«Narcisse Noir / Чёрный Нарцисс» (СИ)

- Беранже! - послышался сзади раздражённый голос.

Незнакомец вновь взмахнул шляпой, приветствуя герцога ангулемского:

- Светлейший герцог! Какая честь вас видеть!

- И я очень рад вашему приезду, граф! Я подойду к вам позже.

Грубо схватив Гийома под локоть, Марисэ повёл его за собой, и почти вытолкнул к королю.

- Как ваше самочувствие, Гийом? Надеюсь, вам лучше? – лениво поинтересовался король, выслушав приветственную речь, - я уже соскучился по вашему пению!

- Намного лучше, Ваше Величество. Вы очень добры.

Гийом вздрогнул, когда услышал последние слова короля. Туман, стоявший перед глазами до этого, тотчас рассеялся, и он тяжело вздохнул.

- Но я не буду вас мучить сегодня. Пойдите-ка, выспитесь. Но чтобы завтра были бодры и веселы!

- Так и будет, Ваше Величество, - тихо ответил Гийом, и, поклонившись, пошёл прочь из зала, не поднимая глаз на толпящихся вокруг людей.

***

Едва оказавшись за чёрными дверями, Нарцисс бегом бросился в свои покои, запершись на ключ. Он никого не хотел видеть, и в особенности Марисэ. Ревность была совершенно естественным чувством, но Гийом хорошо понимал, что дело не столько в ней. Герцог наверняка устал постоянно ухаживать за ним, беречь и опекать – вот и всё объяснение. А ещё вероятнее, что… Гийом не захотел думать о третьем, самом неприятном варианте развития событий.

Он просидел всю ночь, прислушиваясь к шагам за дверью, но никаких других, кроме шагов слуги, он не слышал – Марисэ не возвращался к себе после приёма. Усталость накрыла Гийома тяжёлым покрывалом сна лишь под утро. До этого же он мучился событиями прошедшего вечера, понимая, что Марисэ по-своему прав во всём, но только изменить он не мог сейчас ничего. Он привык, что Дювернуа зависим от него, привык, что этот юноша был, был ненужным, но таким привычным. Теперь же это был холодный и заносчивый граф де Даммартен. Чужой.

Наилучшим способом притупить неприятное чувство было ничто иное, как вино. Наполнив серебряный кубок, Беранже сел в кресло, и попытался внушить себе, что всё хорошо, что скоро вернётся Марисэ, они снова разделят постель, и всё станет как прежде. Но ничего не вышло – Марисэ не возвращался, и Гийом наливал себе второй, и третий, но кроме дурноты ничего не чувствовал. В который раз за последние несколько месяцев, он познал одно из тех ощущений, которые он ненавидел более всего – ощущение беспомощности, когда происходящее неподвластно ему.

***

Проснувшись около полудня, Беранже обнаружил себя в кресле, и стоило пошевелиться, как неприятное покалывание расползлось по затёкшему телу, и жажда дала о себе знать. Покачиваясь, и еле удерживаясь на ногах, он прошёл к двери, и отперев её, прислушался к звукам – было очень тихо.

- Пьер, Пьер, - негромко позвал Гийом, и тотчас перед ним возник слуга с кувшином воды, полотенцем на плече и фарфоровой чашей для умывания.

- Уже иду, мой господин!

- Мне бы воды попить.

- Сию минуту!

Вернувшись в опочивальню Нарцисса, Пьер подал ему стакан холодной воды, и когда юноша допил, осторожно спросил:

- Вы никого не ждали, монсир?

- Нет… - пытаясь сосредоточить взгляд на лице слуги, ответил Гийом, - Почему спрашиваешь?

- Дело в том, - шёпотом начал слуга, - что сегодня утром, около девяти часов, постучался мальчик-посыльный и принёс корзину, обёрнутую тканью. Сказал, что это для монсеньора Беранже.

- А где герцог? – спохватился Билл.

- Почивать изволили Его Светлость, - ответил Пьер, - воротились в седьмом часу.

- Принеси-ка мне её, - приказал Гийом, гадая о содержимом странной передачи.

Слуга вернулся, неся в руках плетёную корзину, обёрнутую красным шёлком. Не медля , Билл отбросил ткань, и его глазам предстало невиданное великолепие – не менее трёх сотен подснежников, очень крупных и свежих!

- Какая красота… - протянул слуга, глядя на весеннюю красоту.

- Это от герцога, - смущённо произнёс Нарцисс, и улыбнулся, - вчера он принёс мне немного. Потом мы повздорили, и вот…

- Надо бы поставить их в воду, - понимая пикантность ситуации, Пьер поспешил выйти, - принесу какую-нибудь вазу.

Гийом расплылся в счастливой улыбке, полагая, что таким образом Марисэ решил с ним помириться, и с облегчённым вздохом взял из корзины несколько подснежников. Любуясь ими, он не сразу заметил, что под цветами спрятан конверт. Билл немного поколебался, глядя на него, но потом раскрыл и достал аккуратно сложенную записку, написанную неизвестным ему почерком. Он едва успел сунуть её под подушку, когда в комнату вернулся слуга.

Пока Пьер помогал ему расставлять цветы по вазочкам, Гийом сгорал от нетерпения узнать, что написано в таинственной записке, и от кого она. И как только за слугой закрылась дверь, он быстро достал конверт, и, задёрнув занавески алькова, принялся читать:

«Несравненный Гийом!

Не знаю, простите ли Вы мне такое дерзкое обращение, но при взгляде на Вас разум мутнеет, и самообладания хватает разве что на соблюдение правил этикета. В противном случае ещё вчера я бы упал к Вашим ногам, даже в присутствии Его Величестве, моля о позволении быть Вашим смиренным слугой. Но вчера Вы удалились так скоро, что я не успел засвидетельствовать Вам своё почтение. Посему, прошу принять моё скромное подношение. Смею надеяться, что эти весенние цветы достойны того, чтобы их коснулись хотя бы Ваши стопы, которые я давно мечтаю осыпать поцелуями.

Я впервые увидел Вас в Марселе. Ваше искусство танца поразило меня до глубины души, и с тех пор я не знаю покоя. У меня были кое-какие дела в Париже, и я приехал сюда вместе маркизами дю Плесси, втайне лелея надежду лицезреть Вас.

Я не называюсь потому, что боюсь навредить Вашей репутации. Но остаюсь Вашим поклонником, и надеюсь принести к Вашим ногам ещё не один дар».

Удивлению Гийома не было пределов. Залившись румянцем, он внимательно перечитал эти строки несколько раз, так и не придя ни к какому заключению. Вчера были разные встречи, но чувствовал он себя настолько дурно, что слабо помнил что-либо вообще. Беранже поспешно поднялся с ложа и быстро кинул конверт в камин, дабы Чёрный Лебедь ненароком его не обнаружил. Пока бумага сгорала и скручивалась в огне, обращаясь в пепел, Гийом пытался построить хотя бы одно здравое предположение, но ничего не шло в голову. И, несмотря на опасность такого романа, тайный поклонник интриговал, заставляя вновь почувствовать себя… Нарциссом, по-прежнему желанным и привлекательным.

ТВС

========== Часть III. продолжение 5. ==========

* http://youtu.be/A5FpHOnKQP8 - М.Батлер – Дю Ван*

Покорный данник, верный королю,

Я, движимый почтительной любовью,

К тебе посольство письменное шлю,

Лишенное красот и острословья.

Я не нашел тебя достойных слов.

Но, если чувства верные оценишь,

Ты этих бедных и нагих послов