Саймон Холодное Сердце (Испытание любовью) (др. перевод)

Саймон подошел к столу, сел, придвинул к себе лист пергамента. Генрих с удовольствием наблюдал, как решительно Саймон приступил к делу и, ничуть не колеблясь в выборе слов, строчил свое послание.

«Грегори Арнольду из Сэйнт Дорманса, – писал Саймон. – Передайте Вашего узника людям короля, которые приедут за ним и привезут с собой этот мой приказ, и сразу отправляйтесь в Монтлис, как я приказал Вам.

Саймон Бьювэллет

Писано в Вестминстере».

Закончив, он посыпал лист песком, чтобы высушить чернила, потом стряхнул песок, встал и отдал письмо королю. Генрих прочитал его и улыбнулся.

– По‑моему, сэр Саймон, воевать вам привычней, чем писать.

Саймон тоже улыбнулся и поклонился королю.

– Наверное, так и есть, сир.

Генрих положил лист пергамента на стол.

– Пока узника не доставят в Лондон, это все, сэр. Оставайтесь в доме у милорда Гранмера. Мы пришлем за вами. Еще раз благодарим вас за заботу о нашей персоне и о королевстве.

За этим последовало два удара в гонг, и на сей раз явился паж, в сопровождении которого Саймон удалился из кабинета короля.

Глава VIIБлагодарность короля Генриха

Следующие две недели Саймон ждал, пока его еще раз позовут в Вестминстер. И хотя он ничем не мог содействовать дальнейшему разоблачению заговора, все же занятие ему нашлось. Саймон немало времени уделил знакомству с городом, а у милорда Гранмера возникла идея занять Саймона приемом множества гостей в своем дворце. И если кое‑кому из этих джентльменов не очень‑то по душе пришелся молчаливый и резковатый молодой человек, с которым они встретились в доме Гранмера, то уж по крайней мере не так‑то просто было избавиться от впечатления, которое производила сильная личность Саймона.

Между тем Саймону и в голову не приходило, что надо бы черкнуть хоть пару строк милорду Фалку, заверить его в своем хорошем житье‑бытье, и когда Гранмер предложил отправить к милорду Монтлису человека с письмом, Саймон был несколько удивлен этим и от предложения отказался.

– А что если мой кузен обеспокоен твоим долгим отсутствием? – настаивал Гранмер.

– Вряд ли, – сказал Саймон.

– Но он, может быть, думает, что с тобой могло случиться несчастье.

По лицу Саймона промелькнула тень улыбки.

– Он слишком хорошо меня знает, чтобы думать такое, милорд.

Гранмер всплеснул руками.

– Так напиши ему хотя бы, что ты уже в Лондоне.

– Он знает об этом.

– Что, наконец, ты был у короля!

– И об этом он знает.

Гранмер совсем растерялся.

– Мой славный юноша, но откуда же он мог все это узнать?

Саймон снова улыбнулся, теперь уже широко и весело.

– Оттуда, милорд, что он знает меня. Я что решил, то сделаю.

Гранмер в изнеможении опустился на стул.

– Не всегда же можно добиться успеха, Саймон! Бывает и наоборот.

Взгляд Саймона стал загадочным.

– Скажи, Саймон, ты всегда твердо знаешь, что добьешься своего?

– Нет, милорд, это как раз то, чего я не хочу знать.

Гранмер расхохотался.

– Саймон, представь, что ты решаешь самую непосильную задачу, делаешь что‑то такое, в чем не добьешься успеха…

– Это было бы занятие для дураков, милорд, надеюсь, я не так глуп.

– Я тоже не хотел бы быть глупцом! – снова засмеялся Гранмер. – Значит, ты никогда не возьмешься за то, чего не сумеешь сделать?

– Скорее всего – нет, сэр, – подумав, ответил Саймон. – Только, мне кажется, таких дел не так уж много. Всегда найдется выход из положения.

– Ну, а если ты не найдешь такого выхода, что тогда? Тогда допустим, твой самый большой друг оказался в заточении и выручить его кажется делом неосуществимым, потому что ты не нашел выхода из положения. Тогда ты отступишься?

Саймон довольно долго молчал, обдумывая ответ.

– Да, милорд, отступлюсь, – сказал он наконец. – Но думаю, что я смог бы найти выход.

Гранмер пристально взглянул на него.

– С Божьей помощью. Я верю, что ты не смог бы, – сказал он.

* * *

В самом конце второй недели пришло приглашение явиться к королю, и, исполняя монаршую волю, Саймон ранним утром был уже во дворце. Как и в прошлый раз его проводили в кабинет короля, но на этот раз там уже находились шесть или семь членов Королевского Совета. Генрих протянул Саймону руку, и тот, опустившись на колено, поцеловал ее.

– Мы рады снова видеть вас, сэр Саймон, – сказал король. – Мне кажется, мы должны как‑то оправдаться перед вами за те дни, которое вы были вынуждены провести в ожидании.

Саймон встал с колен.

– Если за эти дни, сир, удалось получить важные новости, то эти дни прошли не напрасно для меня, – степенно промолвил Саймон своим низким глубоким голосом.

Кто‑то из советников короля, сидевших за длинным столом, улыбнулся. Это не укрылось от внимания Генриха.

– Вы говорите истинную правду, сэр Саймон, и это лучше, чем льстивый, подслащенный ответ царедворца, – во взгляде короля мелькнула тень мягкого упрека в адрес улыбнувшегося советника. – Не угодно ли вам сесть, сэр Саймон?

Саймон поблагодарил короля и сел в свободное кресло.

– Вам будет приятно узнать, сэр Саймон, что проведено полное расследование по делу о заговоре Сэрла и удалось узнать много нового. Посыльный, которого вы стерегли, в сохранности доставлен в Лондон, но, как мне показалось, у него немного жестковата одна конечность и его бренное тело слегка помято, – сказал король, лукаво поглядывая на Саймона.

– Возможно, мой повелитель, – ответил Саймон, не удержавшись от смеха.

Генрих скользнул взглядом по крупной, мускулистой фигуре Саймона.

– Я думаю, это было неизбежно, сэр, – возразил он с шутливой торжественностью. – Но это не главное, что мы хотели вам сказать. Этого человека допросили, и он открыл все, что ему было известно. Не стану утомлять вас подробностями, но вам, думаю, было бы интересно узнать, что многие вероломные дворяне в восточных графствах, так же, как и в вашем Кэмбридже, якобы верят слухам о том, что Ричард жив. Таким образом, ваши бдительность и столь решительные и быстрые действия были не напрасны, наоборот, они сослужили большую службу и имели очень важное значение для королевства. Именно благодаря тому, что вы так быстро довели до нашего сведения новость о готовящемся заговоре, мы получили возможность покончить с ним сразу и уничтожить мятеж в зародыше, не дав ему времени начаться и расшириться.

Мягкий голос короля умолк. Молчал и Саймон, и тогда король добавил:

– Вы сделали большое дело, сэр Саймон.

– Само дело было довольно простым, сир, – после недолгого молчания ответил королю Саймон. – Это пустяки по сравнению с тем, что затевали заговорщики. Моя заслуга тут невелика, потому что я раскрыл заговор чисто случайно, без труда и даже не имея такого намерения.

– Некоторые из величайших поворотов в истории этого мири произошли благодаря случаю, – сказал Генрих, – и тому, кого перст судьбы избирает и направляет в решающий момент, следует воздавать по его заслугам.

Саймон не отвечал, надеясь, что король скажет что‑то еще. То, что король говорил, было интересно Саймону, и хотелось слышать мягкий голос Генриха.

После недолгой паузы Генрих заговорил снова.

– Я вижу, сэр Саймон, вы полагаете, что ваше участие в этом деле ничего не значит, поскольку оно не было сопряжено с тяжкими трудами и предвидением. И все же ваши намерения и какой‑то мере здесь видны, ибо, уже зная о заговоре, вы могли бы не предпринять никаких действий или отпустить гонца с его бумагами, а это, наверное, было бы куда легче, чем то, что сделали вы?

– Это было бы предательство, сир, или отсутствие готовности и нежелание защищать особу Вашего Величества и безопасность королевства, – резковато ответил Саймон, словно задетый уже тем, что король допускает такую возможность.