Литовские народные сказки

Когда падчерица пасет корову, так ей ничего не дает! Они увели корову, сели обе, положили этот мешок с паклей. Мачехина дочь ест пироги, яички и масло, и сыр. Наелась, наелась, сидела, сидела… И напала на нее дремота. Падчерица говорит:

— Ложись, сестрица: я у тебя в голове поищу.

Та легла на колени этой сиротки и заснула. Тогда корова велела:

— Опять клади мне на рога!

И она опять отнесла куда-то через леса, через поля, в такую пустошь. И опять зовет:

Эти богиньки выскочили, как муравьи — тут прядут, тут ткут, тут отбеливают! Сразу все сделали. В рулон скрутили, его — в мешок, и опять корове на рога.

А эта, мачехина дочь, проснулась, оглядывается. Нет ни той коровы, ни той пакли. Уже она сидит со своей сестрой, а та отошла от нее и зовет:

Корова только трак-трак-трак! — по сучьям, прибежала через лес, эту трубку полотна бросила. Мачехина дочь видит, что корова принесла.

Ну, понесла домой. Мачеха посмотрела — опять красивое полотно. Третья трубка полотна. Она пошлет свою дочь: может быть, и ей напрядут тонких холстов, красивых? Наложила для дочери красивого льна, чесанного, положила еды. А эту падчерицу оставила дома.

— Уже ты веди корову! — дочери.

Дочь привела корову и села. Она сидит и смотрит на корову. Корова говорит:

— Клади мне на рога — спряду лен.

Положила мешок льна, а сама сидит, ест разные вкусные яства, ничего не думает о прядении. А вечером и она зовет:

А корова только трак-трак-трак! — прибегает только с одним волокном на роге! Весь лен разнесла по лесу, растаскала и прибежала без льна. Ой, та мачехина дочь плачет! Пригоняет корову:

— Ну, спряла ли, доченька?

— Как тут спрядешь, если корова весь лен растаскала по лесу. Прибежала только с одним волокном на роге.

Ой, как рассердилась мачеха на эту корову!

— Ну, все равно уже зарежем! Завтра зарежем! За такую работу — как она сделала!

Эта девушка услышала, побежала в хлев, обняла корову и так плачет, так плачет:

— Коровка, моя матушка, обещают завтра тебя зарезать.

— Так не плачь, — говорит, — что поделаешь? Меня зарежет, так зарежет, но ты разделывай мои кишки. Когда будешь разделывать кишки, найдешь такой шарик. Ты закопай его в землю под окном.

Ну, и хорошо. Уже девушка грустная, плачет по коровке, жалко ее.

А эта мачеха-ведьма вошла, велела своему мужу:

— Зарежь корову.

Зарезали корову, содрали шкуру. Этой девушке велела:

— Ну, ты иди теперь, разделывай кишки!

Девушка пошла с плачем. Кишки разделывает и плачет: жалко коровку. А как раз она нашла такой шарик — такой красивый, как будто золотой. Она принесла и закопала под окном. Прошло сколько времени — видит, что растет яблонька. Растет, растет, растет — такая красивая яблонька! [Она] быстро выросла высокая, расцвела, потом появились золотые яблоки. И такие вкусные! Такие красивые! Рядом с яблонькой появился колодец, полный вина, лучшего вина. А на той яблоньке петушок сидит. Как только эта сиротка подходит, петушок поет:

Тогда яблонька опускает ветки, эта девушка срывает яблоки. В колодце вино поднимается выше — она зачерпывает вина. Она приносит, дает и своей мачехе, и ее дочери и яблок, и вина. Мачеха радуется:

— О, это хорошо будет! Я ее [падчерицу] все равно изведу!

Это продолжалось долго: сиротка срывает яблоки и зачерпывает вино. Но как только мачеха посылает свою дочь, петушок поет:

Ну, она ничего не может поделать: не достать яблок, не достать и вина. Мачеха сердится на эту девушку, если бы смогла, так зарезала бы ее.

Прошло сколько времени — узнал королевич, что есть такая волшебная яблонька и такая девушка, что ей удается и яблок нарвать, и вина зачерпнуть. Ну, он и приезжает.

А мачеха об этом узнала: «Ну, что теперь делать?» Так завидует! Она эту падчерицу-сиротку накрыла корытом, а свою дочку нарядила, умыла, накрасила. Она выходит, встречает, здоровается, угощает. Потом мачеха-ведьма велит дочери:

— Веди паныча — погуляйте под яблоней, посмотрите, какие на ней яблоки.

Эта приводит, а петушок:

Королевич думает: «Что тут такое?» А она [дочка мачехи] все говорит, чтобы он не слышал [песню петушка]. Она подошла, чтобы сорвать яблок, доставала, доставала — не достала ни вина, ни яблок. А мачеха сердится. Если бы могла, застрелила бы того петушка, но не достает. И один день, и другой — все так же. Как только она подходит к колодцу, петушок тут же поет:

Королевич слушал, слушал и велел своему вознице:

— Сходи в баню и посмотри, кто там. Почему петух так поет?

Тот приходит, переворачивает корыто — та девушка лежит скрученная под корытом. Вся грязная, немытая. Тот сказал:

— Знаешь, есть девушка под корытом, но вся грязная, в саже.

— Ну, это ничего. Приведите ее сюда.

Пошли, привели. Ей велел:

— Умойся.

Она умылась.

— Теперь оденься.

Оделась — и прекрасная девушка! Очень красивая, приятная. А петушок:

Она нарвала яблок, дает королевичу, угощает. Тут вина зачерпнула.

А мачеха сердится! Он пригласил всяких палачей, которые наказывают плохих людей, и велел ее разодрать на куски и пустить [их] по ветру. Пускай ветер разнесет ее во все стороны.