещи были надёжно закреплены, он ласково провёл рукой по шее коня и, наконец, обернулся. Земля под ногами здесь, на внутреннем дворе замка, быстро превращалась в грязь из-за накрапывающего дождя. Алекс недовольно оглядел перепачканные сапоги и хмыкнул, подумав, что ему стоило бы отъехать ещё утром, до ливня. А теперь придётся трястись по скользким тропам до самого Портсмута. Конечно, он осознавал свою вину за потерянное время: не стоило напиваться до потери сознания, тогда и голова бы не гудела и не кружилась, и они с Кэллисом давно убрались бы отсюда… И экономка не бросала бы на него уничтожающе-жалостливые взгляды…

Мужчина громко присвистнул: из приоткрытых дверей замка во двор выскочил Сэм и тут же подбежал к хозяину. Алекс потрепал овчарку по гладкой макушке, ласково объяснив, что взять его с собой не может, и что будет скучать и обязательно вернётся.

Под навес над крыльцом вышла экономка; Алекс поднял на неё глаза, сперва даже удивившись её несобранному виду. Наверняка, этой ночью она плохо спала… из-за того, что он вновь напился. У Александра уже давно не болела душа за свои поступки. Он – взрослый мужчина, и может делать всё, что ему заблагорассудится. Он вообще никогда не был обязан отчитываться перед миссис Уоллес, она ему не мать, в конце концов… Мужчина обернулся на восток, туда, где около леса находилось фамильное кладбище. Туда, где и покоилась его родная мать.

Когда рядом с тайком утирающей слёзы экономкой появилась Элисон, скромно кутавшаяся в шерстяную шаль, Алекс вздрогнул. Он не мог вспомнить, видела ли она его вчера ночью, или же, в лучшем случае, уже спала. Под самое утро она приснилась ему, кажется, одетая в свадебное платье, с распущенными, спутанными волосами, красиво обрамляющими её личико. Когда ему уже начало казаться реальным ощущение её горячих рук на своих голых плечах, сон отступил, и Александр проснулся, мокрый от пота и дрожащий, как в ознобе. Сейчас он лишь взглянул на неё и подумал, что она ещё красивее, чем была во сне. Зачем только, интересно, она пришла теперь? Убедиться, что он точно уедет?

Александр последний раз прижал к себе Сэма, тоскливо поскуливающего у него в ногах, затем выпрямился, поднявшись с колен, и поманил пальцем жену. Девушка недовольно поёжилась, но всё же сошла вниз по ступенькам и, когда подошла ближе, отстранённо спросила:

– Вы звали меня?

– Да, я лишь хотел… – Алекс оглядел её с ног до головы и как-то небрежно улыбнулся. – Хотел сказать, что рад увидеть тебя перед тем, как я уеду.

Она посмотрела на него исподлобья так, словно одним взглядом хотела уничтожить. В тот момент Алекс понял, что уже привык к ней и её милому упрямству и, возможно, даже будет по этому скучать.

– Перейдём сразу к делу, – он стёр со щеки каплю дождя и чуть наклонился вперёд. – Думаешь, без меня здесь тебе станет гораздо легче? Или сможешь сбежать, пока я отсутствую? Не обольщайся, потому что ты никуда отсюда не денешься. Меня может здесь не быть, но даже это ничего не изменит.

Он, поначалу даже сбитый с толку её покорным молчанием, отвернулся, быстро вскочил на коня и резко натянул поводья, отчего животное взбрыкнуло и дёрнулось.

– А если вы не вернётесь? – съязвила девушка, сделав шаг назад. – Что мне делать тогда?

– Я всегда возвращаюсь.

Больше он и не взглянул на неё. Его конь сорвался с места, и Алекс направил его прямо к раскрытым воротам. Сэм поднялся со ступенек крыльца, на которых лежал всё это время, тоскливо глядя на хозяина, и резво побежал за галопом скачущей лошадью. Через пару минут они исчезли за ближайшим холмом.

Экономка, подойдя к Элисон сзади, лишь громко вздохнула и положила руку ей на плечо:

– Идём, дитя. Не надо нам мокнуть здесь, ещё простудимся… А пёс вернётся! Уж он-то всегда находит дорогу домой.

<center>***</center>

Весь день Элисон только и думала, что над словами супруга: сможешь сбежать, пока я отсутствую… Никто ведь теперь её здесь не удержит – бери лошадь, складывай немногочисленные вещи и беги. Единственное, что её до сих пор останавливало, точнее, кто – это Ривз старший. Одно его слово, и брату не поздоровится. Достанется и отцу за укрывательство дезертира, а он ведь уже не так молод, чтобы переживать новые хлопоты и проблемы. Теперь, когда Александр благополучно уехал и оставил её, у девушки было достаточно времени всё обдумать. Возможно, было бы неплохо встретиться с Луисом, поговорить и что-нибудь решить.

Но у Элисон теперь даже не было шанса написать письмо и отправить его брату. Рано утром, 16-го числа, в замок наведался самый неожиданный для неё гость. Увидев пожилого джентльмена в чёрном фраке в такой час в своей гостиной, девушка поначалу и вовсе не нашла, что подумать. Мужчина выглядел довольно сурово, весь его строгий вид словно говорил о том, что здесь он появился с самыми серьёзными намерениями.

– Доброе утро, сэр, – тихо произнесла Элисон, медленно спустившись в гостиную по лестнице.

Мужчина сидел на стареньком диване и, не обращая внимания на девушку, продолжал молча читать, судя по всему, один из последних номеров «Stamford Mercury». Его молчание показалось Элисон крайней грубостью, и, так как ни экономки, ни кого-то другого рядом не оказалось, она поняла, что с этим гостей ей придётся разбираться самой.