Дракон. Тихий омут (СИ)

- Ка… как это?

- Пальцами. Окунем их в масло и помассируем немного твой анус, чтобы, когда в тебя войдет Верн, было терпимей.

- Нет!

- Стыдиться тут нечего, — тверже пресек мои мольбы Мирус. — Так помогают все папы своим омега-щенкам. Но ты можешь сделать это и сам, — он мягко улыбнулся и заботливо погладил меня по щеке. — Я просто хочу тебе добра, Рыжик. В мое время меня готовил папа, перед тем как отдать мужу.

- Я понимаю, — попытался сгладить я собственную нервную реакцию. Пусть я только приёмыш, но Мирус ни разу не отнесся ко мне словно к чужому, и обижать его недоверием мне совсем не хотелось. — Но можно я сам, пожалуйста?

- Конечно.

На этом Мирус оставил меня в покое, позволив выдохнуть свободней. Кстати, Верн запаздывал.

Я подобрался к окну и выглянул наружу. Волка нигде не наблюдалось, однако свежий запах альфы отчетливо повис на ветвях сирени.

Он приходил… и ушел, не дожавшись.

Думать о том, то он мог слышать из нашего разговора, было выше моих сил.

Наконец мои волосы отросли достаточно, чтобы я смог прикрыть неприглядное место, где раньше красовалось заостренное ушко, и даже зачесать пряди на лицо, скрывая хотя бы отчасти еще багровые следы чужих зубов.

Встав рано утром, Мирус помог мне вымыться в тазу с горячей водой, а затем, оставив на табурете бутылочку с льняным маслом, покинул комнату.

Я так волновался, словно этот пузырек мог отхватить мои пальцы, и чуть не перевернул содержимое в воду. Поразмыслив немного, я все же решил, что стоит выбраться из чана, и уже стоя на твердом полу проделать неприятную процедуру. Так я и поступил, шагнув на чистую тряпку, чтобы стекавшая с тела вода не образовала лужу.

Как же следует делать то, о чем говорил Мирус?

Я обмакнул указательный палец в масло и присел на корточки, широко расставив ноги. Потрогав себя там впервые, намазал туго сжатую кожу, чуть продавливая. Дурацкие ощущения заставляли ежиться и волноваться. Набравшись смелости, я все же просунул кончик указательного пальца внутрь и пошевелил.

Выглядел я, наверное, при этом идиотом или озабоченным, чувствуя, как горят щеки. Даже думать страшно, что было бы, если бы я позволил все сделать Мирусу.

Никакой боли и никакого удовольствия я при этом не ощутил. Стесняться и нервничать скорее приходилось от необычности происходящего.

Покрутив пальцем по окружности, я решился на второй палец — так сказал Мирус. Правда, он настаивал на том, что я непременно должен всунуть туда хотя бы три, но при попытке запихать кончик второго, мне стало очень неприятно. Да и ноги затекли от неудобного положения.

Распрямившись, я оперся на табурет и снова всунул в задний проход указательный палец. Честно проделывая незамысловатые движения около минуты, добавил второй. Снова это ощущение на грани болезненного…

«Хватит!»

Я закрыл флакончик, вымыл руки, оделся в нарядный светлый костюм из шевро и вышел.

Моя семья отыскалась на кухне. Там же меня ждал и Верн. Рассевшись вокруг стола за чаем из самовара, все помалкивали, избегая встречаться со мной взглядом.

«Неужели знали, чем я там занимаюсь?!»

- Ты готов? — осторожно спросил Мирус. Я кивнул, покраснев до корней волос и теребя угол светлой жилетки.

Потом оборотни прощались со мной, напутствуя словом и желая легкой жизни — так велел обычай. Верн держал меня за руку, переплетя наши пальцы. Так мы и покинули дом с небольшой сумкой моих вещей на плече альфы.

От моего дома до дома Верна было не более двадцати дворов. Перед воротами и калитками домов стояли оборотни, отдавая дань уважения новому союзу и принимая семью в свою общину. Они не скупились на пожелания счастья и удачи, радуясь за вожака, наконец выбравшего пару. Верн благодарил, а я вцепился в его руку так крепко, что пальцы затекли. Пытался быть вежливым и внимательным, бурча «спасибо», но отчаянно не желал поднимать глаз.

Мне казалось, что каждый волк думает о том, что между нами будет происходить уже очень скоро.

Дом Верна представлял собой крепкий на вид сруб, с высокой остроконечной крышей, массивными балками и широкой лицевой стеной в три окна. Я никогда не был здесь, только заглядывал через забор, сгорая от любопытства и желания побывать здесь однажды…, а может, и поселиться. Не знал, что мои молитвы будут услышаны и Звездный волк подарит мне лучшего альфу на свете.

Сначала хозяин показал мне просторный двор, потом огород, засаженный овощами и черешней, садик полевых цветов, вытянувшийся вдоль забора. Затем повел в дом.

Сруб оказался уютным и теплым. Первым делом меня познакомили с кухней и печью, позволили осмотреться в самой большой комнате: добротный дубовый стол и шесть стульев, буфет в углу — вот и все убранство. Оборотни предпочитали простор и никогда не захламляли жилище ненужными предметами и вещами.

- И спальня, — произнес Верн, взял меня за руку и повел в дальний угол, где длинная рыже-бурая шкура плотно занавешивала проход.

От волнения у меня затряслись колени.

Комната оказалась небольшой. Устеленная шкурами всевозможных животных, она таилась в тени, освещаемая единственным окошком под потолком. Оно давало ровно столько света, чтобы мы отчетливо видели друг друга, но яркие лучи не резали глаз, оставляя очертания мягкими и приглушенными. С нашим особым зрением мы обошлись бы и меньшим количеством освещения, но свежий воздух был необходим, и потому в любом доме всегда тянуло легким сквозняком, не позволявшим сильному запаху волков оседать на стенах.

- Проходи, — подтолкнул меня Верн внутрь. По моему позвоночнику хлынула стая мурашек от его тихого низкого голоса.

Стоило ступить на мягкий мех, как моя нога ушла вниз, показывая, что подо мной несколько толстых слоев. Я уже знал, что чем больше у альфы добытых шкур, тем завиднее выглядит самец, демонстрируя избраннику силу и ловкость добытчика.

- Нравится?

- Очень.

Пройдя вглубь, я присел, потрогав редкую шкуру снежного человека. Она была белая-белая и от нее пахло морозом и снегом.

- Красивая, — огладил я ее рукой. — Говорят, они очень опасные.

- Очень.

Голос альфы прозвучал неожиданно близко. Он сел позади меня, обдавая теплом своего огромного тела.

- Ты не против, если мы не станем дожидаться вечера? — прошептал свой вопрос Верн, притянув меня за плечи к своей груди. Сглотнув, я медленно помотал головой.

Мы поцеловались. Не спеша. Меня немного трясло от обуревавших чувств неизвестности и томившего тело предвкушения.

Верн не торопился.

Один за одним с меня пропали все предметы одежды. Сначала ослабилась шнуровка на жилетке, затем мне помогли стянуть рубаху через голову, растрепав волосы и оставляя по пояс обнаженным.

Я инстинктивно хотел прикрыться руками, видя, как смотрит на меня Верн, словно косточки обгладывает. Мне это нравилось и пугало одновременно. Но альфа будто учуял мой страх и притянул за затылок к своим губам, помог опуститься на шкуры, почувствовать спиной мягкость и тепло.

Он целовал меня страстно, напористо, слегка царапая щетиной, но все же я чувствовал, что он сдерживается.

Отпустив распухшие губы, он облизал мой подбородок, спустился вниз к шее. Его руки, горячие и жесткие, приятно касались кожи. В паху все затвердело, а Верн ласкал своим языком мою грудь: сначала впадинку ключицы, затем соски, чуть прикусывая и заставляя меня впиваться отросшими помимо воли когтями в мягкий мех. Ребра, впадинку живота, пупок… мне было так сладко. Одолевала легкая дрожь.

Кушак, поддерживающий штаны, давно исчез — с меня стянули неприятную материю. Голые ноги обняла нежная прохлада полумрака, тут же сменившаяся жаром чужих прикосновений. Крупные руки скользили по бедрам, прихватывая колени, обводя голень. Его язык облизнул в паху, заставив меня глухо застонать.

Альфа развел мне ноги, согнув их, придерживая. Нависая надо мной, он напоминал могучего бога, принявшего дар смертных, а мое сердце заходилось в нестройном ритме, заполошно желая, чтобы дар был принят.