Огненный крест. Книги 1 и 2 (ЛП)

Он подошел к ней и, не обращая ни малейшего внимания на джентльмена возле нее, обнял и крепко поцеловал ее в рот. Потом протянул руки к Джемми и поцеловал его в рыжую голову.

Я вернулась к беседе, запоздало осознав, что Фаркард Кэмпбелл говорит уже некоторое время, а я не имею никакого понятия о чем. Увидев мою растерянность, он немного криво улыбнулся.

— Я должен идти и поприветствовать своих знакомых, миссис Фрейзер, — сказал он, — если вы не возражаете. Я оставляю вас в прекрасной компании майора.

Он вежливо коснулся своей шляпы и пошел назад к дому, вероятно, намереваясь найти лейтенанта Вольфа и удержать его от воровства серебра.

Оказавшись наедине со мной, майор поддерживал обычный для новых знакомых разговор.

— Вы и ваш муж давно живете в колонии?

— Нет, — ответила я довольно осторожно. — Около трех лет. Мы живем в маленьком поселении в удаленной местности, — я махнула веером на запад к невидимым горам, — во Фрейзерс-Ридже.

— Ах, да, я слышал об этом.

В уголке его рта дернулся мускул, и я тревожно подумала, что же он слышал. Винокурня Джейми была известна в нашей местности и среди шотландцев Мыса страха. Более того, несколько бочонков неочищенного виски из нашей винокурни все еще стояли в конюшне, как свадебный подарок Джокасте и Дункану. Однако я надеялась, что этот секрет не настолько широко известен, чтобы о нем слышал армейский офицер, недавно прибывший в колонию.

— Скажите, миссис Фрейзер… — он заколебался, потом наклонился вперед. — Вам часто приходилось сталкиваться с фракционными настроениями в ваших местах?

— С фракционными настроениями? О, э… нет.

Я украдкой бросила взгляд на мавзолей Гектора Камерона, где на фоне белого мрамора темным пятном выделялся квакер Хасбанд Хермон. Фракционные настроения было кодовым словом для деятельности таких людей, как Хасбанд и Джеймс Хантер, то есть для регуляторов.

Действия губернаторской милиции в декабре предотвратили большие выступления, но регуляторство по-прежнему оставалось кипящим горшком, закрытым плотной крышкой. Хасбанд был арестован и временно заключен в тюрьму в феврале за распространение брошюр, но это никак не повлияло на его взгляды и его язык. Взрыв мог произойти в любой момент.

— Я рад слышать это, мэм, — сказал майор МакДональд. — Много новостей доходит до ваших отдаленных мест?

— Не много. Э… прекрасный день, не так ли? Нам очень повезло с погодой в этом году. Надеюсь, поездка из Чарльстона была не трудной. В начале года столько грязи…

— Действительно, мэм. Только маленькие трудности, не больше.

Майор довольно открыто рассматривал меня во время разговора, оценивая покрой и качество моего платья, жемчуг на шее и в ушах, позаимствованный у Джокасты, и кольца на моих руках. Я была знакома с такими взглядами, в них не был и намека на флирт. Он просто составлял мнение о моем социальном положении и уровне благосостояния и влиятельности моего мужа.

Я не оскорбилась. В конце концов, я тоже оценивала его. Образованный, из хорошей семьи — это было понятно уже из его чина, хотя тяжелый золотой перстень на правой руке вызывал вопрос. Однако не богатый — его мундир был потерт на швах, а башмаки были довольно поношены, хотя хорошо начищены.

Легкий шотландский акцент с намеком на французскую гортанность — признак участия в кампаниях на континенте. В колониях совсем недавно — черты его лица обострились от недавней болезни, а белки глаз имели слегка желтоватый оттенок, характерный для вновь прибывших, которые легко подхватывали лихорадку или малярию в кипящих микробами прибрежных городах.

— Скажите, миссис Фрейзер… — начал майор.

— Вы оскорбляете не только меня, сэр, но и всех честных людей, присутствующих здесь!

Довольно громкий голос Ниниана Гамильтона прозвучал среди затихнувшей беседы, и все головы повернулись в его сторону.

Он стоял лицом к лицу с Робертом Барлоу, человеком, которому я была представлена сегодня утром. «Какой-то торговец, — вспомнила я смутно. — Из Эдентона? Или, может быть, из Нью-Берна?» Крупный мужчина, не привыкший к возражениям, он открыто насмехался над Гамильтоном.

— Вы называете их регуляторами? Уголовники и мятежники! Вы предполагаете, что такие люди обладают честью?

— Я не предполагаю, я утверждаю и буду настаивать на этом!

Пожилой джентльмен вытянулся, нащупывая рукой эфес. К счастью при нем не было меча — учитывая событие, ради которого здесь все собрались, ни у одного джентльмена не было оружия.

Влиял ли этот факт на поведение Барлоу, я не могла сказать, но он высокомерно рассмеялся и повернулся спиной к Гамильтону. Разгневанный пожилой шотландец пнул его в зад.

Барлоу, застигнутый врасплох, потерял равновесие и упал вперед, приземлившись на руки и колени, при этом фалды сюртука задрались ему на голову. Независимо от их политических взглядов, все зрители покатились со смеху. Поощренный успехом, Ниниан, напыжившись, как петушок, встал впереди перед упавшим противником.

Я могла бы сказать, что это была тактическая ошибка, так как увидела лицо Барлоу, темно — красное от гнева. Выпучив глаза, он вскочил на ноги и с ревом набросился на маленького мужчину, сбив того с ног.

Оба мужчины под возгласы поддержки от зрителей покатились по траве, только кулаки и фалды мелькали в этом клубке. С лужайки и террасы бежали другие гости, чтобы посмотреть, что происходит. Абель МакЛеннан проталкивался через толпу с явной решимостью помочь своему патрону. Ричард Касвелл схватил его за руку, чтобы остановить, но он вывернулся, заставив Касвелла потерять равновесие.

Джеймс Хантер с радостным лицом подставил подножку, и Касвелл с удивленным видом свалился на траву. Сын Касвелла, Джордж, закричал и ударил кулаком Хантера по почкам, тот развернулся и ударил Джорджа в нос.

Многие леди вопили, не все из них от страха. Одна или две подбадривали Ниниана Гамильтона, который временно оказался на груди жертвы и пытался придушить ее, но без малейшего успеха, вследствие толстой шеи Барлоу.

Я отчаянно оглядывалось вокруг в поисках Джейми, Роджера или Дункана. Проклятие, где они все?

Джордж Касвелл отступил, рукой закрывая нос, из которого на его манишку капала кровь. Девейн Бьюканен, один из зятьев Гамильтона, распихивал толпу. Я не знала, собирался ли он оторвать своего тестя от Барлоу или помочь убить его.

— О, проклятый черт, — пробормотала я себе под нос. — Вот подержите.

Я толкнула свой веер майору МакДональду и подобрала юбки, готовясь пробраться к месту схватки и решая, кого и куда сначала пнуть для достижения наилучшего эффекта.

— Вы хотите, чтобы я остановил их?

Майор, который наслаждался зрелищем, воспринял эту мысль с разочарованием, но положение его обязывало. На мой удивленный кивок он достал пистолет и, направив его дулом вверх, выстрелили в воздух.

Выстрел получился достаточно громким, чтобы все на время смолкли. Воюющие стороны притихли. Хасбанд Хермон протолкался к ним.

— Друг Ниниан, — сказал он, сердечно кивая всем. — Друг Бьюканен. Позвольте мне.

Он схватил пожилого шотландца за обе руки и снял его с Барлоу, потом кинул предупреждающий взгляд на Джеймса Хантера, тот издал громкое «Хм», но отошел на несколько шагов.

Младшая миссис Касвелл, разумная женщина, уже увела своего мужа с места сражения и приложила платок к его носу. Девейн Бьюканен и Абель МакЛеннан, подхватив под руки Ниниана Гамильтона, повели его к дому, хотя любой из них мог просто закинуть его на плечо и унести.

Ричард Касвелл встал сам, он выглядел очень оскорбленным, но, по-видимому, к драке не стремился. Он стоял, сердито сжав губы, и стряхивал траву сзади сюртука.

— Ваш веер, миссис Фрейзер.

Я дернулась и увидела, что майор МакДональд вежливо протягивает мне веер. Выглядел майор весьма довольным собой.

— Спасибо, — сказала я, беря веер и уставившись на него с невольным уважением. — Скажите, майор, вы всегда ходите с заряженным пистолетом?

— Недосмотр, мэм, — ответил он честно. — Хотя, возможно, к счастью. Я вчера был в Кросс-Крике и поскольку возвращался на плантацию Фаркарда Кэмпбелла один и после наступления темноты, то решил быть острожным.