Саймон Холодное Сердце (Испытание любовью) (др. перевод)

– Будешь командовать моими солдатами вместо Винсента. Он погиб вчера, упокой, Господи, его душу. Я дам тебе хорошие вознаграждение, так что в деньгах ты не будешь иметь недостатка.

Саймон снова задумался, глядя на отдаленные холмы, и улыбнулся.

– Это неплохое предложение, – сказал он.

– Тогда по рукам! – оживился Фалк и протянул Саймону свою громадную пятерню. Саймон сжал руку Фалка с такой силой, что на тыльной стороне его ладони набухли синие жилы. Так признал он себя вассалом милорда.

Церемония посвящения в рыцари состоялась на следующий день. Еще двенадцать молодых воинов стали вместе с Саймоном рыцарями, так что сам он был тринадцатым – обстоятельство, которое Фалк считал неблагоприятным, пока Саймон не заверил его, что тринадцать – это число, приносящее ему удачу. Фалк проводил Саймона в королевскую штаб‑квартиру и не сводил с него озабоченного, но все же гордого взгляда, пока не завершился весь положенный ритуал.

Саймону выпало последним из всех посвящаемых опуститься перед королем на колени, и когда настал его черед, он увидел Мэлвэллета, стоявшего среди прочих чуть позади принца. Джеффри улыбнулся ему и сделал едва заметный приветственный знак рукой. При последних словах короля, обращенных к нему: «Встань, сэр Саймон Бьювэллет», Саймон поднялся с колен. Оставшаяся часть церемонии прошла для него как будто в каком‑то тумане. Когда же все было позади, Саймон вдруг увидел, что Джеффри с принцем стоят возле него. Саймон поклонился.

– Теперь я наслышан еще больше о ваших заслугах, сэр Саймон, – сказал принц с веселым блеском в глазах. – Поль Ленуар рассказывает чудеса о ваших зорких глазах.

– Никаких чудес не было, милорд, – ответил Саймон. – Просто у меня хорошее зрение, и я вижу даже в темноте.

Он быстро взглянул на Джеффри.

– Так‑то ты возвращаешь мне свой долг, Мэлвэллет.

– Нет‑нет, – возразил Джеффри, – я тут совсем не при чем, хотя и очень рад видеть тебя рыцарем. Скажите Саймону, сэр, что это не я, а Ленуар…

– Да, это правда, – кивнул принц. – Джеффри ничего такого мне не говорил.

– И, значит, долг остается за мной, – сказал Мэлвэллет. – Теперь, наконец‑то, Саймон, ты можешь оставить службу у Монтлиса.

– Нет, – ответил Саймон. – Я останусь у него еще на год или на два.

Тем временем принц уже был занят в сторонке разговором с кем‑то из гостей.

– Почему бы тебе не служить у него? – понизив голос, спросил Джеффри у Саймона и кивнул в сторону юного Генриха. – Под его началом тебе было бы совсем неплохо.

– Пока не могу. Есть свои причины, почему я должен оставаться в Монтлисе. К тому же я дал Фалку слово.

– В таком случае мне не стоит продолжать этот разговор, – пожал плечами Джеффри. – Но меня огорчает, что ты остаешься на стороне нашего закоренелого врага.

Заметив, что к ним приближается Фалк, Джеффри украдкой сжал руку Саймона:

– Ты дорог мне. Не забывай об этом.

– Чего надо от тебя этому разбойнику? – заворчал Фалк, когда Джеффри уже не мог его слышать. – И зачем ты завел дружбу с моим врагом?

– Я дружу с кем хочу.

– Нет, так не пойдет. Мои враги – твои враги. И я хочу, чтобы ты принял это к сведению.

Саймон угрюмо взглянул на Фалка.

– Нет так нет. Пока я остаюсь под вашим кровом, я не назову Мэлвэллета другом.

* * *

Они покинули Шрюсбери, выехав оттуда вместе с королем два дня спустя, и двигались с ним на юг, пока не разошлись разными путями недалеко от Кэмбриджа. Потери Фалка были невелики, место Винсента занял Саймон, столь успешно справлявшийся с новыми задачами, что, как заметил Фалк, гибель Винсента была скорее на пользу дела, чем во вред ему.

В Монтлис они прибыли в начале августа, после почти месячного отсутствия. Едва миновали склон, ведущий к замку, как увидели Алана, ожидающего их. Рядом с Аланом стояла миледи, а чуть позади – обе его сестры.

Фалк грузно спрыгнул с седла и заключил хрупкую супругу в могучие объятия. Дочери из скромности не решались первыми подойти к отцу, но он сам сердечно расцеловал их обеих и сына.

– Превосходно, замечательно! – пыхтел Фалк. – Итак, я снова с вами, мои дорогие, целый и невредимый, как будто и не было никакой битвы, если не считать ничтожной царапины на плече.

– За что хвала Господу нашему от всего сердца, – сказала миледи с благоговением. – Я вся истерзалась страхом за вас, дорогой мой!

– Чтобы свора бунтарей – да убила Монтлиса! – усмехнулся Фалк. – А вот Винсент погиб.

– Бедняга Винсент! – воскликнула графиня. – А как вы, Саймон Бьювэллет? Я рада снова видеть вас. Вы не пострадали, надеюсь?

Саймон опустился на колено и поцеловал руку графини.

– Нисколько, миледи. Всего лишь пустяковая рана, о которой не стоит и говорить. Надеюсь, вы в добром здравии?

Она улыбнулась.

– Довольно того, что милорд снова здесь, с нами.

Фалк положил руку ей на плечо.

– Есть новости для вас, Элеонора. Саймон больше не сквайр.

Графиня в некотором замешательстве вопросительно взглянула на Саймона, уже вставшего с колена. Первым догадался обо всем Алан. Он рванулся вперед и схватил Саймона за руку.

– Ты посвящен в рыцари! Саймон, это правда? В самом деле?

– Да, он посвящен в рыцари, самим королем, за свои большие заслуги на поле битвы. Я представляю вам, миледи, сэра Саймона Бьювэллета.

И тут графиня по свой доброте причинила Саймону некоторое неудобство. Ее тронуло его смущение, она шагнула к нему и вложила свои руки в его. Саймон, вспыхнув, опустил голову и получил в награду поцелуй в свой нахмуренный лоб.

Фалк хохотал, хлопая себя ручищами по бокам.

– Вот теперь, дружище, ты по‑настоящему возведен в рыцарский сан и отмечен! А что, миледи, все ли готово, чтобы нам освежиться и подкрепиться с дороги? Честное слово, я бы с удовольствием чего‑нибудь выпил, и Саймон – тоже, ручаюсь.

– Мы только и делали, что ждали вашего прибытия. Добро пожаловать, милорд, и вы, сэр Саймон, прошу.

Саймон, однако, не тронулся с места.

– Благодарю вас, миледи, но сначала позвольте мне произвести смотр моим людям.

– О, в нем заговорил генерал, – хохотнул Фалк, с удовольствием провожая глазами Саймона, уходящего к ожидавшей его колонне воинов.

Начиная с этого дня Саймон занял равное положение с Аланом в кругу домашних милорда. Он сидел за одним столом с семьей Фалка, и отнюдь не на последнем месте. Теперь у него в подчинении были собственный сквайр и паж. Ему предоставили отменные апартаменты, и ко всему прочему он каждый месяц получал кругленькую сумму в качестве вознаграждения за свою службу. Саймон не испытывал чувства благодарности за то, что его жизнь стала от этого легче и богаче. Он в достаточной мере возмещал свое вознаграждение той службой, которую нес. В удивительно короткий срок все управление хозяйством само собой перешло в руки Саймона или лучше сказать – легло на его широкие плечи. Милорд был уже далеко не молод, да и последний поход не прошел для него бесследно, пусть даже сам он ни за что не согласился бы признаться в этом. Его неутомимая прежде энергия пошла на убыль, и милорд с радостью вручил бразды правления в руки Саймона, тем более, что Алан не проявлял к этому никакого интереса.

Жизнь в Монтлисе текла мирно и гладко. Взбудоражил это ровное течение один непредвиденный случай – появление у ворот замка Монтлис незваного гостя, коим был никто иной, как сэр Джеффри Мэлвэллет‑старший. Был поздний сентябрьский вечер. Мэлвэллета сопровождал только один паж. Какой‑то зевака из Монтлиса, удивленный появлением незнакомца, был послан оповестить дворцовую стражу о визите Мэлвэллета.

Фалка эта весть застала в покоях его супруги и заставила нахмурить брови и зло сощурить глаза.

– Саймон! – громыхнул Фалк. – Чума на него!

– Но Мэлвэллет – в наших владениях! – воскликнула миледи.

– Экая наглость! – возмутился Фалк, но все же вышел встретить непрошеного гостя.