Любовь или Свобода 3: Второй шанс (СИ)

— Не все. У варганов строгие правила на этот счёт. Они не перебегают к тому, кто больше заплатит. Любое дело начинают с чистого листа, полностью забывая обо всём, что было до него. Из них бесполезно вытягивать информацию о предыдущем нанимателе, так же, как и старым знакомым взывать к милосердию.

— Я бы не стал сильно полагаться на чужую волю. Запытать можно кого угодно.

— Тогда позаботимся, чтобы им нечего было рассказывать. Они даже наших лиц не увидят, — Эл скрестил руки на груди, отвернув голову, словно не желая смущать собеседников взглядом. — Если не согласны, можете уходить. Никого не держу. Но я собираюсь отомстить за тех, кого сегодня убили.

Миккей угрюмо поджал губы. Он бросил озабоченный взгляд на Сойя, над которым снова хлопотал Осуроттом.

— Я был бы не против отомстить, — осторожно заговорил Риевогь. — Но меня очень беспокоит эльс в плаще. Уж не знаю, из службы ли он безопасности, и эльс ли вообще… Но встретиться с ним во второй раз…

— Не эльс? А кто тогда? Не думаю, что совет привлёк бы к внутренним проблемам инопланетянина, — Нрум понял, что больше ничем Сойю помочь не сможет, поэтому уделил больше внимания обсуждению важного вопроса. — Как он выглядел?

— Говорю же, мужик в плаще!

— И всё? — Блек сменил Нруми около Сойя. — А лицо какое? Волосы? Есть ли инопланетные черты?

— Он был укутан с ног до головы. Ни лица, ни фигуры, видны только глаза. Но их цвет только слепой не смог бы заметить, даже несмотря на бой.

— Мда, хороший ориентир, — фыркнул Блек.

— Вот только у эльса не бывает такого цвета.

— Это как?

— Они у него тёмно-голубые, с синими вкраплениями, и какой-то фиолетовой дымкой. Можешь назвать хотя бы одного эльса, у которого глаза двух или трёхцветные? Я нет. Да и движения у него не нормальные. Слишком быстрые. Даже ощущение возникло, словно мы дичь, а он охотник, — Риевогь потёр опять занывшее плечо.

— Он сам на вас накинулся? — у механика от нервов даже бровь задёргалась.

— Нет. Мы хотели смести его группой, но стоило приблизиться, сразу пришлось отступить. И так несколько заходов…

Повисла тишина. Каждый погрузился в свои раздумья. Эл не мог прогнать стаю мурашек, представляя охотника в сером плаще. Он никогда не считал Миккея трусом, поэтому вдвойне было интересно и страшно от мысли, что одному существу неизвестного происхождения удалось напугать его друга.

— Значит так, — молчание прервал Нруми, — сейчас здесь сидеть нет никакого смысла. Я забираю Сойя, Мик, помоги занести его в крейсер.

— Куда ты его отвезёшь? — Эл тоже решил присоединиться к перетаскиванию друга, правда, больше путался под ногами.

— К себе. У меня есть приятель, знакомый с анатомией, который не задаёт лишних вопросов. К настоящим, городским анатомам его нельзя везти, слишком характерные ранения. Эл, лучше дверь подержи.

Блек поспешно распахнул двери, пока мужчины предельно аккуратно выносили синеволосого из горы.

— Полагаю, нам всем есть над чем подумать, — продолжил Осуроттом из-за штурвала. — В любом случае, не думаю, что до выздоровления Сойя стоит предпринимать активные действия. Ты согласен, Эл?

— Нет, — возразил Блек, снова словив недовольный взгляд Мика. — Не совсем. Есть неотложные дела, которыми я займусь. И для вас тоже есть задание, если остаётесь.

— Нас всего трое, какими делами ты намерен заняться?! — малинововолосый в раздражении стукнул крейсер.

— Эй! — тут же вмешался механик. — Не бей мой транспорт!

— Прости…

— Вот именно, Мик, нас слишком мало! Я найду ещё эльсов. Первоочерёдно, кого-то с деньгами и анатома. После этого начну переговоры с варганами. Посмотрим, на каких условиях они захотят на нас работать.

— Это ещё терпимо… — согласился Риевогь. — А нам какое задание?

— Если твой охотник так хорош, то нужно узнать о нём больше! Любую информацию! Желательно избегать его в дальнейшем, пока не найдём слабости и не будем знать, как отомстить. Не люблю, когда на меня охотятся!

Нруми, пожёвывая губу, посмотрел на малинововолосого.

— Просто поузнавать… — Миккею тоже не нравилось чувствовать себя жертвой. — Вреда не будет…

— Вы езжайте, — как ни паршиво себя чувствовал юноша, он понимал, что нельзя оставлять столько крови прямо на полу. Придётся собрать несколько человек из живущих под золотой Лирой, дальше в глубине от зала, где эльсы проводили собрание. — Я поеду домой, когда разберусь с бардаком.

***

— Ты издеваешься?! — Алекс не поверил своим ушам. — Пуму?! Того самого?! Твоего вечного соперника?!

— К сожалению, его, — нахмурился Элайджа. — Вот только я не был ему соперником.

— Ага, как же! Помню я его! Странный такой. И глаза ненормальные для эльса. Вечно в плаще ходил и лицо прятал. Сколько проблем с ним тогда было!

— Как ему вообще позволили учиться в академии без имени, скрывая лицо, и появляться в ней изредка? Отец денег подкинул?

— Ну… если честно, не думаю, что его спонсировал отец. Полагаю, просто могущественный покровитель. И он, в самом деле, отвалил очень много денег академии за, так сказать, особое отношение. Ещё одна причина, почему я выступил против, когда его выбрали первым учеником. Да, он, несомненно, был очень хорош, но к чему такая таинственность?!

— Наверное, чтобы в будущем стать дорогостоящим наёмником, — несмотря на видимое спокойствие, на лице Элайджи вздулись желваки.

— Когда его привели, я подумал, к нам попал инопланетянин. Никогда не видел трёхцветные глаза у эльса. Может, не настоящие?

— Не знаю. Лекс, мы сейчас не воспоминаниям предаёмся. Ты понимаешь, в какой опасности Эл?

— Ты преувеличиваешь. Он, конечно, силён, но несколько эльсов, объединившись, надают ему хороших!

— Лекс, ты не осознаёшь, о чём говоришь. Он сейчас вселенноизвестный наёмник. Самый опасный. И никто не знает ни имени, ни лица.

— И что с того?! Вы ещё тогда друг другу в спину дышали. Он ведь опережал совсем чуть-чуть! Я до сих пор считаю, что ты мог его победить, просто поленился. Взять хотя бы ваш показательный бой на мечах! — Лони сильно разволновался и не заметил, как начал повышать голос. — Вы четыре часа сражались. Инструктора были вынуждены признать ничью, которую, по сути, никогда до этого не объявляли в академии! Вы даже поцарапать друг друга не смогли!

— Не мы не смогли, а он не захотел.

— Что?

— Ты не всё знаешь, Лони, — выдохнул Элайджа. — Разве ты не помнишь? После того боя я начал постоянно ему проигрывать.

— Ещё как помню! И до сих пор недоволен сим фактом! До выпуска совсем ничего оставалось!

— Между нами кое-что произошло после поединка.

— Только не говори, что вы подрались!

— О, нет, дракой я бы это точно не назвал.

Элайя встал и медленно подошёл к окну. Лони показалось, что его друг собирался коснуться пренеприятнейшей для себя темы, которую Блек никогда бы не затронул, если бы не обстоятельства. Тщательно фокусируя взгляд на поднявшейся звезде, светловолосый мужчина не спеша начал:

— Меня не устраивала ничья. Я злился, что на моей дороге постоянно возникает шут в плаще с такими несусветными связями, которые позволяли даже в академии почти не ночевать и иметь личную комнату. Я считал унижением одно его присутствие рядом с собой, а уж факт, что не могу превзойти, воспринимался личным оскорблением…

— Если бы дело касалось меня, я, наверное, захотел бы набить ему морду, — осторожно вставил Лекс, видя, как Элайя подыскивает слова для продолжения.

— Да. Но я хотел большего. Решить всё раз и навсегда. Безоговорочная победа или неисправимое поражение. Честный бой один на один до смерти. Поэтому дождался следующую ночь, когда Пума ночевал в академии, и бросил ему вызов.

— Вы выясняли отношения прямо в академии?! — не поверил Лони. — Если бы вас поймали…

— Я знаю, — Блек решительно отвернулся от окна, возвращаясь к другу. — Лекс, я был главным стратегом Неко. Уж как подраться и свести наказание к минимуму, придумать труда не составило. Я назначил ему встречу за стенами академии, недалеко в лесу. За самовольную отлучку попало бы меньше. Честно, даже не думал, что Пума придёт.