Это не любовь... (СИ)

– Не буду… – шепнул он улыбаясь.

Перед тем как открылись створки лифта, я на секунду прижалась к нему, укусив его податливые губы своими, заканчивая ласку мягким поцелуем и не оглядываясь, вышла из лифта.

***

Сквозь сон, я почувствовала, как включился в гостиной свет, и ощутила его присутствие в квартире. Это расслабило… Без него я чувствовала здесь себя не очень комфортно. Я повела плечами, понимая, что за все это время мышцы, оставаясь в тонусе, конкретно затекли. Поерзав, я устроилась поудобнее и отключилась.

Кровать качнулась, и теплые знакомые руки легли мне на спину, я прогнулась…

– Не просыпайся… – шепнул он, медленно проминая пальцами мою спину.

Я послушно нырнула глубже в свой сон, теряя обстоятельства и чувствуя только его прикосновения. Его пальцы вдавились мне в позвонки между лопаток, вызывая почти нетерпимый приступ удовольствия. Но я не позволила себе проснуться, оставаясь расслабленной. Мне снилось, что я качаюсь на волнах, и каждая из них омывает меня наслаждением. Его пальцы были уже везде, но он почти не двигал ими… Просто надавив держал на нескольких очень чувствительных точках, периодически меняя комбинации – шея, где-то чуть выше седьмого позвонка, спина между лопатками, поясница и какие-то безумно кончательные точки в нижней части ягодиц. Тело, живя собственной жизнью, начало подрагивать и немного извиваться от его манипуляций. Я балансировала на границе сна, сосредоточившись на часто накатывающих вспышках удовольствия, возникающих в районе затылка и распространяющихся на всю спину и пах.

Мои ноги были немного разведены. Он скользнул одной рукой между ними, грубо входя в меня пальцами и одновременно продавливая что-то на моей спине, меня тряхнуло от ощущений, и я, вскрикнув, задрожала от легких судорог в животе, на границе оргазма.

– Сожми мои пальцы… – тихо и властно приказал он, опаляя горячим дыханием моё ушко.

Я подчинилась, чувствуя, как он сопротивляется моим мышцам, растягивая меня еще сильнее, и меня затрясло от офигенно сильного оргазма . Из горла неконтролируемо вырвались стоны, и я проснулась окончательно, пытаясь отдышаться под его придавливающими меня к кровати руками.

– Теперь спи, – коснувшись губами моего плеча, он вышел из комнаты.

***

6 февраля

Обнимая меня сзади, Виктория положила мне на плечо подбородок. И мы вместе смотрели в большое панорамное окно на ночной город. Сергей жил на последнем этаже в центральной высотке, и вид из окна открывался волшебный.

Викины руки лежали у меня на талии, и я поверх обнимала их своими. Мы молчали, зависнув в каком-то сплиновском состоянии, и она слегка покачивала меня под плавную музыку.

Сергей подошел сзади и протянул нам два бокала, тоже обнимая нас поверх моих рук. Мы перехватили предложенные напитки, так и оставшись стоять в его объятьях.

- Не грустите, девочки…

Немного погревшись о них, я отстранилась, и, оставляя их вдвоем, залезла с ногами в кресло, закрывая глаза и погружаясь в музыку.

Последние три недели были сущим кошмаром. Плохо было везде, где только могло.

В школе все шло кувырком: мои недоброжелатели активно форсировали события с моим отчислением, откровенно используя служебные обязанности. Это бесило. И я, не удержавшись, вступила в открытый конфликт с одним из преподавателей. Теперь мне светила сдача экзамена комиссии… дело это было не быстрое, так как по уставу школы в комиссии должны принять участие не менее трёх специалистов. А предмет был не классического школьного профиля компьютерное моделирование физических процессов. В общем, мою комиссию отложили до лучших времен, пока к нам на весеннюю конференцию не пожалуют доктора наук из Края с соответствующей кафедры. Но экзамен так и повис надо мной дамокловым мечом, выкачивая энергию.

На самом деле Александр Владимирович мог сам принять участие в комиссии, чтобы закрыть собой уставную «тройку» - образование ему позволяло. Но он специально отложил до весны, опять спасая мою потрепанную шкурку. Так как остальные двое однозначно проголосуют против. А вот если он разбавит комиссию, непредвзятыми специалистами мои шансы значительно увеличивались. К тому же он дал мне время подготовиться - я не была сильна в программировании…

На работе тоже не ладилось… У Виктории началась череда неприятностей с налоговой и какие-то постоянные косяки с заказчиками. Из-за этого все ходили нервные и до предела заведенные, цепляя друг друга по поводу и без. К тому же Вика готовила документы и почву для «переезда» агентства в другой, более крупный город, где мы были более востребованы. Большинство наших заказчиков были именно оттуда, и народ устал гонять по три часа туда и три обратно. Тема переезда тоже нервировала всех.

И самой большой проблемой был Илья.

На фоне того, что происходило между нами, все остальные неприятности блекли.

Он молчал…

Его отстраненность и рассеянность достигли какого-то невообразимого уровня. Он игнорировал абсолютно всех.

Он игнорировал меня…

Чтобы я не говорила, он просто смотрел сквозь меня, иногда не в тему кивая или отрицательно качая головой.

Я не могла от него получить ни одной эмоции, он закрылся…

Когда я пыталась прессовать его на эту тему, его сносило в болезненную жесть, и он умолял остановиться и дать ему немного времени.

На что?

Я не понимала, что происходит, а он не хотел говорить мне.

Я пыталась растопить его без слов, заигрывая и просто иногда откровенно заласкивая. Он делал вид, что реагирует, но меня не обманешь - эмоций не было. Он откровенно и целенаправленно блокировался от меня, оставаясь внимательным и вежливым.

Мне было невкусно…

Но он просил подождать!

И я ждала…

Я голодала, не получая от него привычных реакций, но брать что-то аналогичное у кого-то другого я пока не хотела. Хотя он аккуратно озвучил мне пару раз, что я не должна ограничивать себя в удовольствиях…

Единственное что нас спасало это секс. Наверное, именно поэтому мы словно сошли с ума и через день срывались то ко мне, то к нему. Блокироваться в этом я не позволяла, вытрахивая его уши провокационными фантазиями и, не задумываясь, срывая его отстраненность любой приходящей мне в голову жестью - пощечины работали отлично! Я училась пытать его, через боль и контроль удовольствий, не позволяя получить никакой разрядки, пока он не сорвется на эмоции и не накормит меня своей страстью.

После этого он ненадолго расслаблялся и даже засыпал рядом со мной, не дождавшись пока я вырублюсь первой. Я не касалась его - мне хотелось, чтобы он спал, потому что я догадывалась по появившимся темным кругам под его глазами, что без меня он не спит совсем. Но утром я всегда просыпалась одна…

Наши оргазмы вышли на какой-то новый уровень и тесно сплелись с ментальными переживаниями и болевыми ощущениями.

Иногда его эмоции были абсолютно несъедобными для меня, и следом за ним я загибалась от боли.

Меня до сих пор трясло от иногда обрушивающихся на меня воспоминаний, как во время последней сессии мы немного потеряли тормоза и я, желая чувствовать его, влепила ему пощечину, отбив себе ладонь и разбивая в кровь его губы. Испугавшись, я рванула к нему на шею, прижимаясь своими губами к его разбитым и желая забрать это себе. И его сорвало…

Моментально перевернув меня и впечатав в кровать, он, закрыв глаза, исступленно шептал мне, как безумно любит меня, теряя голос и не давая мне вырваться, удерживая мое уже бьющееся в конвульсиях боли от его эмоций тело. Мне хотелось кричать, но он закрыл мой рот ладонью, не позволяя никак останавливать его.

Как это остановилось я не помню… Надеюсь, меня просто отключило.

Мы до сих пор не могли переварить с ним этот кошмар, и я запретила в итоге поднимать эту тему, потому что то, что он чувствовал теперь от этого своего срыва, было ничуть не легче для меня, чем сама та ситуация.