Навечно преданный (СИ)

Король потёр виски, приходя в себя после очередного пережитого за сегодняшний день потрясения и пытаясь мыслить логически. Что это было? Если попытка со стороны хозяина Эплдора завлечь его в ловушку, то выполнена она довольно неуклюже. И с чего это князь Чарльз взял, что его, Джона, может заинтересовать подобное? Разумеется, этот Шерлок был действительно хорош — стройное гибкое тело, необычный разрез глаз, высокие скулы, ловкие, нежные и уверенные руки, но… Мужчина? Откуда у Магнуссена такая информация? Или его ищейки в этот раз просто дали маху, введя хозяина в заблуждение относительно предпочтений шотландского короля?

Как бы то ни было, провидение и здравый ум все же были на стороне Джона, что весьма добавило ему уверенности в успехе завтрашнего выступления.

И уже в кровати, заблаговременно застеленной заботливым Анджело привычным льняным бельём, на грани сна и яви Его Величеству вдруг пришло в голову запоздалое и странное: «А интересно, как это — заниматься любовью с мужчиной? Очень ли это отличается от любви с женщиной? Нет. Нет! — поспешил он отогнать от себя крамольные помыслы. — Бред, глупости! Даже думать об этом ужасно, фу! Эта дурь лезет в голову только потому, что последнее время из-за всех этих политических перипетий я совершенно не уделял внимания личной жизни. Всё, женюсь! Приеду домой и женюсь. Вот хоть на леди Морстен. Что лучше излечивает от разного рода глупостей, как не регулярное исполнение супружеского долга?»

И ухватившись за эту успокоительную мысль, король Джон забылся сном исповедавшегося праведника…

…Темноволосый слуга с необычным именем шёл по коридору, знакомому настолько, что он мог бы запросто пройти по нему с закрытыми глазами. Его мозг привычно обрабатывал полученную информацию, анализируя и раскладывая «по полочкам».

Отказ шотландского монарха не огорчил и не обескуражил Шерлока, хотя, признаться, он и был несколько удивлён подобным развитием событий. Его Величество, казалось, вполне очарованный и довольный началом процедуры, с такой категоричностью отверг предлагаемые дальнейшие удовольствия, что не оставалось никаких сомнений: Джим ошибся, и подобраться к королю с этой стороны будет немыслимо сложно.

Стоило лишь немного сосредоточиться, и Шерлок вновь отчётливо видел перед собой возмущённого Джона Ватсона: нахмуренные брови, сердитые синие глаза, язык, почти неуловимо скользнувший по губам, запахиваемый халат, под тканью которого скрылся похожий на распустившийся цветок шрам на плече — по всей видимости, ранение из мушкета во время какого-то боя… Мысли об этой интереснейшей отметине вызвали ассоциации с нынешним сражением. Шерлок вспомнил напряжённое лицо Его Величества, сидящего в ложе для знати, его вцепившиеся в подлокотники кресла пальцы, подавшуюся вперёд фигуру… Во всём облике шотландца был не только азарт и интерес к бою — король явно переживал за участников битвы. В определенный момент Преданный даже готов был поклясться — за кого из них конкретно… Но когда Шерлоку удалось серьёзно ранить соперника, — именно шотландский монарх первым предложил помиловать поверженного. И с каким же надменным презрением после этого взглянул на него князь Эплдора!

Совершенно нерационально зацепившись за это воспоминание, Шерлок невольно сравнил двух правителей: холодный хищный взгляд Чарльза Магнуссена и заинтересованно-доброжелательный — короля Джона. Первый обжигал таящейся в нём жестокостью, второй, тёплый и слегка ироничный, почему-то вызывал непроизвольное намерение улыбнуться или даже подмигнуть в ответ, хотя Преданным и не свойственны были подобные человеческие желания.

И где-то, на самом дне размышлений, вдруг скользнула почти несформировавшаяся мысль, даже не мысль — намёк на предположение, картинка, образ: что, если бы вместо князя Чарльза его Хозяином был король Джон?

Внезапная вспышка сильнейшей боли пронзила голову слуги, точно молния, укореняясь, разрастаясь, проходя огненным смерчем по воспалённому НЕПОДОБАЮЩИМИ инсинуациями мозгу, прошивая насквозь глазницы, ствол позвоночника, доходя до самых кончиков скрюченных спазмом пальцев, до внезапно ослабевших коленей. Неспособный несколько секунд ни думать, ни двигаться, Шерлок прислонился к ближайшей стене, едва не сползая вниз по шероховатой поверхности.

«Боль — ваш союзник! »

Ошибка. Восстановить.

«Боль — ваш союзник!»

То, чего быть не должно — недопустимо.

«Боль — ваш союзник!»

Лишь один Хозяин, лишь тот, кому принадлежишь.

Приступ оказался таким сильным, что Преданному некоторое время пришлось, закрыв раздираемые давлением глаза и максимально сконцентрировавшись, восстанавливать силы и сбившееся дыхание. Впрочем, занятия по самоконтролю в Школе не пропали даром — спустя пять минут он уже снова уверенно двигался по замковым переходам.

Мастер-душевник, потративший столько времени на неугомонного и своенравного ученика, мог бы гордиться своим подопечным, если бы не одно «но»: причина для гордости сама была только следствием, а «неподобающие» мигрени в последнее время случались всё чаще и чаще… Комментарий к Глава 5 Арт к главе:

https://pp.userapi.com/c626130/v626130451/5661d/lAh2lH6R2mw.jpg

====== Глава 6 ======

Погода, такая чудесно-осенняя с утра, после полудня совершенно испортилась. Небо заволокло тучами, промозглый ветер швырял за шиворот горстями мелкий холодный дождь, а дороги быстро превратились в грязное месиво, скользящее под копытами лошадей.

Но шотландский король, впервые за три месяца выбравшийся на охоту, не очень печалился невозможностью воплощения намеченных планов: тихий вечер, проведённый у жаркого камина в уютном кресле со стаканом бренди в руке вдали от порядком надоевшей придворной суеты, был ничуть не худшим времяпрепровождением, чем езда верхом по лесным тропам в поисках оленей или кабанов.

Немногочисленная челядь, живущая в охотничьем королевском поместье и содержащая его в чистоте и порядке, да несколько воинов личной стражи во главе с незаменимым капитаном Лестрейдом — вот все, кто находился сейчас рядом с Его Величеством Джоном Ватсоном. Ни членов генеральной курии, которую с большим трудом, но удалось-таки реформировать в Большой королевский совет, ни аббатов с епископами, что вечно не могли поделить земли и сферы влияния, ни судейских, по малейшему спорному вопросу прибегающих к высочайшей монаршей справедливости, ни бесконечной вереницы прочих просителей и ходатаев, денно и нощно толпящихся в приёмной шотландского монарха, — в этой обители умиротворённого уединения не было никого, кто бы требовал его, джоновых, внимания, поддержки или защиты. И это было прекрасно — вытерпеть ещё хотя бы несколько таких безумных дней было для молодого короля уже за пределами его возможностей. Слишком нелегко держать на плечах подобный груз, особенно в одиночку, ведь даже если Шотландия и не небесный свод, то и Джон Ватсон — не мифический Атлант.

Вытянув ноги к огню и неспешно смакуя янтарный напиток, король мысленно перебирал все значимые события, произошедшие с ним за последнее время.

После весьма удачного доклада на Вселенском Совете его назначили главой попечительского комитета, в обязанности которого входили проверка и оценка экономической и социальной ситуации в тех отсталых странах, которые взамен на поддержку со стороны более богатых и прогрессивных членов Империи готовы были отказаться от феодального строя на своих территориях. Для оказания такой поддержки был создан трастовый фонд, в который все крупные и развитые государства вносили свою определённую лепту. Комитет же, возглавляемый Джоном, должен был решать: кто из менее удачливых соучастников Европейской Империи на эту помощь имеет наибольшее право, в каком размере и в какой форме, поскольку наряду с финансовым оказывалось также и техническое, и правовое, и научное содействие.

Конечно, все эти изменения были инициированы самим шотландским королём, нашедшим довольно дружную поддержку почти у всех глав крупных европейских государств и у большинства мелких, но навалившаяся после этого на Джона ответственность совершенно выматывала, особенно если учитывать то, что входящие в его комитет представители знатнейших имперских фамилий слишком часто оказывались полными профанами практически во всех вопросах, не касающихся моды, придворных развлечений и их собственных корыстных интересов. Поэтому молодой король поначалу пришёл в полную растерянность, не понимая, каким же образом ему претворять в жизнь так чудесно прописанную на бумаге стратегию, но сир Майкрофт, довольно осторожно отнёсшийся к предложенным Джоном реформам, тем не менее в личной беседе посоветовал ему прежде всего собрать надёжную и компетентную команду, которой бы можно было доверять конкретную работу в тех или иных сферах.