Звезды южного неба

Было так темно, что дом Росса Купера Эстелла увидела, когда они находились от него уже буквально в двух шагах. Чарли поднялся по ступеням веранды и открыл входную дверь, которая, как заметила молодая женщина, была не заперта. Он протянул руку и щелкнул выключателем. Через открытую дверь полился электрический свет, что очень удивило Эстеллу.

— В больнице горела керосиновая лампа, поэтому я решила, что в Кенгуру-кроссинг нет электричества, — сказала она.

— Конечно, у нас есть электричество. Просто у больницы очень маленькое финансирование, поэтому они и экономят на освещении.

— Только не говори мне, что на зарплате доктора Дэна тоже экономят, — не удержалась Эстелла.

Чарли нахмурился.

— У Дэна есть проблемы, как и у любого другого человека, но он отличный врач.

Молодая женщина укорила себя за несдержанность и поспешила вслед за дядей в дом. В нос Эстелле тут же ударил запах плесени, от которого ей стало дурно. Несколько мгновений она оглядывалась, не веря своим глазам.

— Я так и не смог никого найти, чтобы здесь убраться, — сказал Чарли. — В городе часто бывают аборигенки, но уже несколько месяцев, как все они ушли на равнину, а сам я даже и не знаю, с чего начать…

Эстелла буквально онемела. В доме было ужасно грязно. Она переходила из одной комнаты в другую, поражаясь беспорядку. Молодую женщину захлестнули эмоции, и ей пришлось смахивать с глаз слезы.

Пока племянница с негодованием рассматривала паутину, пыль и мертвых насекомых на полу, Чарли переминался с ноги на ногу. Все здесь осталось так, как было при Россе, когда он уехал из дома последний раз — осмотреть раненого жеребенка. Его брат всегда был организованным, аккуратным и держал свое жилище в чистоте, но теперь, после стольких месяцев запустения, могло показаться, что здесь жил какой-то неряха. Чарли прошел за Эстеллой на кухню, где она возмущенно обозревала покрытые плесенью остатки еды на столе и грязные тарелки в раковине. Молодая женщина вздрогнула от испуга — ей показалось, как что-то шмыгнуло в угол.

— Боже мой! — воскликнула Эстелла, закрыв рот и нос ладонью. — Здесь что, никого не было с тех самых пор, как… как умер Росс?

— Если честно, да. Я так и не смог прийти сюда, чтобы разобрать его вещи, поэтому все осталось, как было. Потом позвонила Фло… Словом, я надеялся… что этим займешься ты.

Эстелла с возмущением посмотрела на дядю.

— Я даже не знала его… Почему ты решил, что я буду разбирать его вещи?

Чарли Купер пожал плечами. У него не хватило бы слов, чтобы объяснить, что они с Россом были не только братьями, но и лучшими друзьями. Когда Росс умер, Чарли показалось, что он лишился половины своего сердца. Именно поэтому он не появлялся в доме брата с самых похорон. Он боялся, что не выдержит и просто разрыдается…

В ужасе оглядываясь вокруг, Эстелла вспомнила свой чистый и ухоженный дом в Лондоне. Каждый раз, когда молодая женщина думала о том, как с ней поступил Джеймс, она начинала злиться. И вот, пожалуйста! Измена мужа не только разбила ее сердце, но и привела к тому, что теперь придется жить в таких условиях! На Эстеллу нахлынуло жалость к себе, и она заплакала.

Чарли не знал, что делать.

— Может быть, тебе хочется побыть одной? — спросил он, отступая к двери.

На протяжении всей жизни его опыт общения с представительницами слабого пола ограничивался лишь приятельскими отношениями, редким веселым застольем в кругу друзей или постелью, поэтому Купер абсолютно не представлял, как следует себя вести, столкнувшись с настоящим горем и женскими слезами.

Это то, что касалось белых женщин, а знакомые ему аборигенки являлись совершенно простыми созданиями, ему вовсе не нужно было притворяться, что он понимает их культуру или духовный мир, если таковой имелся. Да они этого совсем и не ждали от белого мужчины.

— Да, — ответила Эстелла, снова почувствовав приступ тошноты. — Пожалуйста, оставь меня.

Она отчаянно нуждалась в дружеской поддержке, в плече, на котором смогла бы поплакать, но по испуганному взгляду Чарли Купера поняла, что тот не в состоянии утешить ее, так же как она не в состоянии увидеть что-либо хорошее в сложившихся обстоятельствах. На ее взгляд, они были просто катастрофическими.

— Ты уверена? — спросил дядя.

Эстелла кивнула.

— Если тебе что-нибудь понадобится, я буду в баре, — сказал Чарли, поставив ее чемодан у двери спальни и направляясь к выходу.

— Если мне что-нибудь понадобится… — пробормотала молодая женщина, смеясь и плача одновременно.

До Эстеллы вдруг окончательно дошел весь ужас ее положения: отсутствие денег и какой-либо возможности уехать отсюда.

— Боже мой! Я застряла в этой дыре, — сказала она вслух. — И местные жители не хотят, чтобы я здесь оставалась… Теперь вот разговариваю сама с собой. Думаю, хуже не бывает.

Эстелла вновь зарыдала и плакала долго — до тех пор, пока слезы не кончились.

Потом она вышла на веранду и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы остановить позывы к рвоте, но это мало помогло. Молодая женщина по-прежнему ощущала запах плесени и гнили и с трудом переводила дыхание. Наконец, еще раз вдохнув полной грудью и почувствовав себя немного лучше, Эстелла огляделась вокруг, пытаясь хоть немного сориентироваться. Ей показалось, что она видит огни гостиницы, и, оставив свой чемодан в доме, она снова отправилась туда.

Несколько раз споткнувшись и сильно ударившись о какой-то камень, Эстелла наконец выбралась на главную улицу Кенгуру-кроссинг. Она никак не могла избавиться от ощущения, что за ней кто-то наблюдает, и несколько раз останавливалась, оглядываясь. Молодой женщине показалось, что она увидела светящиеся в темноте глаза какого-то животного, возможно, собаки или кошки. Но зверь сразу исчез, и Эстелла продолжила свой путь.

Перед зданием гостиницы теперь стоял один автомобиль, поэтому Эстелла замешкалась: ей не хотелось входить внутрь и просить у дяди ночлега в присутствии чужих. Она представляла себе, как теперь ее обсуждают во всех домах города… От этой мысли ей снова стало дурно. Развернувшись, Эстелла посмотрела в сторону больницы. И тут молодая женщина вспомнила, что Кайли просила ее вернуться.

Эстелла Лофорд была настолько измучена физически и эмоционально, что, дойдя до больницы, уже едва держалась на ногах. Увидев ее, Кайли сначала обрадовалась, но потом заметила, в каком плачевном та состоянии. До возвращения молодой женщины медсестра дремала в кабинете у входной двери. Когда в больнице не было пациентов, ей казалось, что ночи тянутся бесконечно, но доктор Дэн настаивал на том, чтобы в стационаре всегда кто-нибудь дежурил. Сейчас, лишь бросив взгляд на Эстеллу, Кайли все поняла и слегка пожурила ее за то, что та не осталась. Буквально через несколько секунд Эстелла уже была снова раздета. Молодая медсестра ополоснула ее руки и лицо и уложила в чистую постель. Еще через минуту молодая женщина провалилась в сон.

Разбудил Эстеллу какой-то грохот. Еще не до конца проснувшись, она встала и выглянула в коридор. В дальнем его конце, в круге света у входной двери, Кайли нагнулась над чем-то, лежавшим на полу. Не раздумывая, англичанка поспешила на помощь медсестре.

— Что случилось? — спросила Эстелла, заглядывая через плечо Кайли.

Две ноги, одна — без ботинка, виднелись из кабинета, а вокруг лежали разбросанные книги и бумаги.

— Это доктор Дэн, — ответила аборигенка, внимательно разглядывая порез у него на скуле.

— Что с ним случилось?

— Ударился о картотечный шкаф. Завтра у него будет здоровенный синяк…

Вспомнив, каким пьяным был Дэн сегодня вечером, Эстелла с отвращением резко выпрямилась, в то время, как Кайли попыталась поднять доктора.

— Оставьте его прямо здесь, — сказала Эстелла.

Не обращая внимания на слова англичанки, Кайли взяла доктора под мышки и попыталась затащить в кабинет. И хотя сама она оставила бы его лежать там, где упал, молодая женщина нагнулась, чтобы помочь медсестре. Вдвоем они заволокли Дэна в кабинет и устроили на матрасе, который лежал на полу явно для такого рода возвращений. Кайли сняла с ноги доктора уцелевший ботинок и поставила рядом с матрасом.