Литовские народные сказки

Утром стали сражаться. Бились, бились — и они победили своих врагов. Пока они сражались, пока возвращались домой, прошло больше двух лет. Тот [студент] под корягами уже совсем прогнил.

Когда король вернулся домой, стал готовить свадьбу. Но королевна посмотрела на своего будущего мужа — все не такой, не такой, как тогда видела. Она все тянет с венчанием, ждет, не увидит ли такого, как тогда видела. Она осмотрела всех офицеров и юнкеров — нигде не видно такого. Не видно. Ну, и уже готовят свадьбу. Съехались гости, играют музыканты.

Когда-то Господь Бог ходил со своими учениками. Они подошли к этим корягам. Тут Господь Бог сказал святому Пятрасу:

— Убери эти сучья в сторону.

Святой Пятрас убрал. Господь Бог сказал:

— Тащи сюда этот труп.

Святой Пяртас потрогал — ничто, отваливаются члены. Потом Господь Бог сказал:

— Надень голову.

Святой Пятрас надел. Тут Господь Бог подул — и живой. Он встал и потянулся, сказал:

— Вот спал, так спал!

Господь Бог сказал:

— Ты не спал, а был зарублен. Уже королевна, которая была тебе обещана, с этим разбойником свадьбу готовит — ты поспеши.

Потом Господь Бог дал ему такую музыку и велел пристроиться к музыкантам. И [Бог] пошел восвояси. Этот [студент] превратился в сокола — ну лететь! Летел, летел и прилетел к этому лесу, где [лететь] не может. Он превратился в льва, перебежал, опять [стал] соколом. Прилетел к поместью короля, опустился, превратился в муравья, и никто не увидел, как [он] вошел во дворец мимо всех сторожей. Там он превратился в человека и пошел на кухню.

Он показал поварам, что у него есть музыка, заиграл — так красиво получилось, так красиво! Повара сказали музыкантам, что у них есть такой и такой музыкант. Музыканты стали просить, чтобы он пошел к ним. Он пришел, и как стал играть, как стал играть — его музыка их музыку заглушила. Все гости стали смотреть, и королевна подошла посмотреть. Она увидела, что по лицу как раз такой, как тот, который унес шпагу. Она заметила, что на его пальце надето ее кольцо. Эта девица уже никак не идет на венчание с этим [офицером], и все. Она сказала своему отцу, что «не он тебе тогда шпагу принес, а тот музыкант, который теперь играет; а на его пальце мое кольцо надето». Король позвал обоих в одну комнату и спросил:

— Так который из вас тогда принес мне шпагу?

Офицер сказал:

— Я!

Девица спросила:

— А как ты тогда вошел ко мне?

Этот — микт, микт [71] — и не знает, что сказать.

— Тот умел превращаться в льва, в сокола и в муравья. Ну, теперь ты превратись!

Он так вертелся, сяк вертелся по полу — никак ни в кого не смог превратиться. Потом королевна сказала музыканту:

— Ну, теперь ты превратись.

Он тут же превратился в льва — выстрижен клочок волос на его спине. Девица вынула из бумаги, приложила — и прирос. Он превратился в сокола — у этого перышка нет, которое тогда королевна состригла. Она приложила — и оно приросло. Он превратился в муравья — без одного рожка. Королевна и рожок приложила — и тот прирос.

Король рассердился на офицера и велел растащить его лошадьми. А королевну с этим обвенчали. Что за любовь, что за шум, веселье было! Ели, пили, веселились. Стали стрелять из пушек. И я там был, и я там ел, и я там пил, по бороде текло, в рот не попало.

Столько!

134. Коровка сиротки

Жила мачеха, у нее была своя дочь и падчерица. Она [мачеха] очень любит и одевает свою дочь, а ненавидит и по-всякому притесняет, давит падчерицу, чтобы ей было хуже. Однажды она велела:

— Ты гони корову на пастбище! Паси ее целый день!

Мачеха наложила пакли в мешок и говорит:

— Спряди, сотки, отбели, скрути и принеси мне трубку полотна.

Девушка идет, ведет корову, несет мешок на плечах и плачет. Разве это можно сделать?! Она ушла в поле, села на пенек, положила этот мешок с паклей и плачет. Корова подошла, посмотрела:

— Не плачь, — говорит, — клади мне на рога: я тебе быстро спряду.

Она положила этот мешок корове на рога.

— Вот, — говорит, — меня вечером позови!

Корова убежала по полям, по лесам. Она убежала там за леса, за горы и зовет:

А эти богиньки как собрались, так каждая по волокну этой пакли и спряла. Тут навили навой. Одни ткут, другие челноки подают. Соткали, выкрутили из стана. Быстро — в горячую воду, отбелили, выполоскали, скрутили в трубку, и снова — корове на рога! А корова идет, бежит опять домой — ей так далеко! А девушка стоит, стоит весь день, смотрит, смотрит в ту сторону, куда корова убежала. Уже и боится, и плачет… Потом говорит: «Надо позвать!»

А корова только «Му!» Прибежала с мешком на рогах, бросила на пень:

— Вот, теперь неси! Отдай своей мачехе.

Девочка приносит домой, а мачеха встречает:

— Ну, спряла?

Она ведь не думала, что спрядет, это невозможное дело!

— Спряла. Посмотри, какое полотно.

Мачеха вынимает из мешка:

— Хорошо!

«Ну, хорошо, — думает, — в другой день наложу еще больше пакли в мешок».

— Ты снова мне спряди, сотки и принеси!

И опять девушка ведет корову, тащит тот мешок. Она села на пень, плачет, думает: «Может быть, корова уже не поможет?»

А корова подошла:

— Ты чего плачешь? Опять клади мне на рога — я спряду. А ты жди меня и вечером позови.

Корова с мешком пакли на рогах бежит по полям, по лесам, убежала за горы, там за какие-то пустоши и зовет:

Эти богиньки как собрались — мигом все сделали: спряли, соткали, отбелили и скрутили. И опять — корове на рога.

А девушка опять смотрит, смотрит в ту сторону, вечером зовет:

Корова только трак-трак-трак! — через лес; прибегает с огромной трубкой полотна на рогах! Бросила на пень, девушка взяла. Она корову ведет и мешок несет с рулоном огромным. Уже ей весело! Пришла домой, положила на скамью. Мачеха спрашивает:

— Ну, спряла ли кудель?

— Спряла, соткала. Уже все готово.

Мачеха посмотрела: «Ну, как она соткала? Как она спряла? На третий день надо послать свою дочь — пусть посмотрит, как она прядет».

Отправила свою дочь. Наложила в мешочек и пирогов, и яичек, и масла:

— Ты ешь, доченька.